— Видите ли, мой друг, дело в том, что я.., э-э.., ну Мими ия…

— Рад слышать! Примите мои поздравления.

— Конечно, я слишком стар для нее.

— По-моему, она так не считает. А ей лучше знать.

— Вы слишком добры ко мне, старина. Знаете, я ведь вбил себев голову, что она влюблена в Мендерса.

— Бог с вами, Картрайт. С чего это вы взяли? — искреннеудивился мистер Саттертуэйт.

— Не важно, — решительно заключил сэр Чарлз. — Главное, чтоэто не так…

Пуаро не удалось провести в раздумье двадцать четыре часа,которые он себе выговорил.

На другое утро в двадцать минут двенадцатого к нему вдругявилась Мими. К своему удивлению, она застала великого сыщика за возведениемкарточных домиков. На ее лице столь живо выразилось презрение, что Пуаро былвынужден оправдываться.

— Не подумайте, мадемуазель, что я на старости впал вдетство. Нет. Просто мой мозг работает лучше всего, когда я строю карточныедомики. Это моя старая привычка. Сегодня утром я первым делом купил колодукарт. К сожалению, они оказались не настоящие. Но ничего, такие тоже сойдут.

Мими подошла к столу и пригляделась к сооружению.

— Господи! Вы же купили «Счастливые семьи»[43]! — засмеяласьона.

— Что значит «Счастливые семьи»?

— Это игра. Детская игра.

— Ну ничего, мне и такие годятся.

Мими взяла со стола несколько карт и принялась с нежностьюих перебирать.

— Мисс Булочка — дочь пекаря. Как она мне всегда нравилась.А вот миссис Бидон, жена разносчика молока. О, Боже, Бидон! Да ведь это я.

— Почему? Что общего у вас с этой смешной картинкой?

— Как что? Фамилия.

У Пуаро было такое растерянное лицо, что Мими засмеялась ивсе ему рассказала.

— А, так вот о чем говорил вчера сэр Чарлз. А я недоумевал…Бидон… Само собой, вы поменяете фамилию. Не захотите же вы, чтобы вас называлиледи Бидон, а?

Мими снова рассмеялась.

— Да уж. Пожелайте мне счастья.

— Я искренне хочу, чтобы вы были счастливы, мадемуазель. Ине только пока вы молоды. Я хочу, чтобы счастье сопутствовало вам всегда, чтобыоно было построено не на песке, а на скале.

— Хорошо, я скажу Чарлзу, что вы назвали его скалой, —улыбнулась Мими. — А теперь о том, зачем я к вам пришла. Мне не дает покоя тавырезка из газеты, которую Оливер выронил из бумажника. Помните? Ее еще миссУиллс подняла и отдала ему. Так вот: или Оливер лжет — не может он не помнить,как эта вырезка к нему попала! — или у него ее вообще не было. Он выронилкакую-то бумажку, а мисс Уиллс подсунула вместо нее вырезку о никотине.

— Зачем ей это понадобилось, мадемуазель?

— Она хотела избавиться от этой вырезки. Вот и подсунула ееОливеру.

— Вы думаете, это она убийца?

— Да.

— А какие у нее мотивы?

— Нашли у кого спрашивать! Может быть, она сумасшедшая — этоединственное, что мне приходит в голову. У талантливых людей довольно частобывают психические отклонения. Другой причины не вижу. Право, не знаю, какиееще могут быть мотивы.

— Действительно, какой-то impasse[44]. Впрочем, что это явас спрашиваю о мотивах. Ведь я без конца задаю этот вопрос себе. Почему убилимистера Беббингтона? Как только я смогу ответить на этот вопрос, дело будетзакончено.

— И все-таки, может быть, это сумасшедший?

— Нет, мадемуазель, не сумасшедший в общепринятых смыслеэтого слова. У него была причина. Ее-то я и должен установить.

— Ну что ж, прощайте. Жаль, что потревожила вас, но этамысль не шла у меня из головы… А теперь мне надо спешить. Мы с Чарлзом идем нагенеральную репетицию «Собачки». Вы слышали об этой пьесе? Ее написала миссУиллс для Анджелы Сатклифф. Называется «Собачка смеется». Завтра премьера.

— Mon Dieu![45] — вскричал Пуаро.

— Что с вами? Что-нибудь случилось?

— Да. И впрямь случилось. Мысль! Блестящая мысль! О, какслеп я был.., как слеп…

Мими смотрела на него широко открыв глаза. Спохватившись,Пуаро взял себя в руки.

— Вы, наверное, думаете, что я спятил? Отнюдь! — сказал он.— Я прекрасно слышал, что вы сказали. Вы идете смотреть «Собачка смеется»,играет мисс Сатклифф. Идите и не обращайте на меня внимания.

Мими ушла немного озадаченная. Оставшись один, Пуаропринялся шагать из угла в угол, что-то бормоча себе под нос. Глаза у него стализелеными, как у кошки.

— Mais oui[46], это все объясняет. Любопытный мотив.., оченьлюбопытный… Ни с чем подобным я до сих пор не сталкивался, однако в этом естьздравый смысл, а в тех обстоятельствах было вполне естественно действоватьподобным образом. Все равно очень необычное дело.

Проходя мимо стола, где все еще стоял карточный домик, Пуаросмахнул его.

— «Счастливые семьи»! Они мне больше не нужны, — сказал он.— Задача решена. Теперь надо действовать.

Он схватил шляпу, надел пальто и спустился вниз. Швейцарвызвал ему такси. Пуаро дал адрес сэра Чарлза.

Подъехав к дому, он расплатился с шофером и вошел в холл.Лифтера не оказалось на месте, и Пуаро стал подниматься по лестнице. Едва ондостиг третьего этажа, где располагалась квартира сэра Чарлза, как дверьотворилась и вышла мисс Милрей.

Увидев Пуаро, она вздрогнула.

— Вы!

Пуаро улыбнулся.

— Я! Я собственной персоной или по-английски правильнеесказать «моя собственная персона»! Ну, короче говоря, moi[47].

— К сожалению, сэра Чарлза нет. Они с мисс Литтон Гор ушли втеатр, в «Бэбилон».