Ему дали напиться – равнодушно и вежливо. Он больше не былубийцей и террористом, ставшим вне закона. Просто ценный пленник, которого надосохранить живым до суда.

Потом усиленный конвой – шестеро в тяжелой броне, отвели ихв тюремный блок эсминца. Здесь было две маленькие камеры, но их поместили водну. Скорее всего, чтобы дать возможность разговаривать – искушение былослишком велико, чтобы пленные обращали внимание на детекторы. Даже самыйбессодержательный обмен репликами многое скажет психологам.

Томми пока держался прекрасно. Кей не слишком полагался наего выдержку – так же как и на свою, впрочем. Первая же инъекция психотропныхпрепаратов сломит все его сопротивление. Томми, наверняка, сохранил артуровскийиммунитет к химикатам, но ему не выдержать пыток.

Самым обидным Кею казалось то, что в правду, которую импридется сказать, никто не поверит. Их будут пытать вновь и вновь, добиваясьистины – которой не существует. Возможно их рассказ так и останется в глазахследователей легендой – которой упрямо придерживаются террористы.

– Я займу нижнюю койку, – сказал Кей. – Ты не против?

– Пожалуйста.

Они переглянулись. Все бесполезно. И спокойный тон не обманетанализаторы эмоций.

Первый же допрос сломает обоих.

– Хороший корабль, – продолжил Кей. – Я вот думаю, что натаком можно было добраться до цели за сутки. Разгонная скорость великовата,зато двигатели…

– А мне больше нравился твой катер. Помнишь?

Дач кивнул.

– Все останется как прежде, – Томми присел на койку. –Ничего не вышло из наших планов.

Кей был благодарен ему за это короткое слово – «наших».

– Не думаю. Кертис вот-вот объявит о своих планах – если ужене объявил. Все станет еще хуже.

– Нам-то какая разница теперь?

– Никакой, – Дач сел рядом с Томми. Прозрачная стена ихкамеры, выходящая в каюту где скучал конвой, не располагала к открытости. Но онвсе же обнял Томми за плечи. – Ты очень заинтересовал врачей, не находишь?

Юноша пожал плечами.

– Я вот думаю, как они вычислили наш маршрут, – продолжилКей. – Проследить путь «Кузнечика» – невозможно.

– А если им сказали, где мы будем заправляться?

Кей покачал головой.

– Мне кажется более правдоподобным другой вариант. Я лишь непойму, плох он или хорош.

Дверь в каюту охраны открылась. Вошел мужчина в незнакомойформе и человек, знакомый Кею по старым портретам.

– А вот и прославленный адмирал Лемак, – без удивлениязаметил Кей. – Сейчас начнется.

Но адмирал даже не посмотрел в их сторону. Коротко сказалчто-то конвойным, и те вышли вместе с ним.

– Все страньше и страньше, – не отрывая взгляда отоставшегося произнес Кей. – Тебе не знаком такой мундир?

Человек в форме командора и странными значками в петлицах –перекрещенные мечи на фоне щита, остановился у прозрачной стены. Посмотрел наДача, кивнул, и коснулся сенсорной панели. Стена разошлась.

– Вячеслав Шегал, спецгруппа Императора «Щит», – сказал Кей.– Давно не виделись.

Стена сомкнулась за спиной Шегала.

– Позволите гостю сесть? – спросил Шегал.

– Наш дом – твой дом, – любезно ответил Кей.

Вячеслав откинул пружинящее сиденье у стены. С любопытствомпосмотрел на Артура. Угадать его мысли было нетрудно.

– Нет, это не он, – сказал Кей.

Шегал кивнул.

– Я чуть-чуть опоздал к самому интересному. Но рад, чтоуспел к первой беседе.

– Ничего интересного не было. У нас оказались разные весовыекатегории с Лемаком.

– Ну и хорошо. Если бы вас подстрелили, это крайнерасстроило бы Императора.

– Вечная жизнь Императору. Как его здоровье?

– Хуже, чем раньше. Я согласен с твоим мнением, что Грей –свинья у вершин власти. Но человек стоящий у вершин обречен быть свиньей. АГрей, по крайней мере, признает это право лишь за собой. Все остальные, ктопереступает рамки, караются безжалостно.

Кей удивленно смотрел на Шегала.

– Я приказал отключить все детекторы в камере.

– Не верю.

– У меня есть на это и полномочия, и желание. Я хочупоговорить с тобой о «Линии Грез».

– Кертис уже начал рекламную компанию?

– Да. Но дело не в этом. Откуда ты узнал о вариаторереальностей?

– От Кертиса-младшего.

– Откуда узнал он?

– От Бога.

Шегал поморщился.

– Ты уверен в своих словах?

– Да, – Кей задумчиво смотрел на Вячеслава. – Ты многоезнаешь. Ты даже не удивлен.

– Тут нечему удивляться. Рано или поздно какая-то из расдолжна была столкнуться с силой, породившей мир. Я лишь удивлен активности этойсилы. По мнению теологов она обязана быть пассивной, наблюдающей.

– Все дело в самом человеке. Кертис технократ и трус. Всеего помыслы были о власти – которую он понимал как всесильную технологию, и обезопасности – которая равносильна бессмертию. Он даже помыслить не мог опси-возможностях… или о том, что в мире наступит всеобщая благодать.

– Это не помогло бы ему. Наша реальность уже неизменна. Лишьв новой Вселенной Кертис может стать демиургом. Я поражен тем, что изменениявсе-таки вошли в наш мир.

– Он попросил отсрочки. Он ее получил. Поскольку бессмертиедля Кертиса – лишь порождение машин, ему дали аТан… который пригоден для всех.Для перехода в иной мир он получил «Линию Грез».

– Нет правил, которые нельзя обойти… – Шегал потер виски, неотрывая от Кея внимательного взгляда. – Мне понятно, что ты пытался совершить.Зря. Человек не в силах победить Бога.

– Нет правил, которые… – Кей не стал заканчивать фразу.

– Мне очень жаль тебя, – Шегал казался вполне искренним. –Ты помог мне на Лайоне.

– Случайно. Я не знал, кто ты. Можно задать вопрос?

– Говори.

– Сколько тебе лет?

– Много.

– Тогда еще один вопрос. Почему ты мечтал об этом?

Шегал смотрел ему прямо в глаза.

– Я не думаю, что наш мир настолько плох.