– Как же я сразу не сообразил, фендрик! – ударилсебя по лбу Капитан. – Это ж море шумит!

Все горести и тревоги отлетели разом. Анастасия широкораскрыла глаза:

– Море?!

Дернула повод и поскакала в ту сторону. Море!

Зрелище было жуткое и величественное. Волны, волны, воднаягладь – до самого предела видимости. Солнце сверкает на темно-синей водемириадами крохотных бликов. Прибой грохотал, волны в два человеческих ростабезостановочно катились к берегу, обрушивались на гладкий влажный песок,растекались, уползали назад, вновь вставали белопен-ными громадами, неслись кберегу, и все повторялось – эта безостановочная коловерть, влажный грохот, мощьнеживого, неразумного заворожили Анастасию, она застыла в седле, выпустила поводья,по-детски округлившимися глазами всматривалась вдаль, стараясь запомнитьнавсегда этот миг, этот берег.

Тучи белых птиц с пронзительными скрипучими криками металисьв воздухе. Анастасия спрыгнула с седла и побежала туда, навстречу волнам,проваливаясь высокими каблуками в мокрый песок. Остановилась поодаль, поднялаковшиком ладонь, ловя долетавшие брызги. Осторожно попробовала языком. Соленаягоречь. Вот и исполнен данный в запальчивости обет – сколько веков прошло с техпор, как она поклялась попробовать воду Закатного Моря? И каким же смешнымтеперь кажется все – прежняя жизнь, прежние страхи и радости, стремления инеудачи...

Капитан подошел, обнял ее за плечи, Анастасия прижалась кнему, и они долго смотрели в море.

– Какой прибой... – тихо сказал он.

– Раньше его не было?

– Раньше он был во-от такой, низенький... Это все из-заЛуны.

– Но ее же сейчас, днем, на небе нет?

– Ох, Таська... – Капитан, грустно смеясь, обнялее покрепче. – Чудо ты мое княжеское... Найти бы сейчас какой-нибудь тамрубильник, дернуть – и прощай этот чертов параллельный балаган. В книгах всегдабыл какой-нибудь рубильник. Загнали бы твой золотой брегет, купили билеты –идомой. А там уже войска выведены, пироги пекут... Эх, нету рубильника.

Анастасия вскрикнула и показала вытянутой рукой в тусторону. Капитан всмотрелся, почесал в затылке:

– Давай-ка на всякий пожарный обеспечим отход...

Они сели на коней, отъехали на сухую землю и вновьобернулись к морю. Черный предмет, становясь буро-серым, приобретая правильныеочертания, быстро увеличиваясь в размерах, приближался к берегу. Капитан взялсябыло за бинокль, но в этом уже не было нужды. Присвистнул:

– Ядрена Матрена, корабль!

– Вот это – корабль? – изумилась Анастасия. –Это скорее домище какой-то, крепость взбесилась и поплыла...

– Корабль, Настенька. Вот только что-то с ним не то...Анастасии этот странный корабль показался овальным ящиком великанских размеров.На корме – целый дом в несколько этажей, только стекла почти все выбиты. Бортагрязные, в рыжих громадных пятнах ржавчины, странной то ли коросте, то линакипи, потеках грязи и жирных черных полосах. Он плыл к берегуцелеустремленно, не рыская, но все равно отчего-то казался мертвым, брошенным,нежилым.

– Может, там эти... призраки? – шепотом спросилаАнастасия.

– Глупости. Хотя Летучий Голландец, конечно,классный...

Корабль слепо надвигался, возвышаясь над прибоем, нелепый иненужный. Внезапно он начал сбавлять ход, вот и остановился совсем, что-тоотчаянно заскрипело, завизжало, массивные якоря с лязгом и скрежетом натужнопоползли вниз на ржавых цепях, но остановились на полдороге, не коснувшисьводы. Правый пополз вверх, и его цепь почти скрылась из вида, а левый так иповис. Душераздирающий протяжный вой, железный стон пронесся над берегом. Тучиптиц шарахнулись во все стороны.

Анастасия зажала уши. Кони беспокойно приплясывали. Войоборвался. Левый якорь двумя рывками поднялся повыше, но на прежнее место так ине встал. Корабль развернулся, показав левый борт во всю длину, разбитыекруглые окна белого некогда здания на корме, окруженного лесенками с погнутымиперилами и зияющими дырами выпавших пролетов, какие-то проржавевшие устройствана крыше, распяленные горизонтальные полосы, болтающиеся обрывки тросов, косовисящие лодки.

От высоких букв на борту остались частички, которыеневозможно распознать.

– Где же люди? – недоуменно спросилаАнастасия. – Так и не показались.

Снова короткий вой, надсадный, скрипучий. Корабль уходил кгоризонту и вскоре исчез из виду.

– Да нет там наверняка людей. Ни одного. Видела, какойон запустелый?

– Как призрак, – согласилась Анастасия. – Норазве бывают призраки вещей?

– Бывают даже призраки идей, Настенька... Может, он ещедо вашего Мрака вышел в море. Автоматика. Кажется, такие уже появились, когдая...

– Знать бы, плохая это для нас примета или хорошая?

– А никакая, – сердито бросил Капитан. – Ивовсе это не примета. Просто старая рухлядь, которая гуляет сама по себе... Ну,поехали?

Вскоре на дороге впереди заклубилось облачко пыли. Капитанна всякий случай плотнее запахнулся в плащ, под которым скрывал оружие иодежду. Посмотрел в бинокль:

– Господи, еще один металлист на мою голову...

Навстречу им неспешной рысью ехал самый настоящий рыцарь.Мужчина. Кольчуга почти такая же, над головой качается наконечник копья, щитзеленый, с диковинным серебряным зверем, а на шишаке – золотой петушокзадорного облика.

Увидев их, он остановил коня. Совсем мальчишка, едва усикипробились. На Анастасию он смотрел без всякого удивления – видимо, принимал ее,как должное. По привычке Анастасия положила было руку на рукоять меча, нопокосилась на Капитана и опомнилась – не до того сейчас... Рыцарь неувереннопотряс копьем и крикнул ломающимся баском:

– Вив ле имперьер де Голль!

– Тьфу! – плюнул Капитан. – Та же петрушка, ясмотрю – де Голля в императоры произвели...

Признаться, Анастасия все же с удовольствием показала быэтому концу, кто есть кто в этих краях. Так, немножко, легкая трепка... НоКапитан, погрозив ей пальцем, крикнул что-то на незнакомом Анастасии языке,рыцарь, к ее удивлению, откликнулся, и сам при этом выглядел изумленным.

После короткого разговора он и Капитан сошли с коней, причемКапитан тут же закурил, что произвело на чужеземного рыцаря сильноевпечатление. Анастасия осталась в седле и терпеливо ждала, пока они оживленнотолковали, помогая себе жестами, тыча пальцами в разные стороны. Расстались онисовершенно по-приятельски. Рыцарь взобрался на коня, вежливо поклонилсяАнастасии, но, улучив момент, когда Капитан отвернулся, сделал ей гримасу,выражавшую неприкрытое сожаление оттого, что их встреча протекала так непо-рыцарски. Анастасия показала ему язык, сама ужасно сожалея, что не удалосьпомериться силами. Надувшись, он принял горделивый вид и поскакал в ту сторону,где в часе езды по-прежнему шумела ярмарка.