– Уверен, ты произвела на отца неизгладимое впечатление, – когда карета везла их во дворец, призванный стать домом пока не скончается император, усмехнулся Эвьяр. – Уверен, он будет долго вспоминать этот день.

– Я старалась, – девушка разгладила незаметные глазу складки на платье. – Надеюсь, что он не будет думать обо мне слишком плохо. Просто я очень… волновалась.

Наследник только улыбнулся. Ему было что сказать, но кучера, управлявшего лошадьми, равно как висящих на запятках лакеев он видел впервые. Приходилось ограничиваться общими, ничего не значащими для посторонних фразами, сопровождая их соответственной мимикой и жестами. Благо в самой карете с ними никого не было. Милли и Долли должны были отправиться из порта сразу во дворец, чтобы приготовить все к прибытию своей госпожи. Сопровождавшие принца и принцессу аристократы планировали переночевать там же, поскольку их особняки не были готовы к приему хозяев, а пара гостевых комнат в особняке наследника имелась.

– Что ты, – он сжал ее руку, – ты же старалась. Успокойся, если бы отец был недоволен, он бы сразу дал это понять. А вы столько времени беседовали.

Иллисса улыбнулась. Ну да, беседовали. Она щебетала обо всяких пустяках, вроде ужасных холодов, из-за которых приходится сидеть в своих комнатах большую части зимы, ужасных снегопадах и страшных зимних грозах. Посетовала принцесса и на местную моду, не позволяющую приличной девушке продемонстрировать достоинства своей фигуры, поскольку большую часть времени приходится кутаться в теплые ткани и меха. В общем, это был разговор юной пустышки и умудренного жизнью мужчины. Да, несколько раз принцесса похвалила мужа, мол, только его заботами она не умерла от холода или скуки. Но она очень рада, что оказалась в столице, и сможет общаться не только с мужем и слугами в заметенной снегом усадьбе.

Камрус слушал ее, качал головой там, где требовалось, хмурился, улыбался, кивал. Иногда говорил что-то, Эвьяр не прислушивался к словам отца, если они не были обращены к нему. Потому что боялся выдать себя неуместным смехом. Так что он старался выглядеть в меру обеспокоенным, но не более.

Когда приказали подать кофе, наследник не сдержал удивления. Благо удалось вовремя взять эмоции под контроль, и его поведение не вышло за рамки приличного. До этого император никогда не угощал никого, если это не были балы с обязательным ужином. Все частные беседы проходили без дополнений. Сейчас же Камрус был самой любезностью и предупредительностью. Изысканный напиток, сладости юга, фрукты, в том числе и из Вастилианы – все, чего принцесса была лишена во время пребывания в Хавберге. Правитель лично ухаживал за гостьей, напоминая сыну распустившего хвост павлина. Можно было не сомневаться, чего он добивается. Другое дело, поняла это девушка, или отцу удалось обмануть ее бдительность.

– Напыщенный павлин, – едва они оказались наедине в своих комнатах, тихо прошептала Иллисса. Эвьяр даже не сомневался, кому адресовался этот сомнительный комплимент. – Вел себя так, словно пытался отбить девушку у знакомого. Нет, если бы это был просто знакомый, я бы еще поняла. Но вести себя так с женой сына…

Она стянула одну перчатку, бросила ее на столик, после чего принялась воевать со второй, чьи пуговки не хотели расстегиваться. Хотя слуг рядом не было, принцесса предпочитала шептать, ведь у стен тоже могут оказаться уши.

Эвьяр молчал. Он мог бы сказать много куда более емкого и точного, но предпочитал послушать, к каким выводам успела за достаточно короткое время беседы прийти его жена. Пусть временами приходилось напрягать слух, но основное он успел услышать. И порадоваться, что девушка смогла верно уловить основное. Правда, он тут же напомнил себе, что она успела заочно познакомиться с проявлениями его характера. А старшая сестра вастилианских правителей была одной из жен Камруса.

Иллисса успокоилась достаточно быстро. Не в последнюю очередь потому, что ругаться ей надоело. Словами ситуацию в любом случае не исправить, а что-то делать прежде, чем она встретиться с представителями своего двора, глупо. Хотя есть вещи, которыми можно заняться уже сейчас. Принцесса посмотрела на мужа.

– Надо познакомиться со слугами, – решительно произнесла она. – Пока я знаю только девушек, которые приехали со мной.

– Твой брат писал, что отправил несколько человек из твоего привычного окружения, – напомнил ей наследник.

– Вот я и хочу встретиться со всеми, – улыбнулась молодая хозяйка. – Понять, кого я хочу оставить рядом с собой, а кого можно будет вернуть во дворец.

Эвьяр задумался. С одной стороны, слуг в его столичный дворец присылали из императорского. С другой, до этого он не проводил в нем дольше пары месяцев в году. Сейчас же мужчине предстояло оставаться здесь до тех пор, пока император не решит отослать его из столицы с поручением или дозволит отправиться в море. То есть, неизвестно сколько. Может, уже через неделю ему придумают какое-то задание, может, будут держать на короткой привязи, демонстрируя народу живого наследника, но, при этом, не допуская к управлению страной. Причем последнее вероятнее всего после смерти то ли сына, то ли просто какого-то непонятного ребенка. Значит, надо наводить порядок в своем доме, чтобы рядом находились верные ему и его жене люди. Но пару шпионов придется оставить, чтобы не вызывать подозрения.

– Хорошо, – улыбнулся он, – думаю, настало время заняться наведением порядка хотя бы в своем доме.

Девушка только улыбнулась, после чего дернула золоченый шнур, шедший по стене к неприметному отверстию. Через минуту в комнату вошел один из старых слуг, обитавших в доме.

– Соберите всех людей в холле, – распорядился Эвьяр.

– Как прикажете, ваше высочество, – поклонился мужчина.

– Вообще всех, – поспешил уточнить наследник, включая посудомоек, конюших и мальчиков на побегушках.

Слуга недоуменно посмотрел на господ, после чего снова поклонился и покинул комнаты. Судя по интонации хозяина, в доме намечались большие перемены. С одной стороны, это не могло не радовать, а с другой неизвестно, к чему приведет даже такая малость. Как бы головы не полетели у всех, начиная с их высочеств, и заканчивая теми самыми мальчиками на побегушках.

Размеры дворца с самого первого взгляда произвели на Иллиссу неизгладимое впечатление. И чем дольше она изучала его изнутри, чем больше знакомилась с предоставленным ее мужу, а значит, и ей зданием, тем больше ей хотелось высказаться в адрес императора так, как это принято на конюшне, или в подсобных мастерских, но не пристало принцессе, которая в будущем должна стать правительницей.

Говорить о том, чтобы поселить в особняке всех представителей молодого двора, было невозможно. Наследникам предстояло поломать голову, куда устроить прислугу самой принцессы, поскольку сам Эвьяр обходился двумя слугами, и то потому, что они могли меняться и навещать родных. К его жене прибыл полный штат служанок, горничных, фрейлин для сопровождения. Плюс Милли и Долли, которым тоже надо было найти уголок. А еще, в связи с увеличением числа обитателей особняка, требовалось нанять дополнительную обслугу на кухне. Селить всех оставалось на чердаке и в свободных углах подвала, потому что комнат катастрофически не хватало.