Рауль разжал губы, но слова не шли. Она была ужасна, этаженщина! Безжалостная, дикая, поглощенная своей страстью. Губы ребенкараскрылись, и в третий раз разнеслось эхом:

– Maman!

– Подойди ко мне, моя малышка, – кричала мадам Экс.

Резким движением она схватила девочку в свои объятия. Из-зазанавеса шел непрекращающийся вопль.

– Симона! – кричал Рауль. – Симона!

Он смутно видел мадам Экс, стремительно пронесшуюся мимонего, отперевшую дверь, слышал удаляющиеся шаги вниз по ступеням.

Из-за шторы все еще доносился ужасный пронзительный вопль –такого стона, как этот, Рауль никогда не слышал. Затихая, он перешел в ужасноевсхлипывание. Затем из алькова донесся звук упавшего тела…

Рауль, как безумный, старался освободить себя от пут. Внеистовстве он совершил невозможное – разорвал веревку. Как только он с трудомвстал на ноги, в комнату ворвалась Элиза с криком «Мадам!».

– Симона! – закричал Рауль.

Вместе они бросились к алькову и отдернули занавес.

Рауль отшатнулся.

– Боже мой! – прошептал он. – Красное, все красное…

Позади него раздался резкий, вздрагивающий голос Элизы:

– Мадам мертва. Все кончено. Но скажите мне, мсье, чтослучилось? Почему мадам так съежилась – почему ее тело вдвое уменьшилось? Чтоздесь произошло?

– Я не знаю, – сказал Рауль.

Его голос перешел в истошный вопль.

– Я не знаю! Я не знаю! Но чувствую – я схожу с ума… Симона!Симона!

1

Мистер Динсмид сделал шаг назад и с одобрением осмотрелкруглый стол. Ножи, вилки и тарелки сверкали, отражая свет.

– Хорошо, – сказал он.

– Все готово? – задумчиво спросила миссис Динсмид. Она быланевысокой женщиной с бесцветным лицом и редкими волосами, собранными сзади впучок.

– Все готово, – отозвался ее муж, большой, широкоплечийчеловек с красным лицом. Его маленькие, часто моргающие глазки выглядывалииз-под густых бровей.

– А лимонад? – почти шепотом спросила миссис Динсмид.

Но ее муж покачал головой

– Чай намного лучше. Посмотри на улицу – холод и дождь.Хорошая чашка горячего чая – вот что нужно в такой вечер. – Он опять осмотрелстол. – Я просил подать мне яйца, холодное мясо, хлеб и сыр. Сходи, мать,приготовь. Шарлотта уже на кухне.

Миссис Динсмид встала, заботливо сложила вязанье.

– Она выросла хорошей девушкой, – пробормотала она. – Я быдаже сказала, красивой.

– Копия своей матери, – заметил мистер Динсмид. – Иди, нетрать времени.

Он с минуту прохаживался по комнате, что-то мурлыкая поднос.

Приблизившись к окну, он выглянул наружу.

– Жуткая погода, – пробормотал он. – Не много будет желающихзайти к нам в гости.

Он вышел из комнаты.

Через десять минут в дверях появилась миссис Динсмид сподносом в руках, на котором лежали яйца. Остальные блюда следом за ней неслидве ее дочери. Замыкали шествие мистер Динсмид и его сын Джонни. Отец сел воглаве стола.

– Интересно, кому пришло в голову построить дом так далекоот соседей. На мили вокруг нас никто не живет, – сказала его дочь Магдален. –Мы никогда никого не видим.

– Да, – согласился мистер Динсмид. – Ни одной души.

– Я не представляю, папа, зачем ты купил его? – воскликнулаШарлотта.

– Не представляешь? У меня были причины.

Его глаза тайком наблюдали за женой. Она нахмурилась.

– И кроме того, здесь есть привидения, – продолжалаШарлотта. – Я не могу здесь спать одна.

– Ерунда, – сказал ее отец. – Ты разве кого-нибудь видела?

– Я не видела, но…

– Что?

Шарлотта не ответила, но по ее телу пробежала дрожь. Шквалветра с дождем обрушился на оконное стекло, миссис Динсмид уронила чайнуюложечку на поднос.

– Что ты нервничаешь, мать? – сказал мистер Динсмид. –Просто ужасная ночь. Не беспокойся, здесь, возле огня, мы в безопасности. Никтонас не потревожит. Было бы чудом, если бы кому-то захотелось навестить нас.Нет, – добавил он с каким-то особенным удовольствием, – чудес не бывает.

Едва он замолчал, в дверь неожиданно постучали. МистерДинсмид был ошарашен.

– Кто это? – пробормотал он. Его челюсть отвисла.

Миссис Динсмид приглушенно вскрикнула и плотнее закуталась вшаль. Краска бросилась в лицо Магдален, она наклонилась к окну и сказала:

– Чудеса бывают. Лучше пойди и посмотри, кто это.

2

Двадцатью минутами раньше Мортимер Кливленд стоял под дождеми хмуро смотрел на свой автомобиль. Ему сегодня страшно не везло. Два прокола втечение десяти минут в месте, где на мили вокруг не было ни одного селения, всередине голого Уилтшира, накануне надвигающейся ночи и без возможностиукрыться от дождя. Черт его дернул поехать короткой дорогой!

Он озадаченно осмотрелся, и его глаза уловили слабый отсветнад краем холма. Через секунду дождь усилился, но, подождав немного, он поймалповторный луч света. После минутного раздумья он оставил автомобиль и началподниматься по склону холма.

Вскоре сквозь пелену дождя он увидел освещенное окнонебольшого дома. Здесь, по крайней мере, можно было найти укрытие. МортимерКливленд ускорил шаги, склонив голову навстречу бешеным порывам ветра и дождя,которые, казалось, хотели вернуть его назад.

Кливленд был знаменит в своей области, хотя большинстволюдей не имели представления о его имени и роде деятельности. Он былавторитетом в психологической науке и написал две отличные книги о подсознании.Он являлся также членом Психологического исследовательского общества и изучалоккультные науки в той степени, в какой они соответствовали его собственнымумозаключениям и исследованиям.

Он по природе был человеком весьма восприимчивым и с помощьюупорных тренировок улучшил природный дар. Когда он в конце концов подошел ккоттеджу и постучал в дверь, то почувствовал внутреннее возбуждение.

Из дома еле слышно доносились голоса. Но после его стуканаступила внезапная тишина. Затем раздался звук отодвигаемого кресла. Черезнесколько секунд дверь открыл мальчик лет пятнадцати. Кливленд через его плечобросил взгляд в комнату.