в моих волосах, деревья проносятся мимо, как вдруг я натыкаюсь на худенькую дрожащую девочку.

– К-кора? – перевожу я дыхание. Она сидит под сосной и трясётся от холода. По загорелым рукам бегут мурашки. Её глаза затуманены, и кажется, что она не видит ничего, кроме двух фиолетовых цветков прямо перед собой. Её волосы полностью чёрные. – Что ты здесь?.. Ой, твоя голубая прядь исчезла!

Кора вздыхает, переводя на меня угрюмый взгляд:

– У меня никогда не было голубой пряди.

– К-как? Но твои волосы, я же п-помню, часть из них голубого цвета. Т-так было всегда, – заикаюсь я.

– Это не от природы. Моя бабушка просто подкрашивала их, – бормочет она. Подкрашивала? – Так же, как красят шерсть.

Так её волосы просто обманка? Я широко распахиваю глаза, затем встряхиваю головой. С какой стати это должно беспокоить меня сейчас? Это вообще не важно. Я прокашливаюсь:

– О, ну хорошо, мне пора идти. Т-ты же не собираешься следить за разбойниками во время их собрания? – Мне не нужно, чтобы она снова окатила меня водой.

Кора смеётся. Отлично, сейчас, наверное, прочитает мне лекцию о том, какая она замечательная, потому что она – Солнце? Может, мне стоило согласиться на предложение Фиби? Просто чтобы насладиться выражением лица Коры. Наконец-то мы поговорили бы на равных.

– Нет, тебе лучше заняться этим без меня. – Её голос звучит как-то надтреснуто, и глаза словно на мокром месте. Ладно… это странно. Прежде она себя так не вела.

– Кора, ты не заболела? – Она снова смеётся. Тусклый, горький смех, напоминающий мне тот случай в детстве, когда меня вырвало лепестками морских цветов. Затем она качает головой.

Кора вяло поднимает руку и указывает направо, туда, где среди деревьев виднеется крошечная огненная точка.

– Феникс там. Почему бы тебе не полететь на огонь, как ты всегда делаешь, Леда?

Я отступаю от неё. По моему телу пробегает дрожь. Есть что-то зловещее в её хрупкой замёрзшей фигурке. Почему-то, когда она насмехалась надо мной, я чувствовала себя менее странно, чем сейчас. Я всегда ненавидела её и не могла понять, почему она превозносит себя надо мной и почему не хочет быть Солнцем. Но сейчас… Она выглядит такой разбитой. Не думаю, что на самом деле хотела видеть её такой сломленной.

– Я… пожалуй, так и поступлю.

Я убегаю в лес, но вместо того, чтобы направиться прямо к разбойникам, возвращаюсь на поляну. Мне больше не хочется спасать феникса в одиночку.

* * *

Первым я бужу Тиса. Он сразу начинает тихонько скулить. Когда раздаются крики феникса, его глаза каменеют, а уши прижимаются к голове. Наверное, они пугают его не меньше, чем меня. От шума просыпается Фемус и, конечно же, сразу будит всех остальных. Пока он протирает свой глаз, Хорхе и Вэл успевают подняться.

– Что происходит?.. – бормочет Хорхе и свистом подзывает волков. Вэл проверяет свои зелья, в то время как я седлаю Тиса.

– Прямо сейчас разбойники собираются на совет, – шепчу я. – Мы собираемся проследить за ними и выяснить, когда они хотят провести церемонию. – Тис поднимается на дыбы и несёт меня в лес. Волки Хорхе следуют рядом, образуя вокруг меня море из голубого и серого меха.

– Тшебе раньше нам шкажатшь шледовало, – ворчит Вэл, всё ещё протирая глаза ото сна.

– Подождите меня! – вопит Фемус позади. Я концентрируюсь на огоньке, мерцающем среди веток, и его голос пропадает на задворках моего сознания. Огонёк бьётся в такт с моим сердцем и сверкает. Я подгоняю Тиса. Тёмные деревья несутся мимо. Огонь. Крики феникса. Всё повторяется. Только не снова. Я не переживу ещё одного раза.

Тис останавливается за плотным скоплением деревьев неподалёку от разбойников. Волки рядом с нами. Жар давит мне на лицо, проникает под одежду. Я смотрю вперёд. За деревьями, скрывающими нас, полыхает огромная сосна. Прямо под ней – Фиби, Барак и довольно гордый Матео. Только прищурившись, я понимаю почему.

Он держит феникса.

А точнее клетку, в которой заперт феникс. Его глаза – дикие красные узкие щёлки, напоминающие мне глаза козы. И отнюдь не в милом смысле. Он носится по клетке, визжит и бьётся о прутья. Я сжимаю кулаки и чувствую, как Тис тоже напрягается подо мной. Эта пытка должна прекратиться.

Я спрыгиваю на землю, едва сдерживаясь, чтобы не выхватить меч. Но потом глубоко вдыхаю. Я не могу напасть сразу, рискуя всё испортить. Очень скоро мы всё исправим. Мы спасём и феникса, и детей.

Усмирив свой гнев, я вглядываюсь в высокого мужчину в длинном чёрном плаще, подбитом мехом гризли, с черепом лося на лице вместо маски. Матео кланяется ему и передаёт клетку. Наверное, это и есть Костяной. Но зачем ему этот череп?

– Друзья мои! – он демонстрирует феникса толпе разбойников, собравшейся перед ним. Птица мерцает, словно упавшая звезда. – Сегодня – ночь праздника. Последняя ночь, когда мы терпим жалкое, бесполезное Солнце! – Его голос напоминает мне об уютном треске поленьев в очаге. Почему у главаря злых разбойников такой приятный голос?

Когда Костяной указывает на невысокую фигуру, толпа шипит и улюлюкает. Невысокий выталкивает вперёд кого-то ещё меньше себя. Мягкие чёрные волосы обрамляют веснушчатое лицо, тусклые глаза безжизненно смотрят вперёд. Верёвки связывают её запястья, и сама она вздрагивает от жара. Кора! Я судорожно вздыхаю. Зачем она им? Разве они не должны были оставить её в покое?

– Вот Солнце, неспособное контролировать свою магию. Она не смогла воспользоваться ей, чтобы спасти детей, что говорить, даже себя она спасти не смогла. Один из нас легко победил её! Только представьте! Быть благословлённой силой, но не уметь ей пользоваться. – Разбойники смеются, шумят и плюют Коре в лицо. Вот теперь они действительно действуют мне на нервы.

– Но, к счастью для нас, друзья, уже завтра вечером мы сможем перестать беспокоиться, что наше Солнце полностью бесполезно. – Кора широко распахивает глаза. Завтра вечером? Нет, не может быть, чтобы так скоро. Мы не готовы! – Завтра вечером я выберу нашего собственного героя. Солианского героя, выбранного солианцем! А не каким-то чудаком из-за гор. С помощью этого феникса мы наделим его силой, превосходящей что бы то ни было. Мы создадим собственное Солнце, способное не только защищать Солию, но и решать, что для неё лучше. Ведь если эвинцы солгали нам однажды, решив, что можно доверить выбор Небесному, то в чём ещё они лгут?

В толпе раздаются одобрительные возгласы. Мерзкий приступ тошноты подкатывает к моему горлу. Замахнулись на Эвин? По сути, это сделает их правителями нашей страны. Я хмурюсь. Ничего удивительного. Я