И вот тут Арсений совершил глупость. Ему нужно было братьВикторию «тепленькой», заявившись к ней без предупреждения. Вместо этого онпозвонил и потребовал встречи.

— А меня в Москве нет, — поспешно ответилавдова. — Я сейчас еду с подругой на дачу.

Если она и ехала, то на своем диване — Кудесниковслышал, как где-то рядом бубнит телевизор и позвякивает ложечка о стенки чашки.Вдова наверняка пила чай. Возможно даже, у себя дома.

— Виктория! — строго сказал он, сообразив,что теперь ему до нее не добраться. — Виктория, что вы от меняскрываете? Ведь в настоящий момент я для вас — хирург. Мой скальпельдолжен вам помогать, а уж никак не ранить.

— Вы это о чем? — с подозрением спросилаСливка. — Какой такой скальпель?

Аллегории явно были ей чужды.

— Я о том, что вы должны рассказать мне ВСЕ.Все-все-все, — добавил он, перефразировав автораВишни-Пуха. — Я ведь на вас работаю.

— А я ничего не знаю, — снова приняласьотпираться Виктория.

Вот заладила!

— Может, вы ничего не знаете, — согласилсяон, ведя машину одной рукой и с трудом вписываясь в поворот. — Ноопределенно что-то такое сделали. Признайтесь немедленно, чем обременена вашасовесть.

— Она? Ничем, — испуганно ответила клиентка. — Иничего я не делала. Как я могла сделать, когда я в Москве сидела и ждала от васвестей?

«Так, — подумал Кудесников. — В Москвесидела — это что-то новенькое. Сдается мне, она куда-то рванула в товремя, когда я следил за Сливкой. Может быть, она тоже… следила? Отправилась

вслед за нами и болталась где-то поблизости? Тогда она моглавидеть то, чего я не видел».

— Послушайте, Виктория, я знаю, где выбыли, — соврал он. — Я вас засек.

И тут она взяла себя в руки. И спросила невинным голосом:

— Где? Вы что-то путаете, Арсений. У меня тут подругажила, мы с ней платье шили, Пока все это не случилось… И вообще… — Онавсхлипнула. — Лучше не напоминайте мне о моем горе… без всякогоповода.

Это был намек на то, что Арсений еще пока ничего не выяснил.Он вздохнул и отключился. Некоторое время насвистывал, переваривая информацию,потом перезвонил Алику Малахову и потребовал:

— Давай! Начинай со статьи Зябликова, другие опусы меняне волнуют.

— Ладно, — согласился тот. Кудесниковпредставил себе его озорную физиономию с вечно бегающимиглазками. — Называется она «Принесенные ветром».

— Чертовски оригинально, — хмыкнул сыщик.

— Не сбивай меня своими комментариями. Итак, вот тебетекст. «Психография… Этот загадочный феномен известен еще с древних времен.Однако ученые лишь недавно всерьез занялись его исследованием. У психографиимножество механизмов проявления, но, по сути, она сводится к получениюинформации помимо воли человека. У психографа возникает невероятное желаниеписать или рисовать, или чертить схемы. Он берет в руки ручку или карандаш, ноне понимает того, что пишет, и не знает о том, что рисует. Впрочем, бывает ипо-другому. Психограф отлично понимает смысл всего, что пишет, но осознает приэтом, что излагает чужие мысли. Чаще всего так случается с людьми творческихпрофессий. Многие писатели прошлого прямо указывали на то, что испытывают„влияние извне“, вмешательство в свое художественное творчество.

Известны также случаи, когда информация поступает к человекувесьма оригинальным образом — он вдруг чувствует в себе умение выполнятькакую-то сложную для него работу. Одна англичанка, волонтер, врач по профессии,приехавшая в Африку лечить детей, рассказала интересную историю. Как-то раз ееавтомобиль заглох на краю маленькой деревни. Она торопилась и очень расстроилась,потому что ничего не понимала в шэторах.

Надеяться на помощь местного населения ей даже в голову неприходило. Однако старейшины привели из деревни маленького мальчика, которомуоказалось достаточно лишь посмотреть под капот для того, чтобы починить мотор.Было ясно, что он не дипломированный механик и действует скорее интуитивно.Когда англичанка рассказала об этом чудо-мальчике, возвратившись в город, никтоне удивился. Выяснилось, что юного механика отлично знали в округе Он былслишком мал, чтобы чему-то учиться, но непостижимым образом мог починить любоймеханизм. Объяснить свое умение он, разумеется, оказался не в состоянии».

— Стой! — воскликнул Кудесников, когдаМалахов дочитал до этого места.

— Что такое? — удивился тот.

— Мой труп, то есть Сливка, тоже мог чинить механизмы.Прекрасно справился с заглохшей машиной, с профессиональной кофеваркой, счасами и мобильником. Да, еще привел в чувство часы с кукушкой. Все на голомэнтузиазме. Профессионально он занимался продажами и не имел техническогообразования. Как ты думаешь, Малахов, это похоже на того негритянского ребенка?

— Один в один, — ответилтот. — Хочешь сказать, за это его и кокнули, твоего покойничка?

— Может, и за это, — задумчиво ответилКудесников. — Если б я знал, за что — нашел бы убийцу в двасчета.

Всю дорогу до Аркадьева сыщик пытался сложить кусочкиинформации, собрав их хоть в какую-нибудь картину. В сумасшедший дом и вкраеведческий музей соваться уже не нужно — теперь ясно, кто занималсявсякой муровиной и подходил под определение «психограф». Коренная жительницаАркадьева Ксения Лужина и москвич Роман Сливка. Вот и связь между ними! Ониотлично знали друг друга — и друг о друге наверняка тоже. Когда Романувидел Ксению на вокзале, он сначала обрадовался, но она подала ему знак, чтобыСливка лучше не подходил. Роман растерялся и расстроился. Возможно, он сновапопытался связаться с Ксенией, и его просто-напросто шлепнули те два типа,которых к ней приставили?

Итак, вопрос номер один — кто приставил к Ксении Гришуи Вову? Вопрос номер два — зачем? Вопрос номер три — где Ксенияпознакомилась со Сливкой? Как они узнали друг о друге? Кудесников сам видел:что девица впадает в транс и что-то такое строчит со скоростью пулемета.Возможно, соглядатаев интересует ее рукопись? Вернее, не их самих, а их хозяев.В таком случае, где эти хозяева?

Вероятно, даже самой Ксении об этом неизвестно. Если же онав курсе, есть шанс, что назавтра она поделится сведениями с Траскевичем. Этот«королевич Елисей» должен явиться прямо с утра, он клятвенно обещал.

Зато теперь можно смело идти к Людмиле Пановой иразговаривать с ней уже совсем, совсем по-другому. «Никакие они нелюбовники! — сообразил Кудесников. — Они — контакторы!Целая группа психографов! Может такое быть? Запросто. Но ведь в этом нет ничегопротивозаконного… Почему они прячутся? Для чего вся эта конспирация?» Ах, еслибы он узнал все это до того, как убили Сливку! Можно было бы отчитаться передВикторией и успокоить ее, сообщив, что ее муж ездит в Аркадьев вовсе не поамурным делам!

Не стоит забывать, что перед смертью Сливка сменил гостиницуи с раннего утра отправился на Рябиновую улицу. Интересно, удалось Марьянеузнать что-нибудь про нее?