Затем он вспомнил лицо Шарлотты, когда вчера вечеромпереступил порог дома, и торопливость мистера Динсмида, когда он со словами«чай совсем остыл» выливал чай из всех чашек.

Он вспомнил пар, который поднимался из них. Чай не былхолодным.

В его мозгу начало что-то проясняться. С месяц назад онпрочитал заметку в газете о том, как целая семья отравилась из-за небрежностимальчика. Пакет мышьяка, оставленный в шкафу, просыпался на хлеб. Вероятно,мистер Динсмид тоже читал об этом.

Все становилось на свои места…

Через полчаса Мортимер Кливленд вскочил на ноги.

4

На ужин, как обычно, были вареные яйца и консервированноемясо. В комнате появилась миссис Динсмид, держа поднос с чаем. Семья заняласвои места вокруг стола.

– Как отличается сегодня погода от вчерашней, – сказаламиссис Динсмид, выглядывая в окно.

– Да, – согласился мистер Динсмид. – Так тихо, что можноуслышать муху. Ну что же, мать, разливай.

Миссис Динсмид наполнила чашки и передала их. Затемпоставила чайник, вскрикнула и прижала руки к сердцу. Мистер Динсмид резкоповернулся в ту сторону, куда смотрела его жена. В дверях стоял МортимерКливленд.

Он подошел к столу.

– Боюсь, я испугал вас, – сказал он. – Мне пришлосьвернуться.

– Пришлось вернуться! – воскликнул мистер Динсмид. Его лицостало красным, вены на лбу набухли. – Зачем, хотел бы я узнать?

– За чаем, – ответил Мортимер.

Быстрым движением он что-то вытащил из кармана, взял состола одну из чашек и отлил немного чая в пробирку, которую держал в левойруке.

– Что… что вы делаете? – с трудом проговорил мистер Динсмид.Его лицо превратилось в мертвенно-бледную маску, румянец, словно по волшебству,мгновенно исчез. Миссис Динсмид тонко взвизгнула.

– Вы читаете газеты, мистер Динсмид? Я уверен, что да.Как-то в газетах промелькнула заметка о том, как отравилась вся семья.Некоторые из них выздоровели, другие нет. В нашем случае не выздоровел бы ниодин. Первым предположением было бы консервированное мясо, которое вы ели, нодоктора – люди дотошные, их не обманешь испорченными консервами. В вашем шкафулежит пакет с мышьяком, полкой ниже – пакет с чаем. В верхней полке есть подходящаядырка, так что вполне объяснимо, почему в чае может оказаться мышьяк. Случайно,конечно же. Вашего сына Джонни просто обвинили бы в небрежности.

– Я… я не знаю, о чем вы говорите, – прохрипел Динсмид.

– Знаете. – Мортимер взял вторую чашку и заполнил другуюпробирку. Он приклеил красную этикетку на одну пробирку и голубую – на другую.– В одной, с красной этикеткой, находится чай вашей дочери Шарлотты, – сказалон, – в другой – чай Магдален. Я готов поклясться, что в первой мы обнаружим вчетыре-пять раз больше мышьяка, чем во второй.

– Вы сошли с ума, – сказал Динсмид.

– О! Нет. Мистер Динсмид, вы мне сказали сегодня, чтоМагдален – не ваша дочь. Вы солгали мне, Магдален – ваша дочь. Вы удочерилиШарлотту, ребенка, который был так похож на свою мать, что я, когда держал вруках миниатюру матери Шарлотты, спутал ее с самой Шарлоттой. Ваша собственнаядочь получила бы наследство, а так как невозможно было сохранить в тайнесуществование Шарлотты (кто-то, который знал ее мать, сразу догадался бы обобмане), вы решили насыпать в чашки мышьяка.

Миссис Динсмид издала гортанный звук, и у нее началасьистерика.

– Чай! – кричала она. – Вот почему он сказал чай, нелимонад!

– Закрой рот! – угрожающе прорычал ее муж.

Мортимер заметил, что Шарлотта смотрела на него широкораскрытыми, полными удивления глазами. Затем он почувствовал на своей рукедругую руку. Это была Магдален. Она показала на пробирки:

– Мистер Кливленд, вы не можете…

Мортимер положил руку ей на плечо.

– Дорогая, – сказал он. – Вы не верите в прошлое. А я верю.Я верю в атмосферу этого дома. Если бы вы не приехали сюда, ваш отец, можетбыть, – я говорю, может быть, – не задумал бы этот план. Я сохраню эти двепробирки, они уберегут Шарлотту от беды сейчас и в будущем. Но никаких другихдействий я предпринимать не стану в благодарность, если хотите, той руке, чтонаписала «SOS».