– А то, что последние два месяца я веду себя как последнийидиот, размечтавшийся невесть о чем, и все из-за Джейн. Как только увидел еефото, сердце у меня проделало все те фокусы, о которых читаешь в романах.Стыдно, но признаюсь – я приехал сюда, чтобы найти ее и забрать в Штаты, уже вкачестве миссис Джулиус П. Херсхейммер.

– А-а! – потрясенно пробормотал Томми.

Джулиус резко переменил позу и продолжал:

– Можешь теперь на меня полюбоваться – это надо же свалятьтакого дурака! Стоило мне ее увидеть живьем, как я мигом излечился.

В полном смущении Томми мог только снова пробормотать«А-а!».

– Нет, про Джейн я ничего плохого сказать не могу, – добавилДжулиус. – Она милая деваха, и очень скоро кто-нибудь в нее по уши влюбится.

– Мне она показалась очень красивой, – сказал Томми, обретянаконец дар речи.

– Кто спорит! Но только она совсем не такая, как нафотографии. То есть она, конечно, похожа на себя, а то как бы я ее узнал?Встреть я ее на улице, так сразу сказал бы: «Это лицо мне хорошо знакомо». Нона фотографии в нем было что-то такое… – Джулиус покачал головой и тяжеловздохнул. – Странная штука романтическая любовь!

– Еще бы не странная, – холодно согласился Томми. – Раз тыспособен приехать сюда из любви к одной девушке, а через полмесяца сделатьпредложение другой.

У Джулиуса хватило совести изобразить смущение.

– Ну, понимаешь, меня тоска взяла, я решил, что Джейн я таки не отыщу… И что вообще все это чистая глупость. Ну, и… французы, например,смотрят на все это куда более здраво. И не припутывают к женитьбе романтическуюлюбовь.

Томми побагровел.

– Черт меня побери! Да если…

Джулиус поспешил его перебить:

– Подожди, дай сказать! Я не про то, что ты думаешь. Ивообще, американцы чтут нравственные устои даже побольше, чем вы. Я только кслову хотел сказать, что французы смотрят на брак трезво, тщательно подбираютжениха и невесту, составляют контракт, у них чисто деловой, практический подходк таким вещам.

– Если хочешь знать мое мнение, слушай, – процедил сквозьзубы Томми. – Мы все стали слишком уж деловыми. Нам только и заботы: «А что мыс этого получим?» Нам, мужчинам, а уж девушкам тогда сам Бог велел!

– Поостынь, старина, не горячись так.

– А я люблю жару! – отрезал Томми.

Поглядев на него, Джулиус счел за благо промолчать.

Впрочем, у Томми было еще достаточно времени поостыть, икогда они вышли на платформу в Холихеде, на его губах играла обычная веселаяулыбка.

Наведя справки и вооружившись картой, они обсудили, куда имлучше ехать, и, взяв такси, выехали на шоссе, ведущее к Треддер-Бей. Шоферу онивелели ехать медленно и старательно следили за обочиной, чтобы не проскочитьмимо тропы. Через несколько минут они поравнялись с ней. Томми попросил шофераостановиться и небрежно спросил, не ведет ли эта тропа к морю, а услышав, чтоведет, щедро с ним расплатился.

Минуту спустя такси уже удалялось в сторону Холихеда, иТомми с Джулиусом, подождав, пока оно исчезло из виду, зашагали по узкой тропе.

– А вдруг это не та? – с сомнением спросил Томми. – Их жетут, наверное, не перечесть.

– Да нет, та самая. Вот кусты дрока. Помнишь, что сказалаДжейн?

Томми поглядел на золотые кисти по обеим сторонам тропинки иперестал спорить.

Они шли гуськом – Джулиус впереди. Раза два Томми с тревогойоглянулся, и Джулиус через плечо бросил:

– Что там?

– Не знаю. Мне почему-то не по себе. Все время кажется, чтоза нами кто-то идет.

– Ерунда, – ответил Джулиус. – Мы бы заметили.

Томми не мог с этим не согласиться, но его безотчетнаятревога продолжала расти. Вопреки доводам рассудка, он уверовал всверхъестественную осведомленность их противника.

– А я был бы рад, – заметил Джулиус, похлопывая себя покарману. – Малышу Вилли неплохо бы поразмяться.

– А ты что, всегда носишь его при себе? – с любопытствомосведомился Томми.

– Почти. Ведь никогда заранее не знаешь, в какой угодишьпереплет.

Томми почтительно промолчал: Малыш Вилли произвел на негобольшое впечатление. Даже сам мистер Браун выглядел теперь не таким грозным.

Они уже спускались под обрыв. Внезапно Джулиус резкоостановился, Томми даже налетел на него.

– Что случилось? – спросил он.

– А ты погляди! Это надо же!

И Томми увидел: тропа огибала большой валун, которыйбесспорно напоминал терьера, ставшего на задние лапы.

– Ну и что? – сказал Томми с полным равнодушием. – Что тутособенного? Ведь мы и должны были наткнуться здесь на этот камень.

Джулиус поглядел на него с сожалением и покачал головой.

– Уж эти мне англичане! Должны были! Ну, разве не здорово,что он действительно здесь торчит.

Томми, чье хладнокровие было скорее напускным, нетерпеливопереминался с ноги на ногу.

– Ну, где она там, эта дырка?

Они принялись дотошно обследовать скалу. Томми не нашелничего лучше, как изречь:

– А ветка-то давно сгнила.

В ответ на эту идиотскую реплику Джулиус оченьсосредоточенно заметил:

– Я думаю, ты прав.

И вдруг Томми воскликнул, тыча дрожащим пальцем в какую-торасселину:

– Может, эта?

У Джулиуса от волнения даже горло перехватило:

– Она самая!

Они переглянулись.

– Когда я служил во Франции, – задумчиво произнес Томми –мой денщик, бывало, забудет меня разбудить и оправдывается потом, что, мол,понять не может, что с ним такое сделалось. Я, конечно, ему не верил. Не знаю,врал он или нет, а такое ощущение возможно. Сейчас я это понял.

Страшно взволнованный, он смотрел на расселину.

– Черт побери, это же немыслимо! – воскликнул он. – Пятьлет. Чего тут только не могло случиться! Пакет могли найти мальчишки, когдаискали птичьи гнезда. А веселые компании! А тысячи людей, проходившие мимо! Еготам нет! Сто против одного, что его там нет. Просто не может быть.