Серьезные, они с Парамоновым вышли из квартиры, неудосужившись даже закрыть дверь, уселись в машину — старую развалюху, наборту которой чьей-то неумелой рукой был довольно топорно нарисован красныйкрест — и поехали прочь, увозя «исцеленного» афериста по новому адресу. Вруках у Лизы была картотека, куда Алексей заносил все свои контакты. Хорошаянаходка и очень полезная. Хорошо, что он добровольно открыл сейф.

Несколько часов спустя Лиза сидела у себя в офисе ипросматривала список тех, кому она должна позвонить. Больше всего ее волновалото, что она будет говорить. Лиза представляла себя на месте этих женщин. Как быона отреагировала, если бы месяц назад ей позвонила неизвестная особа ирассказала, что ее возлюбленный — не тот, за кого себя выдает, что онмошенник, который вытягивает из нее деньги? Она либо рассмеялась и положилатрубку, либо… Лиза не могла себе этого представить. Конечно, она бы поначалу неповерила, но, может быть, стала проверять. Но человека, который ей это

рассказал, она бы точно не поблагодарила. «Я своими звонкамисделаю только хуже, — в конце концов решила Лиза. — Но затоони будут знать правду. К тому же он запросто м??жет начать все сначала. Нет,лучше сказать как есть, и пусть думают, что хотят».

Тут зазвонил телефон. Это был Кудесников, которыйинтересовался, как идут дела.

Лиза начала было излагать ему свои сомнения, но он, недослушав ее, взорвался:

— Ты как себе это представляешь? Звонишь ты девушке изаявляешь: вы знаете, мы следили за вами и за вашим хахалем и пришли к выводу,что он мерзавец. Так? Это вообще вторжение в частную жизнь! Они на нас в судподадут!

— А что делать прикажете? — огрызнулась Лиза.

— Ну, не знаю, у меня сейчас нет времени этимзаниматься. Скажи им, что у него не раскрылся парашют, что он совершилритуальное самоубийство, стал тибетским монахом — да что угодно, толькочтобы его не искали и не ждали.

— Ладно, я подумаю. До свидания.

— Счастливо, Лиза.

Она понимала, что скрыть правду необходимо в их общихинтересах. Осталось изобрести подходящую ложь. Поначалу ее воображениеотказывалось выдавать что-либо конструктивное. Лиза сидела неподвижно и пыталасьсосредоточиться, но мысли разбегались — она слишком устала за день.Наконец она решила пойти по самому простому пути. Вздохнув, Лиза взяламобильный и набрала первый номер.

— Алло, Евгения? — Лиза говорила строгимофициальным тоном.

— Да.

— Добрый вечер. Простите за беспокойство. Меня зовутЕлизавета, я нотариус Позвольте задать вам вопрос.

— Конечно.

— Вы знали Михаила Орлова? — То, как аферистпредставлялся дамам, она узнала из его картотеки.

— Да, — голос девушки потеплел. — Апочему в прошедшем времени?

— Мне очень жаль, Евгения, — Лиза постараласьдобавить в голос грустные нотки, — но я вынуждена вам сообщить, чтоего больше нет с нами.

— Не может быть… Нет… Нет… — шепталаЖеня. — Мы не успели… Это из-за опухоли, да?

— Увы, неожиданный кризис. Врачи ничем не смоглипомочь. Он оставил завещание, по которому вы получаете довольно большую сумму.

— Да какая разница… А как же теперь?… Что с… его телом?

— Согласно завещанию его кремировали и прах развеялинад Москвой-рекой, которую он так любил.

— Я даже не смогу с ним попрощаться… — Девушкатяжело задышала. «Сейчас заплачет, — подумала Лиза. — Все,надо заканчивать». — Она деликатно покашляла в трубку.

— Простите, Евгения, я не хочу мешать вам. Еслижелаете, запишите мой телефон, когда сможете, придете подписать документы.

— Да, д-д-давайт-т-е… — голос Жени дрожал. Лизаторопливо продиктовала номер и повесила трубку.

«Нет, так нельзя, слишком мрачно, — подумала

Лиза. — Я сама чуть не расплакалась. Надопридумать что-нибудь повеселей и поэнергичнее». И она набрала следующий номер.

— Алло, Светлана? Вас из крематория беспокоят. Изкре-ма-то-ри-я! Да, да, из того, где сжигают. — Теперь Лизин голосбыл сварлив и слегка дребезжал. — Дмитрия Соколова знаете? Так вот ону нас. В каком качестве? В мертвом качестве, естественно. Вам что, не сказали?Помер ваш! Жалко — красивый был. Нет, уже в печь положили. А прах развеемнад Москвой-рекой, как он завещал. Вам, кстати, тоже что-то положено— давайте я вам номер нотариуса дам. — Лиза снова назвала свойномер. — Ну, вы не переживайте. Не расстраивайтесь. Все будет хорошо.До свиданья.

«Уже лучше, — похвалила себя Лиза. — Онадаже опомниться не успела. Ну, хотя бы шока у нее не будет». Лиза началавходить во вкус. Последний разговор прошел в том же ключе,

— Алле! Зтравствуйте! Менья зофут Элизабэт, я естьпретстафитель клиники нейрохирургии во Франк-фурт-ам-Майн. — Лиза,которая год жила в Германии, мастерски изображала немецкийакцент. — Наш пациент Владимир Вороноф ист… есть… простите… он умер,не прихотя ф сознание. Мне отшен шаль. Мы сошгли его тело, а прах отпрафили народину. Его развеют нат Москфа-река. Фам полошены донги по зафешчанию. Запишитетелефон юриста. Фсего хорошего.

Лиза устало пошевелила языком. Она давно не практиковалась,и немецкое произношение давалось ей с большим трудом. Передохнув, онапродолжила. Кладбищенская тематика ей наскучила, и она начала фантазировать.

— Але! Экскюзе муа, же… я из посольстваФранции. — Лиза вспомнила школьные уроки французского и теперьотчаянно грассировала. — Ваш… ммм… ами… друг мсье Борис Кречегофпопросил политического убежища как диссидент. Сейчас он проходить курсреабилитасьон после тяжелый операсьон на Лазурный берег. Он просил ву передатьнебольшую сумму денег. Запишите мой номер. Когда захотите забрать, звоните.

Остался последний штрих. Не долго думая, Лиза набрала пятыйномер.

— Але! День добрый, вас из погранслужбы беспокоят!Николая Голубева знаете? Ну, так нет его больше. Расстрелян украинскимипограничниками при попытке пересечь госграницу пешим порядком. Да, на месте.Прямо там. Ну, что поделать. Позвоните юристу, вы упомянуты в завещании. Пишитетелефон.

Лиза перевела дух. Ей повезло — женщины просто невоспринимали с ходу ахинею, которую она несла. Пока они соображали, в чем дело,она уже вешала трубку. А ведь ей еще предстояло с ними встречаться лично.Возможно, если бы не звонок Кудесникова, она сказала бы им правду. Теперь же ейоставалось лишь радоваться тому, что аферист наказан по заслугам, а его жертвыизбавлены от обмана и поборов. Лиза вспомнила шоу, которое они устроили, иулыбнулась. Лучшей кары для такого прохвоста нельзя было и придумать: надули,испугали, унизили и напоследок обобрали.

«Теперь он долго будет приходить всебя», — порадовалась про себя Лиза. Несмотря ни на что онаиспытывала облегчение. Расследование закончено, справедливостьвосторжествовала, и Лиза