на барьеры в чужом разуме?

Ник кивнул.

– Много раз, но всегда пробивался сквозь них.

Фейт вздрогнула. Неужели он действительно был так силен? Он продолжил в ответ на ее невысказанный вопрос:

– Думаю, некоторые бы устояли против странника послабее. – И снова в его голосе не было ни намека на надменность. – Но это рискованно. Если хозяин тебя обнаружит, то это означает для него смерть. Их хрупкий разум не может справиться с путаницей, вызванной сознательным присутствием сразу двух сущностей; они не смогут ментально восстановиться. Это также опасно для нас. Более слабый Ночной странник может не оправиться после такого. Требуется много сил, чтобы сохранить дистанцию и выйти до того, как оба разума сольются воедино.

Фейт с трудом сглотнула, теперь понимая, почему он так боялся, что ее обнаружат. Волнуясь не только за физическое благополучие, но и из-за крывшейся в этом психической опасности.

– Когда я была в твоем разуме, ты сказал, что чувствуешь меня, – сказала она, подразумевая вопрос.

– Тут твои способности действуют по-другому. Когда мы странствуем, все наше ментальное существо проецируется в чужое. Обладая даром осознанности, ты все еще полностью бодрствуешь и в то же время находишься в собственной голове. Это завораживает, – сказал он с благоговейным трепетом.

Фейт почувствовала себя скорее сбитой с толку, чем очарованной.

– Но я был бы осторожен, – продолжил Ник. – Хотя я верю, что ты можешь проникнуть в сознание человека так глубоко, как захочешь, не причиняя ему вреда, у каждой способности есть свои пределы. На твоем месте я бы остерегался того, что твои чувства и эмоции слишком вплетены в чужие и, охваченная ими, в этот момент ты теряешь себя. Всегда нужно уметь отделяться от хозяина.

Воцарилась тишина, пока она обдумывала новую информацию, а потом наконец заговорила:

– Я слышала лишь то, что хотела узнать… когда заглянула в их разумы, – тихо начала она, разглядывая траву. – И не пыталась заглянуть глубже, получив то, что лежало на поверхности. Мысли были прямо… там. И я с легкостью их прочитала.

Ник заинтересованно хмыкнул.

И раз уж она решила выложить всю правду, то добавила:

– Я также странствовала по разуму Марлоу ночью.

Сев прямо, Ник задел ее плечом, пока вглядывался в лицо, очевидно, выискивая признаки вины или злости.

– Намеренно? – осторожно спросил он.

Фейт поморщилась и кивнула.

– Хорошо, – сказал он, снова откинувшись назад. Когда она посмотрела на него, он пожал плечами. – Тебе нужно было практиковаться. Полагаю, все прошло по плану, а иначе ты бы сейчас рубила дерево.

Она тихо рассмеялась, благодарная, что в его голосе нет осуждения. И поняла, как ей хорошо рядом с ним. Она могла полностью открыться ему, и в его взгляде никогда не было отвращения или ненависти. Ее способности не пугали Ника.

– Итак, мы займемся наконец делом, чтобы вернуться ко сну сегодня ночью? – спросил он, поднимаясь на ноги.

Они не захватили мечи, но Фейт не нуждалась в оружии, чтобы попытаться проникнуть в его разум и предвидеть движения. Она тоже встала и подошла к нему. Ник встал в стойку, словно собрался наброситься на нее, и она последовала его примеру. Но все же удивленно воскликнула, когда он с невероятной скоростью бросился вперед, нагнувшись и перекидывая ее через плечо.

Не успев уклониться от внезапного нападения, она была поражена его нежной хваткой.

– Опусти меня! – взвизгнула она.

Он заурчал от смеха под ней, и в следующую секунду она снова оказалась на ногах, стараясь побороть головокружение.

– Прости. Думал, мы уже начали.

Фейт разинула рот, а потом нахмурилась. Изменив позу, на этот раз она сосредоточилась, сделала глубокий вдох и пристально посмотрела ему в глаза.

«Ты готова?»

Вопрос раздался на границе разума. Она слегка улыбнулась в ответ, бросая ему игривый вызов.

– Не сдерживайся, – только и сказала она.

Он ответил коварной улыбкой.

Она увидела его первый выпад к ее ногам за долю секунды до того, как он двинулся, и отпрыгнула вправо, едва успев увернуться. Повернувшись, он выпрямился и одобрительно улыбнулся ей. Но Ник не терял ни секунды, следующая мысль об атаке вспыхнула в ее разуме, и она обогнула его в последний момент.

Сердце бешено билось от концентрации, которую приходилось сохранять, чтобы уследить за ним и его скоростью. Она увидела его следующий маневр, но не успела уклониться и потеряла равновесие от удара по ногам. Ник поймал ее, обхватив рукой за талию, прежде чем она успела упасть на землю. Их лица оказались совсем близко, когда он выпрямился, и на Фейт тут же нахлынули те же чувства, что и во время их несостоявшегося поцелуя.

Все стихло, как только он отпустил ее и отступил назад, и Фейт заметила, что его дразнящая улыбка испарилась.

Прочистив горло, она сказала:

– Мне нужно быть быстрее. – Хотя уже тяжело дышала – не от физической усталости, а от ментальных усилий, которые требовали способности.

Он коротко кивнул.

– Попробуем еще раз.

* * *

Они тренировались еще час, и Фейт действовала быстрее – совсем чуть-чуть теперь, когда читать мысли стало не так сложно. Тем не менее она не могла продержаться долго, и он все же сбил ее с ног.

Она растянулась на траве, ощущая физическое и психическое изнеможение. Ник сидел рядом и казался совершенно невозмутимым.

– Ты когда-нибудь устаешь? – раздраженно спросила она.

– Разумеется. – Он посмотрел вниз на нее и усмехнулся. – Просто не так быстро.

Они долгое время молчали, и когда Фейт наконец отдышалась, то поднялась и села рядом с ним.

– Мы могли бы составить расписание, – сказала она, – чтобы встречаться здесь для тренировок. Конечно, если ты можешь.

Он искоса посмотрел на нее, обдумывая предложение.

– Думаю, я смогу посвятить несколько ночей благому делу. Ведь я само милосердие.

Она шутливо толкнула его в плечо, но он едва отреагировал на удар, и ей показалось, что она прикоснулась к камню.

Нарушая покой, позади кто-то громко заржал. Фейт резко обернулась и тут же вскочила на ноги от увиденного.

Там стоял могучий белый олень!

Шокированная, она спросила не сразу:

– Я не одна его вижу?

– Гигантского зверя? Да, Фейт, думаю, его трудно не заметить, – отозвался он.

Она проигнорировала его сарказм, почувствовав облегчение, что не страдает галлюцинациями.

– Ты знаешь, кто он? – только спросила она. Прежде чем Ник успел озвучить очевидное со своей обычной раздражающей насмешкой, она добавила: – Я имею в виду, что ему надо?

Эта встреча поразительно напоминала предыдущую. Олень снова склонил голову набок, словно приглашая следовать за собой.

– Я бы сказал, что это тоже довольно очевидно. Ты так не думаешь?