Мальчик кивнул и скрылся за дверью, а Джулия искоса посмотрела на хозяина Эшена.

- Как вы здесь оказались?

Вопрос прозвучал одновременно, и они с Эдрианом растерянно уставились друг на друга.

- Леди Норрей, ваше любопытство когда-нибудь угаснет?

- О чем вы, лорд Эррол?

- Почему вы не можете спокойно сидеть на одном месте? - устало спросил Эдриан. - Что у вас за тяга к приключениям такая?

- Быть может, я просто очень хочу вернуться домой? - с вызовом посмотрела на него Джул. - И пытаюсь найти выход из вашего замка?

- И как? Удачно?

В голосе Эррола сквозила насмешка.

- Пока нет, но однажды у меня все получится.

- И вы не боитесь так прямо говорить мне об этом?

- А для вас это новость?

- Пожалуй, нет, хотя, я до сих пор не могу понять, почему вы так рветесь вернуться туда, где вас никто не ждет.

- Здесь меня тоже никто не ждет.

- Вы уверены? Я знаю, по крайней мере, шестерых мужчин, готовых ради вас на все.

- Не нужно лукавить, лорд Эррол. Им нужна не я, а корона.

- А вам? Неужели, вы готовы отказаться от венца императрицы?

- А к чему он мне?

- Ну, как же? А власть, а богатство?

- Это самое меньшее из того, что меня интересует, - фыркнула Джул.

- Неужели? Тогда почему вы вышли замуж за богатого старика?

- Вообще-то, это не ваше дело.

- И все же? Удовлетворите мое любопытство. Что заставило вас продать свою красоту ветхому сластолюбцу?

Звук пощечины оказался неожиданно громким.

- Вы забываетесь, лорд Эррол! - процедила Джул.

Она смотрела на отпечаток своей ладони на щеке Эдриана, и чувствовала, как мучительно краснеет. Никогда в жизни она настолько не выходила из себя. И уж тем более, никому не отвешивала пощечины. И сейчас она чувствовала одновременно и злость, и стыд, и страх, и… удовлетворение.

- Прошу меня извинить, миледи, - холодно процедил Эррол. - Я не собирался вас оскорблять.

- Но сделали это, - еле слышно ответила Джул и, резко повернувшись, направилась к приоткрытой двери кабинета.

Эдриан смотрел вслед разгневанной девушке и корил себя на все лады. Вот, кто его за язык тянул? Зачем он задал этот дурацкий вопрос? И, вообще, какое ему дело до ее жизни? Ну, вышла Джулия за этого мерзкого старика, и что? Это ее право, и кто он такой, чтобы ее судить?

Эррол пытался успокоиться, но внутри все восставало при одной только мысли, что старый ублюдок касался девушки, ложился с ней в одну постель, ласкал ее совершенное тело. Ракх!

Вспомнилось, как Джулия мягко улыбалась супругу, как осторожно разминала его больную ногу, как терпеливо выслушивала долгие разглагольствования графа. В душе плеснулась горечь.

И почему-то стало больно и обидно.

Странное ощущение. Неприятное и выматывающее.

Эдриан задумался. Может, пора признать очевидное? Он попросту ревнует Джулию. Ревнует ее к прошлому, к мерзавцу-мужу, к нынешним ухажерам и к тому, как мило она им улыбается, как разговаривает и смеется, как смотрит этим своим особенным взглядом.

Да, он ревнует. Ревнует, и ничего не может с собой поделать.

«Ты превращаешься в глупца, старина, - горько усмехнулся Эдриан. - В самого настоящего влюбленного олуха. Забудь об этой девушке. Она не для тебя»

Ракх! Если бы у него была магия, он никому не позволил бы даже близко подойти к Джулии, завоевал бы ее, приручил, заставил влюбиться и забыть и об Англии, и об остальных претендентах. А так… Что он может ей предложить?

Ни подобающего положения, ни богатства, ни безоблачного будущего. Ничего из того, что мужчина должен обеспечить своей избраннице. А значит, нужно перестать думать о Джулии. Не для него эта девушка. Не для него.

Потерев горящую от удара щеку, он усмехнулся. А рука у графини крепкая. Даром, что такая миниатюрная, а пощечину ему отвесила от души. Ладно, что уж теперь? Заслужил. Не нужно было лезть со своими вопросами.

И все же, удивительно. Почему Джулия так легко пользуется его порталами? Он видел, как девушка вошла в кабинет, и ощутил колебания пространственного коридора. Как? Ну, вот как ей это удается?

Нет, имелось у него одно объяснение, но оно казалось слишком невероятным. Невозможным. Безрассудным и фантастическим.

Он с нажимом провел рукой по волосам и вскинул голову. Хватит думать о Джул. Это чревато слишком большими проблемами, а ему еще детей успокаивать.

Эррол решительно потянул на себя дверь и шагнул в детскую.

- Милорд! - обрадованный возглас Рони заставил его улыбнуться.

- Папа! - кинулась к нему Эмма, и он едва не задохнулся от удивления, когда малышка обхватила его ноги и подняла зареванное лицо.

- Эмми, ты почему плачешь?

Эдриан подхватил девочку и прижал к себе, в который раз расстроенно отмечая, что Эмми слишком хрупкая. Кажется, сожми он посильнее руки, и она сломается.

- Ты же плавда мой папа?

Огромные синие глазищи уставились на него с немой мольбой. Как же он понимал эту мольбу! Малышка, весь мир которой рухнул со смертью бабки, изо всех сил пыталась найти твердую почву под ногами. Чтобы успокоиться, поверить и принять то новое, что вошло в ее жизнь.

И Эдриан не смог отказать ей в этом.

- Конечно, правда, - серьезно ответил он, приглаживая растрепавшиеся кудряшки Эм. Девочка замерла под его ладонью, будто затихла вся, даже дышать перестала.

- Ты моя дочь, - твердо повторил он.

- На самом деле? Значит, я, плавда, плинцесса?

- Разумеется, - серьезно кивнул Эррол.

Лицо Эммы осветила такая счастливая улыбка, что у него что-то дрогнуло внутри. Сжалось. И забилось острой радостью.

Пусть его жизнь кончена, но если он может сделать счастливыми этих детей, то обязательно сделает это.

- Видишь, Лони, а ты не велил! - Эмма торжествующе посмотрела на Рональда. - Слышал? Лолд Эллол - мой отец!

Рони вскинул на него недоверчивый взгляд и растерянно моргнул.

- Она ведь все врет? - с надеждой спросил мальчишка.

- Нет, - покачал головой Эррол и тут же добавил: - Эмми - моя дочь, но я очень хочу, чтобы у нее появились еще и два брата.

- Вы женитесь, милорд? - вскинулся Рональд. - На той красивой леди, что приходила сегодня?

- Нет, Рони. Я не собираюсь жениться.

- Тогда, как…

Мальчик замер и уставился на него с недоумением.