— Запишите меня на консультацию, — попросилсыщик трепещущим: голосом. Ему казалось, что к психологам ходят толькослабохарактерные мужчины.

Ему сказали, сколько нужно заплатить за визит, и он поспешнодал свое согласие.

— Приезжайте через-час, — ласково ответилголос, из шелкового сделавшись бархатным. — Вас будут ждать.

Кудесников посмотрел на часы и решил, что

вполне успеет пообедать. Завернул в трактир и заказал себелукового супу с гренками. Но только начал есть, как вспомнил про журнал«Секреты Вселенной». Не утерпел и позвонил Малахову. Теперь уже он сам чавкал втрубку. Остановиться, впрочем, не мог — голоден был, как зверь.

— Послушай, Малахов, делай что хочешь, но непременнонайди мне сегодня этот журнал, — потребовал он, вкратце обрисованситуацию. — Там должна быть статья Дениса Зябликова, хочу знать, прочто она.

— А в Интернете этой статьинету? — поинтересовался ленивый Малахов.

— Вот ты и посмотри. Я тебеперезвоню, — закруглил разговор он и попросил официантку принестипорцию рыбы ка вынос.

— На, жри. — сказал он Мерсу, возвратившись вмашину и поставив перед ним коробку с угощением. — Только обивку незапачкай, каракал хренов.

Мерс отлично знал, что пренебрежительный тон хозяина— не более чем игра. Встал на все четыре лапы и принялся лопать, жмуряглаза от удовольствия. Сочные рыбные крошки летели в разные стороны. Подъехав кофису Траскевича, Кудесников взял Мерса «на поводок» и, прежде чем отправитьсяна консультацию, позволил ему справить естественные надобности на газоне, гдеросли хлипкие цветочки.

— Здравствуйте, — поздоровался он с девушкой,сидевшей за секретарским столом.

— Здрась-сь-сь… — пробормотала та, глядя исключительнона Мерседеса, который в своем «маскхалате» больше всего походил на покрытогопятнистой шерстью бегемота-мутанта. — Что это??

— Это? — невинно переспросилАрсений. — Малорослый конголезский тигр с примесью горностаевойкрови.

— Неужели? — ахнула девушка, приподнявшись иоторвав налитую попку от стула. — А морда у него в точности как уперсидского кота.

— С примесью персидской горностаевойкрови, — поправился Кудесников. — Вы бывали в Персии? Тамдаже горностаи плоскомордые — все, как один. Могу я видеть АлександраТраскевича? Мне назначено.

Связавшись с боссом по телефону, секретарша вскочила исобственноручно распахнула дверь перед конголезским тигром, невзирая на то, чтотот был малорослым. Кудесников с важным видом вошел вслед за Мерсом в кабинет.

Траскевич сидел за столом лицом к двери, водрузив локти настол и сложив пальцы шалашиком. Увидев невероятное существо, которое вели нацепочке, он дёрнулся, и шалашик развалился.

— Можно к вам, Александр Андреевич? Разрешитепредставиться — Арсений Кудесников. А это мой друг Мерседес. Позже япознакомлю вас с его родословной.

— Кудесников? — переспросилпсихолог. — Так вы на консультацию?

— По крайней мере, я за нее заплатил.

— Что вы хотите этим сказать? — насторожилсяпсихолог. — Вы что, ко мне по личному делу?

Он с опаской наблюдал: за тем, как посетитель проходит иусаживается в кресло напротив стола, а зверь садится рядом и начинает лизатьлохматую грудь.

— По более чем личному, — заметил Арсений.

Он боялся сказать неосторожное слово, потому что Траскевичвыглядел сейчас таким настороженным, словно был готов дать деру при первых жепризнаках опасности. — Родственники одной молодой женщины попросилименя ей помочь. Я друг семьи, понимаете? Это всего лишь частный разговор,ничего более. Если захотите, вы мне поможете. Если нет — я уйду.

«Или сделаю вид, что уйду», — подумал он про себя,стараясь изо всех сил, чтобы его глаза были до краёв наполнены честностью идобрыми намерениями.

— А какое отношение я имею к этой молодойженщине? — спросил Траскевич с неожиданно пробудившимсяинтересом. — Или она — совершенно посторонний для меня человек?

Это был приятный мужчина лет тридцати пяти, чернявый, сдлинной прямой чёлкой и изящной короткой бородкой — этакий штришок,намекающий на принадлежность к интеллигентскому сословию. Кудесников неожиданноподумал, что глаза у него точно такого же цвета, как тот шоколадный ликёр,который обожала его жена.

— Дело в том, что я точно не знаю, посторонний она длявас человек или нет, — признался Кудесников.

В конце концов, у него нет возможности следить за каждымновым персонажем недели напролет. Приходится идти ва-банк.

— Ее имя? — строго спросил Траскевич.

— Ксения Лужина.

Как только Арсений произнес заветные слова, с Траскевичемначали происходить странные вещи. Сначала он побледнел, после чего сделалсяярколососевым, а под конец вскочил и отвернулся к окну. Руки он засунул вкарманы, вероятно, чтобы не видно было сжатых кулаков. Ему понадобилась целаяминута на то, чтобы прийти в себя.

— Откуда вы обо мне узнали? — спросил психолог,кульком свалившись на свой крутящийся стул и буравя Колесниковавзглядом. — Она рассказала?

— Нет, она не рассказывала. — Арсений самсебе напоминал эквилибриста, идущего по канату с балансиром:наперевес. — Ксения постоянно… порывалась позвонить вам. Я подсмотрелномер телефона, вот и все.

— Вот как… Порывалась позвонить. — Траскевичсхватил карандаш, постучал им о стол, потом отбросил его в сторону и пылкозаявил: — Как бы я хотел, чтобы она все-таки позвонила.

«Чтоб я сдох, — подумал Кудесников. — Ещеодна любовная история. Скоро я угону в этой любви, как в жидком мармеладе».Впрочем, на лице его не дрогнул ни один мускул.

— Она приходила ко мне, — не дожидаясьдополнительных вопросов, пояснил Траскевич. — Ровно восемь днейназад. Сказала, что ей нужна помощь. Мы с ней познакомились, немного поболталиобо всякой ерунде… Пациент должен расслабиться, понимаете?

— Угу.

— А потом она вдруг забеспокоилась, засомневалась… Ираздумала делиться своими проблемами. Как я ни уговаривал…

— Она вам понравилась, — печально сказалКудесников, изображал мудрого и снисходительного Атоса.

— Вы друг семьи, а неисповедник, — запальчиво возразил Траскевич. — Да,понравилась.

— А вы не пытались…

— Она дала вымышленные координаты, И адрес, и телефон— все. Полагаете, она все-таки хотела мне позвонить? Вы скажете мне, гдеона?

— Не только скажу, — Кудесников попробовалтрясину носком ноги, — но и попрошу о помощи. У Ксении неприятности.

— Она в опасности?

«У этого типа глаза горят, как у собакиБаскервилей, — подумал Арсений с неудовольствием. — Возьмёти в порыве страсти дров наломает».