Слезы вновь подкатили к глазам Сирины. С хрипотцой в голосеона проговорила:

– Нет, мне нечего ему дать, миссис Фуллертон. Кромемоего сердца.

Она не ответила ни на один из других вопросов. Какое делоэтой женщине до ее происхождения, до того, откуда она родом? По правде говоря,она принадлежала к более высоким кругам, но кого теперь интересует все это? Всекончено. Ушло в прошлое.

– Вот именно, – продолжала Маргарет. – У тебянет ничего. И, прямо говоря, ты и сама – ничто. Но подозреваю, тебе чего-тоочень хочется. А у меня есть именно то, что тебе нужно.

«Неужели есть, сука… – подумала про себя Сирина,приходя в неистовую ярость, – есть ли у тебя любовь… терпение… понимание,доброта, чтобы дать это мне? Потому что именно это я хочу отдать ему». Но вслухона ничего не сказала.

Не говоря больше ни слова, Маргарет Фуллертон открыла папку,взятую со стола, и протянула Сирине чек:

– Почему бы тебе не взглянуть на это?

Из чистого любопытства Сирина взяла чек в руки и, не веряглазам, уставилась на цифры.

– Эту сумму вы готовы заплатить мне, чтобы я оставилаБрэда?..

– Готова и плачу. Мы можем покончить с этим делом внесколько минут, если ты просто подпишешь вот здесь.

Маргарет подвинула Сирине документ, отпечатанный на пишущеймашинке. Девушка с удивлением смотрела на бумагу. Там говорилось, что если онасогласится развестись с Брэдфордом Джервисом Фуллертоном и покинет страну илибудет жить в другом городе, если она никогда и ни при каких обстоятельствах нестанет говорить на эту тему с прессой, если она незамедлительно исчезнет изжизни Брэда, то взамен ей будет выплачена компенсация в двадцать пять тысячдолларов. Далее в документе говорилось, что она заявляет, что на моментподписания не беременна и не предпримет впредь никаких попыток объявить Брэдаотцом детей, которых может заиметь в будущем. Когда Сирина прочла этот абзац,на ее лице появилась улыбка, и мгновением позже она рассмеялась. Эти подонкиподумали обо всем, но внезапно вся эта возня показалась ей на редкость смешной.

– Вижу, ты нашла что-то смешное?

– Да, миссис Фуллертон. – В глазах Сириныпродолжало бушевать пламя, но теперь она наконец чувствовала себя хозяйкойположения.

– Могу ли я спросить, что тебя развеселило? Документподготовлен очень тщательно. – Маргарет со злостью восприняла реакциюСирины, но не осмелилась сейчас откровенно показать это девушке.

– Миссис Фуллертон! – Сирина с мягкой улыбкойпосмотрела на нее и встала. – У нас с Брэдом будет ребенок.

– У вас будет… что?

– Я беременна.

– И когда же это случилось?

– Два месяца назад. – Сирина гордо смотрела насвекровь. – Ребенок должен родиться в декабре.

– Это обстоятельство, несомненно, придает совершеннодругой масштаб твоим козням, не так ли? – Маргарет почти задыхалась отярости.

– Знаете… – Сирина посмотрела на нее, взявшись заручку двери. – Вам, вероятно, трудно будет поверить, но я с самого началане устраивала никаких козней Брэду. Знаю, для вас я бедная побирушка из Рима,но правы вы лишь отчасти. У меня нет денег. Только и всего. Но моя семья былане менее величественна и высокопоставленна, чем ваша. – Глаза Сириныостановились на портрете, висевшем на стене. – Мой дед совершенно не похожна этого человека. Наш дом, – она улыбнулась, глядя на Маргарет, –был гораздо больше этого. Честно говоря, каждый из трех наших домов, но самоеглавное, миссис Фуллертон, состоит в том, что мне ничего не нужно от вашегосына. Кроме его любви и нашего ребенка. Другого мне не нужно. Ни его денег, ниваших, ни денег его отца, ни этого чека на двадцать пять тысяч долларов. Яничего не забираю у вас, кроме… любви моего мужа.

С этими словами она спокойно вышла из комнаты и закрыла засобой дверь. Маргарет Фуллертон смотрела ей вслед, охваченная яростью. Если бынесколькими мгновениями позже кто-нибудь прошел мимо ее будуара, то услышал бызвон бьющегося стекла. Со злостью она запустила бокалом в камин. Однакосражение не окончено! Прежде чем Брэд отправится из Нью-Йорка в Сан-Франциско,она позаботится, чтобы от Сирины не осталось и следа – не важно, беременна онаили нет. У нее есть еще две недели. Этим она и займется.

Семейный обед, состоявшийся вечером того же дня, являл собойсобытие, происходившее в атмосфере интриг и подводных течений. Маргаретвосседала во главе стола в шелковом сапфирно-голубом платье, красивая иочаровательная. Никакого намека на состоявшийся до обеда разговор, и если она избегалаобщаться с Сириной, то этого абсолютно не было заметно. На противоположномконце стола сидел Чарльз Фуллертон, довольный, что впервые за послевоенноевремя в доме собрались все сыновья. Он произнес в их честь проникновенныетосты, а также поднял бокал за двух юных женщин, которые, как он выразился,стали «новым дополнением» к семье. Грег вел себя необычайно развязно. Послепервого блюда Брэд понял, что брат просто пьян, и вопросительно взглянул наТэдди, желая узнать почему. От возбуждения ли по поводу предстоящей свадьбы?Нервы? Или же ему было неловко из-за присутствия Брэда? Сама же Пэтти трещалане умолкая, играя роль «обожаемой» и флиртуя своими большими голубыми глазами,вовлекая в разговор всех мужчин семейства всякий раз, когда рассказывала очереднуюисторию. Она с безразличием относилась к матери жениха и полностью игнорировалаСирину. Лишь один Тэдди уделял внимание Сирине. Брэд сидел слишком далеко отнее, чтобы оказать ей действенную помощь. Сирина была усажена между Чарльзом иТэдди. Глава семьи большей частью молчал, поэтому на долю Тэдди выпала задачасделать так, чтобы она почувствовала себя принятой в доме, чему он былнесказанно рад. Часто наклоняясь к ней, он тихо что-то говорил, раз или дваСирина даже рассмеялась. Однако от острого взгляда Тэдди не ускользнуло, чтобольшую часть времени она оставалась замкнутой. Ему хотелось расспросить ее оприватной беседе с матерью, но он опасался быть подслушанным.

– С тобой все в порядке? – прошептал Тэддипримерно в середине обеда. Сирина не отрываясь смотрела в бокал с вином иничего не ответила.

– Прости… – Она извинилась за рассеянность,заявив, что причина тому усталость, связанная с путешествием и обилиемвпечатлений от переезда. Это объяснение совершенно не убедило Тэдди.

– Мне кажется, тут что-то не так, Брэд, – сказалон, когда они с братом неторопливо шли в библиотеку позади всех членов семьи.

– Да… Грег спятил, Пэтти из кожи вон лезет, изображаяиз себя Скарлетт О'Хару, у тебя же такой вид, будто ты только что с похорон,мать – та просто поглощена этим спектаклем, а отец слова вставить не может.

– Хочешь сказать, будто помнишь, что было иначе? –изобразил удивление Тедди. – Или же ты надеялся на перемены за твоеотсутствие?