– Конечно, – сказал Мазур. – В особенности если имне в карман упадет пара монеток, а лучше бы дюжина-другая...

– Вот так гораздо лучше, – серьезно сказала доннаРоза. – Понимаешь, у меня есть родственница... Довольно дальняя.Племянница крестной моего дяди. По нашим меркам это все же родня, а кродственникам у нас принято относится заботливо и помогать им при необходимости...в особенности, если для этого не нужно развязывать кошелек. Она живет вгородишке неподалеку от Чакона. Знаешь, этакий чертовски древний и славный род,ведущий начало чуть ли не от первых конкистадоров... Куча ничего теперь незначащих титулов, имена дедушек и прадедушек то и дело попадаются на страницахучебников по истории – но от былого великолепия остались только драные грамоты,подписанные давным-давно забытыми королями, пара фамильных безделушек даполуразвалившееся родовое гнездо. А карман-то совершенно пуст...

– Примерно представляю, о чем ты, – сказалМазур. – Я ведь австралиец, а значит, имею кое-какое отношение крассыпавшейся прахом Британской империи. Попадались и мне такие, насмотрелся. Унас служил третьим помощником самый натуральный британский герцог – вот толькоза душой у него не было ничего, кроме жалованья и золотых дедушкиных часов,которые тот получил в подарок от какого-то короля...

На сей раз она не назвала его сравнение дурацким. Кивнула спонимающим видом:

– Вот именно, что-то похожее я и имею в виду... У отца ещехватило денег, чтобы выучить ее в Штатах, но дальше дела пошли совсем скверно,пришлось продать последние земли, остался только дом. Она сама, правда, ненищенствует, работает на какой-то там университет...

– А профессия?

– Историк.

– Ага, – со знанием дела сказал Мазур. – Стараягрымза в золотых очках... Я таких в кино видел.

– Значит, ты смотрел не те фильмы, – отрезала доннаРоза. – Ей лет двадцать пять, и я бы ее с удовольствием взяла на работу,но она, конечно же, отказалась бы с негодованием – мы из приличных, ха! Вобщем, она появилась у меня с неделю назад. Мы до того встречались раза два, неболее... Очень интересный получился разговор, во всех смыслах. С одной стороны,она меня чуточку презирает с высоты своей родословной, с другой – без меня унее не получится. Видел бы ты, как она вихлялась, пытаясь и меня не обидетьненароком и слова нужные подобрать...

– Что ей нужно?

– А вот тут-то, Джонни, начинается самое интересное...Деньги ей вроде бы не нужны, а нужен ей крепкий, нетрусливый и решительныйпарень, который мог бы несколько дней поработать телохранителем...

– Она чего-то боится?

– Да кто бы знал! – в сердцах сказала доннаРоза. – Кто бы понял! У меня терпение, не хвастаясь, ангельское, профессиятребует, но она меня пару раз чуть не вывела-таки из себя, едва удержалась...Крутит и виляет, причем неумело, как все эти благородные дамы и господа с ихпогаными университетскими дипломами и длинными родословными. Пока не приперло,не научились толком вилять и крутить... Но все равно, ни черта я толком непоняла. Какие-то у нее неприятности с соседом, но суть совершенно темная.Какое-то у нее «перспективное предприятие», о котором лучше пока нерассказывать подробно. Но! – она подняла палец. – Если все, мол,удастся, этот самый телохранитель получит за труды кое-какие денежки, да итетушке Розе в благодарность за помощь кое-что перепадет... Вот и все, что изнее удалось выудить сквозь все недомолвки, словоблудие и таинственныеумолчания...

– Негусто что-то.

– Сама знаю, – сказала донна Роза. – Но, видишьли, Джонни... Я тебе пересказала суть наших разговоров – а вот чего не могупередать, так это свои впечатления, поскольку словами это никак неизобразишь... Но, говорю тебе точно: тут пахнет прибылью. Уж этот-тоблагородный запах я всегда чуяла за милю, и не было у меня осечек, знаешь ли...

– Интересно, – задумчиво сказал Мазур.

– Не то слово. Чутье, Джонни, чутье! – она потряслаперед лицом сжатыми кулачками, откровенно злясь, но не на него, а на себя за то,что не может подыскать слова. – Эти ее недомолвки, обмолвки, взглядызатравленные, недоверие в голосе... Общие впечатления... Есть там что-то, мыуверены...

– Мы? – переспросил Мазур.

– А? – донна Роза бросила на него настороженныйвзгляд. – Я, разумеется, я... Вот я и подумала: грех не помочьродственнице, пусть и дальней, благо у меня есть на примете подходящийпарень... Что скажешь?

– Не нравится мне это, – искренне сказал Мазур.

– Джонни! – в ее голосе прорезался металл.

– То есть – слушаюсь, адмирал! – отчеканил он,прекрасно помня, что о корабле еще ни слуху, ни духу, а карман по-прежнемупуст, ибо предусмотрительная донна Роза, заботясь о его пропитании и внешнемвиде, налички в руки упорно не давала.

– Ну вот, это другое дело... Понимаешь ли, Джонни... Будьона кем-нибудь другим, но историк... Эти историки только на первый взглядсовершенно никчемные, но из этого пыльного хлама, в котором они копаются, инойраз можно выудить нечто стоящее... Когда я была совсем молодой и работала вЧаконе... официанткой, знала одного такого. Самый что ни на есть натуральный локо...блаженненький, этакая бумажная крыса в затертом пиджачке и прохудившихсяботинках... Вот только он однажды раскопал в городском архиве какие-то бумажки,из которых точно узнал, где лежит один из «золотых галеонов»... слышал протакие, ты же моряк? Ну вот... И, мало того, хватило у него ума найти людей,которые его не грохнули и не ограбили, а честно выплатили долю, когда добралисьдо галеона в международных водах. Весь Чакон про это знал. Блаженный-то онблаженный, но успел еще пожить в каменном особняке с лакеями в белых перчаткахи обеспечить детей...

– Думаешь, здесь что-то подобное?

– А вдруг, Джонни? Мало ли что могла откопать...Какой-нибудь тайник с индейским золотом. Знаешь, сколько его было и сколько ненайдено до сих пор? У нас закопано столько кладов, не одних индейских – войназа независимость, смуты, мятежи, две гражданских войны и три – с соседями...

– А что, если пустышку тянем? – спросил Мазур с видомзаправского гангстера.

Донна Роза рассудительно ответила:

– Если вытянем пустышку, мы, по крайней мере, не потеряем нигроша. Капиталовложений – ноль, зато в случае удачи – доля...

– Она что, так и предлагала долю? Открытым текстом?

– Ничего она не предлагала, – фыркнула донна Роза. –Я же говорю, крутила и виляла. Однако... Как, по-твоему, люди вроде нас сумеютпри некоторых усилиях добиться доли? Вот то-то. Мы с тобой прошли суровую школужизни, а? Что против нас какая-то ученая девица, пусть и с длиннющейродословной? Я сейчас...

Она подошла к высокому сейфу и, заслонив спиной от Мазуранаборный диск, принялась его вращать. Мазур ухмыльнулся про себя: интересно,сколько визгу было бы, узнай она, что код ему и так известен? Если толькоИзабелла ничего не напутала. А вообще, не грех улучить минутку и порыться вэтом ящике вдумчиво и неторопливо – вдруг да сыщется что-то интересноепомимо пошлых денег и бижутерии. Хорошая идея. Стоит над ней подумать...