Прикрытый одеждой, он казался ещё больше. Его выдающийся член! Который твердел, предвкушая их первую встречу…

Одной рукой Энтони расстегнул свои брюки. Он запустил ладонь внутрь и достал его. Пронизанный венами розовый ствол покачнулся, как будто приветствуя. И Кэтрин смущённо хихикнула.

— Возьми его, детка, — умоляюще выдохнул Тони, — Посмотри, как он хочет тебя!

И она взяла! Сначала рукой, ощущая пронзительный жар его тела. А после, продолжая смотреть на него, приблизила губы к припухшей головке. Она была гладкой и почти что безвкусной! Кэтрин лизнула, кончиком влажного языка прошлась сверху вниз, повторяя рельеф.

— Ммм, — отозвался Энтони.

Это первое прикосновение губ к его члену вызвало бурный восторг. Она управляла им, вынуждая стонать! И всемогущий Торрес, как поверженный гладиатор, раскинулся на диване.

— Мои сладкие губки, — шептал он, наблюдая затуманенным похотью взглядом, как Кэтрин сосёт.

Она миллион раз представляла себе это! Но в реальности всё оказалось намного приятнее. Кэтти так увлеклась, что скоро не только головка, а даже часть ствола без труда проникала в её увлажнившийся ротик.

— Нравится? — плотоядно сощурился Тони.

Он не мешал, не пытался давить. Он всего лишь смотрел, позволяя играть со своим инструментом.

Вместо ответа Кэтрин плотнее обхватила губами его сильную плоть. Из головки ей в рот что-то капнуло. Что-то солёное! Она хотела взглянуть, но его рука сдавила затылок. Горячий гейзер ударил ей в нёбо. И в одночасье рот заполнила сперма.

«Ну, с дебютом тебя», — подумала Кэтрин, когда он её отпустил. Тони стонал, кулаком выжимая остатки семени. Он обтёр их салфеткой. А она… проглотила!

— Ты делала это когда-нибудь? — услышала Кэтрин и рассмеялась.

— Нет, конечно! — сказала она.

Но Торрес, кажется, не шутил:

— Я серьёзно! Ты сосала кому-нибудь раньше?

— И я серьёзно! — заверила Кэтрин.

За боротом, на воде, лунный свет оставил дорожку. Такую заметную, что хотелось ступить на неё! Она запила его сперму шампанским, и опустилась на мягкий диван. Летний воздух дурманил и нежил в объятиях. Волна мелкой рябью катилась по лунной тропе. Тревожа их судно, баюкая. Устроившись на широкой груди, Кэтрин слушала, как замедляется стук его сердца, как глубже становятся вдохи. Она пыталась дышать в унисон, но постоянно сбивалась…

— Кэт? — прозвучало сквозь сон.

Она встрепенулась:

— Да.

Тони сгрёб её пальцы в охапку и поднёс их к лицу:

— Скажи мне ещё кое-что, только честно!

— Хорошо, — лениво ответила Кэтрин.

Он секунду молчал, а потом произнёс:

— А дрочила?

— Что? — она распахнула сонные веки.

— В руку брала? — перефразировал Тони.

Вместо ответа она рассмеялась, пряча лицо у него на груди. Но предпочла умолчать о своих развлечения с Френком, сыном соседки. В первую очередь для его же блага! Как-то раз он её уболтал оценить «габариты». И она оценила! Всего лишь потрогала член сквозь штаны. Но в типологии Торреса этот смешной эпизод вполне мог сойти за измену…

— Миссис Кэтрин! Миссис Кэтрин! — сквозь зал к ней бежала Лаура, одна из помощниц.

Кэтти всерьёз полагала, что справится в одиночку. Она и не знала, сколько нужно всего учесть, чтобы спланировать праздничный ужин. Подобрать соответствующую аранжировку и проследить, чтобы свадебный танец случился после того, как появится торт. Чтоб в рецептуре торта отсутствовали орехи, иначе невесту раздует, как праздничный шар. И чтобы все шары были надежно привязаны к стульям! Ведь на каждом из них написано имя гостя.

Кэтрин металась по кухне, следя за процессом готовки. Тарталетки с икрой, десять блюд для затравки. Для гостей из Израиля — кошерная пища, для диабетиков — свой диетический стол. Эскадрон официантов был снабжен бутоньерками и подносами в тон торжеству. Кэт и сама была готова напялить передник и вспомнить былое. Чего не сделаешь, когда успех такого мероприятия стоит на кону! Банкет «для своих» предполагал наличие как минимум сотни посадочных мест. Собрать под одной крышей весь испанский бомонд могло лишь одно. Свадьба Торреса! На сей раз отца.

Плечи Кэт не прогнулись под грузом возложенной миссии. Роль «свадебной феи» давалась с трудом! Но она продолжала порхать, стараясь не выдать своё беспокойство. Отказаться нельзя, если сам «император» просит тебя об услуге. С чего вдруг? Да просто его сумасбродный сынок решил поиграть на отцовских нервах. Их вражда затянулась! И, узнав о предстоящем бракосочетании, Тони наотрез отказался идти. Отсутствие пасынка взволновало Саманту. И невеста пошла на попятную! Чтобы уладить ситуацию, Пол Торрес был вынужден принять условия, которые выдвинул Энтони.

«Чтобы Кэтрин была на посылках», — так звучало оно в представлении Кэт. И именно так получилось в итоге! Даже при наличии целого взвода помощников, ей самой приходилось улаживать нестыковки. К примеру, стихийно менять оформление пригласительных. Чтобы цветок на открытке непременно был пассифлорой! Ведь именно он, согласно легенде, символизирует верность…

Солнце медленно тонуло за горизонтом. Косыми лучами скользя над макушками стройных мачт. Даря напоследок свою бескорыстную ласку! Разливаясь темнеющим оловом у подножия летней террасы. Огни разноцветных гирлянд, украшающих крышу, оживали под толщей воды. Становясь похожими на диковинных рыб. Отыскав закуток в стороне от веселья, Кэтрин, впервые за этот день, получила возможность расслабиться.

Гости были накормлены, и, кажется, вполне довольны организованным ею банкетом. Со сцены свою романтичную песню играл саксофон. Пробуждая в глубинах души потаённые струны. Хотелось стоять вот так долго, любуясь алеющим заревом. Полной грудью вдыхая тяжелый, дурманящий воздух, пропитанный солью и запахом срезанных лилий.

Наблюдая из своего укрытия танец новобрачных, Кэтти невольно вспомнила их свадьбу с Энтони. Не в пример отцовской, она отличалась грандиозным размахом! Но в памяти Кэтрин осталось лишь чувство горькой неизбежности. Словно вместо дизайнерских туфель у неё на ногах были ржавые кандалы. Всё прошло мимо её безучастного взгляда! И церемония под сводами старого храма, и звуки оркестра, трубящего свадебный марш. До сих пор она помнила наизусть свою клятву. Пустые, лишённые смысла слова!

«В богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас», — произнося их, Кэтрин мысленно просила у Бога прощения. За ложь! Ведь она уже умерла, а её подвенечное платье — лишь посмертный наряд…

Но вот! Теперь она была здесь, среди людей, чьи имена непрерывно звучали с экранов. Теперь она являлась одной из них. Но, взаправду ли?

— Вот ты где!

Кэтрин вздрогнула. Знакомый голос прервал её внутренний диалог. Она улыбнулась ему, дружелюбно.

— Я думала, это твой брат, — сказала, в который раз отмечая отсутствие явного сходства.

Майк с досадой вздохнул. Мягкий взгляд синих глаз заскользил по её лицу.

— А это всего лишь я, — произнёс он слегка виновато.

— Я тебе очень рада! — заверила