Прижав её к себе покрепче, герцог так и понёс на руках – сначала в зал с Родовым деревом и дальше... по коридорам и галереям замка... до самой спальни...

Хотя последние ночи ему почти не довелось спать. Силы на исходе и Бельзар снова приближается – он чуял самого опасного демона слишком ясно. Но и отпускать жену не хотелось. Во-первых, она явно себя не контролирует. Во-вторых, если его предположение верно... ворга лысого он отдаст её кому бы то ни было. Не для того отец защищал былую королевскую семью, рискуя собой, не для того погиб, пытаясь сдержать Бельзара в заточении.

А ещё... он ей с удовольствием покажет наяву все те картины, что так впечатлили в мыслях. Лишь бы не спугнуть.

– Мой рин.

Что-то в голосе и глазах Вилора, выступившего из темноты коридора, герцогу не понравилось. Арелис нервно заелозила на руках, и ему пришлось спустить девушку на пол, желая прикрыть от посторонних глаз. Совсем некстати, но...

Но перед ним стоял личный нгел, который только что ощутил, как его дрекк использовал ментальное слияние. Наверняка ощутил, не мог не ощутить.

– Завтра поговорим, – в голосе герцога звучала усталость.

Вилор несколько мгновений смотрел на него, на неё. После склонил голову:

– Как скажешь. Мой рин.

Развернувшись, затерялся где-то в тенях.

Ратмир вздохнул, потёр лоб. Нехорошо вышло. Он и сам ещё не понял, что к чему.

Поднял глаза и вдруг застыл.

По коридору шла волчица. Точнее – он уже знал, что это всего лишь личина, и тем не менее ощутил снова весь порыв, всё притяжение и даже сверх его.

Свет померк, мир перестал существовать – кроме зелёных глаз и тёмных, почему-то с краснотой волос, и...

Волчица раскрыла объятия, на миг бросив победный взгляд куда-то в сторону, и он влился в них, сорвавшись, отдаваясь сумасшедшим ласкам.

***

Личина. Арелис на несколько мгновений замерла, глядя, как кон Рунг устремляется к волчице – снова, да ворги бы побрали этого любвеобильного ящера! Тархов ему под чешую!

Она совершенно точно помнила, кто забрал личину, и узнала этот победный взгляд, презрительный изгиб губ!

Арелис метнулась прочь, к своим апартаментам, ругая и мужа, и собственную реакцию на него. Только сейчас нёс на руках, только сейчас она видела его мысли, желания, направленные на неё! И тут же бросается за волчицей... почему? Да что такого рассказал Вилор об этой личине, что она так беспокоит герцога? А если пойти и сообщить, что на самом деле это она, герцогиня, – хозяйка личины и никто другой не смеет её носить! И отобрать, да!

Девушка резко затормозила, развернулась, кидаясь назад, больше всего боясь, что они исчезнут на половине герцога, пропитанной Тьмой, куда ей запретили заходить. Спеша, запыхавшись, вылетела в зал, из которого расходились две двери. И в последний миг увидела, как за Ратмиром и волчицей закрывается дверь половины герцога.

Несколько мгновений постояла возле исходящих Тьмой створок, раздумывая. Но сердце так колотилось, душу раздирало от противоречивых желаний – то ли остановить парочку, то ли вцепиться когтями в физиономии. То ли сбежать отсюда уже сейчас, не дожидаясь окончания этого проклятого месяца, самого сумасшедшего в её жизни.

Не в силах унять себя, Арелис толкнула дверь. Ну и подумаешь, пусть спрячут свои запреты в... туда, что приличные девушки не поминают! И даже лучше, если появится какой-нибудь демон, и кон Рунг будет вынужден оторваться от своей необоротной драконессы!

Больше всего боялась, что проход окажется заперт, как тогда, с Лисой. Но створка поддалась, и Арелис впервые шагнула в темноту, вдруг осознав, что не знает, куда идти.

Глаза привыкли к полумраку, девушка огляделась. Вроде бы такой же замок, как и на той, светлой половине. Длинный коридор параллельно «хребту», лестницы с окнами, залы и галереи. Если не считать Тьмы, которой всё здесь было пропитано, некоего словно бы красноватого налёта – или это у неё в глазах он отображался красным. Присматриваясь, нет ли нигде пятен непроглядной темени, Арелис двинулась туда, откуда доносились шаги и тяжёлое дыхание, прерываемое поцелуями.

– Ратмир! – крикнула, но кон Рунг не ответил.

Она слышала их, почти видела и бежала вперёд, боясь отстать, боясь не успеть и ещё Навь знает чего боясь. Тяжело дыша взбежала по лестницам – почему герцог поселился так высоко? Летать из собственной башни, что ли?

Ворвалась в круглую спальню, почти целиком занимающую этаж башни. Взгляд выхватил череду раскрытых окон с тонкими занавесями...

И извивающиеся на кровати тела.

Лаата – Арелис почему-то явственно видела её под личиной. И герцог остервенело целовал, раздевал её, словно не отдавая себе отчёт. Потоки волос падали по его спине, на обнажённую грудь любовницы, вызывая неясное, тоскливое сожаление.

Лаата бросила насмешливый взгляд на герцогиню, театрально застонав.

Он не мог не знать, кто там! Вилор наверняка передал, кто забрал личину. И если эта Лаата так ему дорога... Пусть с ней и остаётся.

Закусив губу, Арелис хлопнула дверью и рванула прочь.

К ворговым демонам такого муженька. То приходит извиняется, то снова набрасывается на другую. Пусть катятся во Тьму вместе с личиной, Тавор ей новую сделает. И даже остаток срока добывать она не обязана, раз «муж» так себя ведёт. Бежать подальше, забыв всё как страшный сон.

***

Где-то в Нави яростно, неистово ревел дракон. Ратмир тряхнул головой, рассыпав распущенные волосы по плечам, спине, кровати. Под ним извивалась та самая волчица – или не та, тарх их уже разберёт. Обнажённая, она успела стащить с него рубашку и тянула руки к брюкам, под которыми остро и болезненно пульсировало от напряжения, от желания разрядки.

Запах дурманил, заставляя погрузиться обратно в сладостный туман, и лишь зверь, отражение его сущности всё ещё рычал, удерживая, не давая отключиться до конца. Кон Рунг и так не помнил, каким образом оказался в спальне. И куда делась Арелис?

И какого ворга у него так сносит крышу?!

Хлопнула створка – слишком громко, пронзительно. Потревоженная Тьма, разрезаемая светлой силой. Мощной светлой силой...

Арелис!

Зарычав, дракон резко дёрнул рукой, срывая личину.

– Лаата?!

Кес Арвей нахмурилась, после потянулась к нему, обещая все грани наслаждения.

Мысли начали возвращаться – он ведь знал, кто забрал личину. И должен был узнать женщину под ней. Возвратилось и чутьё, стали видны опадающие вокруг клочья магии. Сильнейшей колдовской приворотной магии.

Встряхнувшись совсем по-звериному, Ратмир вскочил. Стащил Лаату с кровати.

– Убирайся.

– Рат...

– Вон! – рыкнул дракон. – Чтобы никогда больше тебя здесь не видел!