Она считала, что тема закрыта, но Меган по-прежнемупребывала на тропе войны. Когда на следующий день вечером — ровно в семь, какон и обещал, — Дик заехал за Лиз, Меган наградила его откровенновраждебным взглядом и, не здороваясь, ушла к себе, нарочно громко топая поступеням лестницы. Ее поведение было столь откровенно вызывающим, что Лизпосчитала нужным извиниться за дочь. Впрочем, грубость Меган в полной мерекомпенсировал Дику Джеми. Он выбежал ему навстречу, сияя счастливой улыбкой. Онбыл ужасно рад видеть «доктора, который боится уколов», и Дик улыбнулся в ответи пожал Джеми руку, как большому.

— Как тебе понравилась вчерашняя вечеринка? — спросилон у мальчика.

— Очень понравилась, — серьезно сказалДжеми. — Правда, я съел слишком много хот-догов, и потом у меня немножкоболел живот. Совсем немножко, — поспешил уточнить он, заметив, какнасторожилась Лиз. — Но до этого все было просто замечательно!

— Совершенно с тобой согласен, — кивнул Дик инахмурился, притворяясь обеспокоенным. — Послушай, Джеми, ты не знаешь, вэтом доме мне точно не будут делать уколов? — спросил он страшным шепотом,и Джеми звонко рассмеялся, по достоинству оценив шутку.

Потом Дик спросил, летал ли Джеми когда-нибудь на воздушномзмее, и мальчик снова хихикнул, решив, что это тоже что-то вроде шутки. Но Диквполне серьезно объяснил ему, что существует такой вид спорта.

— Только, — сказал он, — нужен очень большойзмей.

Такой, чтобы мог поднять одного взрослого мужчину ималенького мальчика примерно твоего размера. И, знаешь, у меня случайно естьтакой… Это довольно старый змей коробчатой конструкции, но летает он вполнеприлично. Когда-то давно я сделал его своими руками, и если хочешь, мыкак-нибудь вытащим его на пляж и полетаем вместе. Договорились?

— Мне бы очень хотелось попробовать, — сзамиранием сердца признался Джеми. — Если только мама разрешит.

— Думаю, мама будет не против, — уверил его Дик.Особенно после того, как мы дадим и ей разок прокатиться.

Заслышав в гостиной звонкий смех Джеми, Рэчел и Энни тожеспустились в гостиную, чтобы поздороваться с Диком, но Меган так больше и непоявилась. Запершись в своей комнате, она дулась на мать за ее«безответственное» поведение. Что касалось Питера, то за ним заехали друзья, ион ушел с ними, попросив передать Дику привет. Дик в свою очередь попросилДжеми передать брату самые наилучшие пожелания, и тот обещал, что сделает все какнадо, когда Питер вернется.

— У тебя отличные дети! — с восхищением сказалДик, когда они наконец сели в его комфортабельный «Мерседес». — Непредставляю, как ты этого добилась!

— Очень просто, — ответила Лиз. — Достаточнотолько любить их побольше, и результат обязательно будет.

— Тебя послушать, так нет ничего проще! Но себя в этойроли я почему-то не представляю, — сказал Дик таким тоном, словно ониобсуждали детали операции на сердце.

Когда бы он ни заговаривал о семейной жизни, она непременновыглядела чем-то мучительным, невероятно трудным и изначально обреченным напровал.

"Быть может, — подумала Лиз, — это потому,что у Дика никогда не было своих детей и родительские обязанности оставалисьдля него тайной за семью печатями.

Дику просто не приходило в голову, что заботиться о ком-томожет быть не только трудно, но и радостно".

— В какой роли? — уточнила Лиз.

— В роли мужа и отца. Если судить по твоим словам, этосовсем просто и не требует никаких усилий, но я слишком хорошо знаю, что это нетак. Нужно быть хорошим мужем и хорошим отцом. А это даже не профессия, это —искусство. Тут нужен свой особый талант. Уж во всяком случае, эта работенканамного сложнее медицины — в этом я уверен на все сто!

— Ну, не так все страшно, — улыбнулась Лиз. —Умение приходит, нужно только хотеть учиться. Дети сами научат тебя всемунеобходимому.

Но Дик только покачал головой:

— Ты прекрасно знаешь, что это не так. Большинстводетей со временем выходят из-под контроля и в конце концов начинаютнакачиваться наркотиками или что-то в этом роде. Тебе очень повезло, что твоидети не такие. У тебя просто замечательные дочери и сыновья!

Лиз была очень рада, что он сказал «сыновья», включив такимобразом Джеми в число нормальных детей. Впрочем, для нее он и был нормальным,разве что требовал внимания и заботы немного больше, чем остальные. Лизприходилось только следить, чтобы он не поранился, не заблудился или не упал. Востальном же Джеми почти не уступал старшим и даже превосходил их в умениичувствовать малейшие нюансы обстановки.

— Странные у тебя представления о детях, —заметила Лиз. — Большинство из них отнюдь не бандиты и не хулиганы.

— Может быть, и не большинство, но очень и оченьмногие, — не согласился Дик. — А их матери — еще хуже, — добавилон неожиданно, и Лиз рассмеялась.

— Может, мне лучше вернуться домой, пока ты не узналобо мне всю подноготную? Или ты все-таки рискнешь пойти со мной в кино? —спросила она.

— Ты прекрасно поняла, что я имел в виду, —продолжал настаивать Дик. — Вот скажи: у многих твоих подруг нормальные,крепкие семьи? Знаешь ли ты вообще случаи, когда брак между мужчиной и женщинойбыл бы по-настоящему удачным? Я не говорю — счастливым, просто удачным?

— О, кажется, я слышу речь не мальчика и не мужа, азакоренелого холостяка, — улыбнулась Лиз. — Что касается твоеговопроса, то мой брак с Джеком был и удачным, и счастливым. Мы прожили вместемного-много лет и были очень счастливы.

— Все равно большинство людей несчастны в браке.

Семейная жизнь не дает ничего, кроме разочарований, —упрямо сказал Дик, стараясь убедить ее.

— Нет, ты не прав, — не согласилась Лиз. — Ябы, во всяком случае, сформулировала иначе: большинство людей действительно нетак счастливы, как были мы с Джеком, но некоторые все-таки счастливы! А есть,наверное, и еще счастливее!..

— Одна пара на миллион. Или даже меньше… вздохнул Дик,сворачивая на стоянку возле ресторана.

— Откуда у тебя такие взгляды на брак? — осторожнопоинтересовалась Лиз, когда они сели за столик. — Неужели твоя семейнаяжизнь была столь ужасной?

— Кошмарной, Лиз, — честно ответил он. —Когда все наконец закончилось, мы ненавидели друг друга лютой ненавистью. Послеразвода мы никогда больше не встречались. Если бы я позвонил ей, она бы,наверное, бросила трубку, да и я поступил бы так же. Вот до, чего довела нассемейная жизнь! И я не думаю, что наша история — исключение из правил. Скореенаоборот — мы были правилом; исключением были все, чьи отношения были лучше,чем у нас.

Он, похоже, искренне верил в свои слова, и Лиз пришлосьнапомнить себе: это вовсе не означает, что Дик прав.