– Не хами, – обозлилась я, – пользуешьсянашим гостеприимством и нас же в какие-то темные дела втягиваешь. В одну изночей, когда тебя не было, кто-то жестоко избил Луизу. Так вот, она пришла всебя и рассказала, что бил ее ты, причем ногами. И спасибо за совет рассказатьвсе Жоржу, прямо сейчас и позвоню, комиссару. И потом, где ты провелсегодняшний день, когда Луизу пытались убить?

Вздох изумления пронесся по столовой.

– Как убить? – переспросила Оля.

– Элементарно. Сделали внутривенный укол,вызвавший нарушение сердечного ритма. По счастью, медсестра сразу заметила, чтоЛу плохо. Сейчас она в реанимации, жива, скоро сумеет говорить, и, надеюсь,узнаем много интересного.

Дима медленно встал и подошел ко мне.

– Да что вы, ей-богу, монстра из меня делаете,наемного убийцу, прямо Дона Корлеоне. А что, и комиссару эти глупостинатрепали?

– Нет, – заболтал мой глупый язык, – покане рассказала, но обязательно позвоню Жоржу, прямо сейчас…

Договорить не удалось. Что-то сдавило горло,перекрыв доступ кислорода. В висок уперся холодный, противно пахнущий железомпредмет. Ничего не понимая, я почувствовала, как какая-то неведомая силавытаскивает меня из-за стола и толкает к дивану.

– Всем сидеть! – заорал Дима. – Абдаста настоящая,аллюр три креста от меня, не сметь бал устраивать, а то сейчас банановая бикса,ваша маменька, деревянный бушлат наденет. Поняли, ваньки долбанутые, валетыпридурочные? А ты, – он грубо дернул меня за шею, – не вертайся, гнидапозорная.

Даже не знаю, отчего домашние обалдели больше:от вида пистолета, приставленного к моему виску, или от непонятных слов.

– Что, – захихикал Дима, увидев вокруграскрытые рты, – что заменжевались, мяфы! На гол попали! Ладно, ладно, так ибыть, поговорим на вашем языке, не умеете по-свойски кумекать, по фене ботать вуниверситетах не выучились, пуховые!

Мы по-прежнему плохо понимали происходящее.

– Значит, так, – постановил Дима, – всеммолчать. А ты, лох, – ткнул он пальцем в Дениску, – снимай с занавесок шнуры ивяжи родственничков-приятелей.

Денька даже не пошевелился. Дима взвел курок.Услышав характерный щелчок, я завопила, как ненормальная:

– Деничка, родненький, делай, что онговорит!

– Правильно, – одобрил Дима, – слушайфраершу, плохого не посоветует. Мальчишка медленно встал.

– Смотри, – предостерег его бандит, –чтоб без глупостей, а то тетка-то покойница.

Дениска начал выдергивать шнуры с кистями,поддерживающие занавески.

– Так, – удовлетворенно кивнул Дима,когда мальчишка закончил, – а теперь все сели на стулья, вяжи им мослы играбли, то есть ноги с руками. Да как следует, без дураков.

Все молча расселись, и Денька старательнопримотал конечности к стульям.

– Иди сюда, – позвал негодяй мальчишку.

Денька нехотя подошел.

– Спасибо тебе, – проговорил Дима и совсей силы ударил его по лицу. Подросток упал, заливаясь кровью. Оксаназакричала от ужаса. Оля судорожно задышала. Дима, не отпуская меня, одной рукойпроверил у всех узлы, потом связал меня и лежащего без сознания Деню.

– Беременную отпусти, – процедил Аркадий.

– Ничего, не барыня. Заткнулись все ислушайте. На помощь не придет никто, повар и Софи уехали царапки кошачьилечить. Одни мы тут, самое время побеседовать.

Дверь тихонечко заскрипела, и в щель влезрадостный Хучик. Он весело подбежал к Диме и принялся ласкаться. Парень совсего размаху ударил песика ногой. Федор Иванович странно всхлипнул и повалилсябезжизненной тушкой на бок. Никто из нас не издал ни звука.

– Молодцы, – одобрил негодяй, – быстромолчать научились. Говори теперь, халява, где слезы прятала?

Я попыталась хранить гордое молчание, но,когда в висок опять уперся железный палец, моментально обрела дар речи:

– Камни здесь, в доме.

– Лады.

Дима подошел к Марусе и щелкнул ее по носу.

– Вот что, мелкая, сейчас маманькаскажет, куда идти и что принести. Пойдешь быстренько, времени у тебя пятьминут: туда и назад, не успеешь, прощайся с мамашкой, пристрелю. Задержишьсяеще на пять минут – кошку эту беременную прикончу. Убежишь за полицией, всехперебью. А чтоб соблазна не было, так сделаем, – и он перерезал телефонныйпровод. – Ну, мамулек, пой, что делать девчонке.

– Манечка, – завела я дрожащим голосом, –бриллианты в сейфе, это…

– Знаю, – оборвала дочь, – за книгами, аключ в глобусе.

И она понеслась на второй этаж.

– Ишь ты, – изумился Дима, – сколько ниискал, а сейфа не нашел, снимаю шляпу, здорово спрятали, икряные. Значит,пригрели камушки, ай-ай, нехорошо воровать, грех брать чужое, придется вернуть.А ты, – он посмотрел на очнувшегося Деньку, – жаль времени нет дать ума тебе,гымза. Спасибо скажи, шмарагон, что шкатулку музыкальную тебе не устроил. Алепила, – он поглядел на Оксанку, – можешь назад возвращаться. Никому больше ненужна, отчаливай домой, больные небось слезы льют, куда доктор подевался.Раздался слоновый топот, и в комнату ворвалась вспотевшая Маня, сжимая в рукекоробочку.

– Молоток, ловко сгоняла, – ухмыльнулсяДима, – иди, послушная, садись на стул.

Маня покорно плюхнулась на место. Бандитстарательно связал девочку и, приподняв железную крышку, аккуратно пересчиталкамни и удовлетворенно хмыкнул:

– Все на месте. Что ж, разрешите мнеиспросить разрешения откланяться. Ваше гостеприимство воистину было бескрайним.– Негодяй снова заговорил языком интеллигентного человека, но это выглядело ещепротивней. – Никогда не сумею забыть приятных дней, проведенных в этом миломдоме.

Бандит вытянул руку с пистолетом и ловковыстрелил несколько раз. Мы в изумлении смотрели на люстру. Плафоны, все какодин, лопнули. Дима стрелял, как Тиль Уленшпигель. Увидав наши пораженные лица,негодяй захохотал, цыкнул зубом и выскочил за дверь. Через секунду мы услышалирев мотора.

– Мотоцикл угнал, – констатировала Маня,– я его сегодня прямо у двери оставила.

Следующий час мы провели, пытаясьосвободиться. Как ни странно, первой избавилась от веревок Оля. Невестка тотчасже бросилась к беспомощно лежащему Хучику. Песик был жив и вяло пробовалпомахать хвостом, но, как только Зайчик захотела взять его на руки, судорожнозавизжал.

– Отвяжи меня скорей, – потребовалДенька.