– Значит, бывают…

– И где он сейчас? Умер? – не глядя на нее, спросила я.

– Нет, зачем умер? Он в Москве.

– В Москве? – изумилась Аделаида. – Как это?

– Да узнал, что Митя в Москве, и поехал его искать… Устроился там к богачу одному дом сторожить…

– Нашел он Митю? – я наконец подняла глаза. Марта уже выглядела достаточно пьяной.

– Нашел, – нетвердо ответила она. – Их даже по телевизору показали. Представляете, я в Манжерок приехала, вторую программу включила, а они там в сюжете.

– «Жди меня»? – спросила Аделаида.

– Нет, в новостях. Там какой-то центр открывали, ну, и они оба там. Как привет мне оттуда… – она мечтательно улыбнулась.

– Значит, Митя – тоже бурят? – спросила я.

Она не успела ответить. Пьяная Аделаида вдруг встрепенулась, в ее мозгу, видать, что-то включилось.

– Слушай, ты ж как раз о Мите и спрашивала! – радостно воскликнула она, глядя на меня. – Так вот же этот Митя-то!

«Не надо было водку пить», – запоздало пожалела я.

Мы замолчали. Несколько секунд я не решалась посмотреть на Марту, но пауза слишком затянулась.

Наши взгляды встретились. Мне показалось, что в глубине ее зрачков горит острое злое пламя. Впрочем, это был отблеск костра.

– Вы, Аделаида, что-то путаете, – сказала я. – Я спрашивала про Милю, Милорада. Серба, с которым Парана сбежала.

– Нет, – не согласилась она. – Помнишь, ты спрашивала, не говорил ли папа про Митю.

– Все? – спросила Марта. – Допрос окончен?

– Темень-то какая! – словно не услышав ее ядовитых слов, сказала Аделаида. – И как ты не боишься здесь жить?

Марта вздохнула, потом встала с гримасой боли.

– Чего мне бояться? Бояться надо людей, а я здесь одна…

– Да и ружье есть… – засмеялась Аделаида. – Как всадишь между глаз, да, Марта?

– Ты всегда много болтала, – с непонятной печалью отозвалась та. – И папаша твой, царствие ему небесное, много болтал.

И она пошла к дому, сразу же растворившись во тьме.

Глава 36

Воздух был ледяным, даже тихонько звенел.

Мне пришлось спрятать лицо в спальный мешок, иначе обжигало нос. Где-то вдалеке, над долинами, шелестели собирающиеся с гор ветры. Циклон приближался.

Звезд уже не было, все небо заволокли тучи.

Темень стояла – хоть глаз выколи.

Спать не хотелось. В Москве еще не было девяти.

Немного согревшись, я освободила руки и нащупала планшет. Включила его, открыла стоп-кадр из сюжета про ночлежку в Марфино. Перво-наперво взглянула в лицо Чингиз-Хана. Вот он – старовер Мирон, немой бурят и многолетний любовник Марты. Отец Мити.

Где-то рядом на этой фотографии стоит и сам Митя.

Мальчик, выросший на краю мира.

Где мог встречаться с ним москаленский мент Арцыбашев? Откуда про этого мальчика знал следователь из Санкт-Петербурга Григорий Мирзоев? И главное – какое это все имеет отношение к Фоменко?

Мой планшет уже зависал от всевозможных материалов, связанных с этими людьми. Документы, присланные Демичевым, файлы от Коли Мищенко, Марысины досье, папка Гали Фоменко, информация из интернета. Но ни одного упоминания староверского поселка за Верх-Уймоном. Да что ж это такое?!

Ладно. Сейчас не это самое любопытное. На этой фотографии есть еще один человек с монголоидной внешностью – это охранник с косичкой. По возрасту он может быть сыном Мирона.

Но почему Аполлинарий Иванов смотрел сюжет десять раз?

Он разговаривал с Митей в 2004-ом году. За десять лет человек может сильно измениться, но если в сюжете есть лишь один молодой азиат, то почему Аполлинарий написал в письме, что не смог опознать его «даже приблизительно»?

И почему в 2004-ом году он назвал его «пацан из Омска»?

Теперь я примерно представляла себе, как развивались события. Марта, приехав на зиму в Манжерок, увидела в новостях своего старого любовника и его сына. Она рассказала об этом Аполлинарию, когда заглянула к нему в гости в Горно-Алтайске. После этого Аполлинарий написал письмо Мирзоеву, в котором подтвердил: вы правы, Митя уже в Москве.

Что было после этого, тоже известно. Мирзоев позвонил Арцыбашеву, и тот отправился в Москву, чтобы предупредить Фоменко.

Предупредить, что убийца – уже возле него. Что он буквально стоит рядом, как стоят на моем стоп-кадре все эти люди.

Однако никто в этой цепочке не смог опознать Митю.

Никто, кроме Марты.

Почему же опознала она?

Я вдруг почувствовала сильное волнение – в меня даже сердце сбилось с ритма. В груди затрепыхался воробей, я закашлялась.

Затем повернулась на бок, прижала ухо к земле. Такой приемчик меня всегда успокаивал. Я чувствовала себя героем русской сказки – былинным богатырем, выслушивающим гул приближающейся Орды. Монгольское море еще за многие километры отсюда, но уже можно различить не только топот копыт и удары бича, но даже и отдельные слова неизвестного языка… Земля – прекрасный проводник звука.

Ветер обрушился на палатку, она затряслась – циклон все ближе. Аделаида вдруг подавилась собственным дыханием, я даже испугалась, не задохнется ли. Но нет: захрипела, протолкнула вдох, перевернулась набок и стихла.

Я тоже глубоко вдохнула. Впервые за сегодняшний день мне пришла в голову мысль, что мой таинственный и ужасный противник жил прямо здесь. Его тень вдруг встала надо мной – в полной темноте. Вместо лица, светлел ровный круг, похожий на серебряную тарелку Луны.

Мало ли что он сделал со своим лицом – да хоть пластическую операцию.

Но можно быть уверенной в одном – Марта его новое лицо видела. И значит, они общаются.

В этот момент все мои кости наполнились равномерным гудением. Словно приближалась Орда или, ладно, поезд. Я вздрогнула.

Вокруг меня была настоящая какофония: хлопала палатка, выл ветер, скрипели деревья. Но то, что я услышала, я услышала очень четко, несмотря ни на какие шумы. Звук шел по моему телу, я чувствовала его каждым нервом.

На всякий случай, подождала еще минут пять. Гудение не прекращалось.

Итак, я оказалась права. Генератор у Константинова был, есть он и у Марты. И сейчас она его включила. Зачем? И главное, почему она скрыла этот факт от нас?

Марта привезла сюда свой телефон из Манжерока. Значит, она им пользуется. За те три дня, что она ходила за орехами, он сел. А что, если сейчас она заряжает своей телефон?

Собирается ли она звонить?

По дороге сюда я внимательно следила за мобильной связью. Она сохранялась еще километра два после ртутного рудника. Зарядив телефон, Марта пойдет туда. Ей нужно спросить, что с нами делать. Что же ответит ей тот человек?

Последний раз мы пересеклись с ним в