– Ничего, – отозвалась Арелис, отворачиваясь от зеркала. – На сегодня ты свободна.

– Но...

– Что-то не ясно?

– Всё ясно, донна, – отозвалась Фадира сухо, водрузила поднос на стол и сверкая обидой, сквозящей в каждом движении, удалилась.

Вздохнув, Арелис села за стол. Выслушивать очередные вздохи, а то и попрёки служанки, совсем не хотелось. Есть тоже. Правда, при мыслях об улыбчивой Шанни девушка всё же проглотила несколько ложек фруктового салата.

День разгорался, солнце взбиралось по небосклону, а появляться муж так и не спешил. Решительно закрыв очередную сумку, Арелис двинулась к выходу. Не спешит, значит, она сама его известит. Найдёт Вилора, который тоже постоянно околачивается поблизости, и уж ему-то точно всё выскажет.

Отворила дверь, и почти сразу едва не натолкнулась на широкую грудь в чёрно-красной форме охраны замка. Она и не заметила, когда начала отличать личный отряд герцога от стражи. Чуть иной покрой, иное распределение цветов, иные набивки на рукавах...

Девушка подняла голову, удержав срывающийся с губ вопрос. Аристократке к лицу дождаться, пока ей отрекомендуются.

– Шангей кон Кадемар, – представился мужчина. – Кон Рунг приказал мне вас охранять.

– Разве я совершила какое-то злодеяние? – отозвалась Арелис прохладно, по привычке собирая в кулак эмоции, по-аристократически выпрямляя спину. Ну, Ратмир!

Герцогиня двинулась вперёд. Вопреки опасениям, охранник не стал её задерживать, пошёл рядом.

– Нет, что вы, – улыбнулся дракон. – Просто на этот раз Тьма открылась слишком близко.

– Тьма? – растерялась Арелис. – То есть все... в сражении?

Шангей кивнул. Девушка остановилась. Значит, искать Вилора тоже бессмысленно. И значит... нет, осадила сама себя. Бессмысленно ждать ещё каких-то оправданий. Скинул напряжение перед боем и даже не счёл нужным извиниться. Да и что ей его извинения? Говорит одно, делает другое.

– Вы что-то хотели? – верно истолковал её заминку Шангей.

Арелис глянула на него: русые длинные волосы, а вот глаза не зелёные – светло-карие, почти оранжевые. Вдруг стало совершенно ясно, без малейшего сомнения, чей именно дракон сегодня поглядывал на неё из Нави.

– Да. Мне нужен болид.

***

«Брат...»

«Прости, брат, что не могу до конца открыться. Мы обязательно это исправим».

«Что это было?»

«Я не знаю, каким образом получился ментальный контакт с женой. Это невозможно. Я чист перед тобой».

«Верю тебе, мой рин. Спасибо. Это была тяжёлая ночь».

«Тяжёлая».

«Лаата? Что сотворила Лаата? Нет, мой рин, я не хотел лезть. Случайно увидел, все твои мысли заняты этим».

«Приворотная магия».

«?! Что выяснили?»

«Мощная. Ещё несколько минут, и исчезла бы без следа вместе с личиной. Отделил и законсервировал. Отдал Таддаму на изучение. Кто-то делал приворот на дракона».

«Лаату допросили?»

«Допросим. Не успел».

«Не захотел?» – понимающая горькая улыбка.

«Да. От тебя не укрыть. Не хотел видеть. Не хотел смириться. Сложно».

«Сложно. Арелис?» – хмурая волна-воспоминание: она ведь была там же.

Не менее мрачная волна в ответ:

«Не успел. Собирался к ней, когда прозвучала тревога».

«Такие вопросы надо решать сразу...»

«Все вопросы надо решать сразу!» – яростный рык дракона. Ментальное слияние передаёт не слова – мысли, эмоции, ощущения. Слишком быстро, слишком беспощадно.

«Успокойся, мой рин. Я знаю, ты много на себе несёшь и не имеешь права оступаться. Вижу твои сомнения. Это нехорошо».

«Очень неприятные сомнения. И рад бы избавиться от них, да не выходит. Откуда на личине след Арелис? Как эта вещь попала к Лаате? Арелис была в Нави и притащила оттуда Лису, след которой тоже есть на личине. С какой целью мне подобрали такую жену?»

«Согласен, это очень нехорошие сомнения, мой рин».

«Нам с ней предстоит серьёзный разговор. Который мне совершенно не хочется начинать... по крайней мере, пока у меня не будет как можно больше сведений».

Дракон, два слившихся отражения дрекка и нгела, рассекал Тёмную Навь, в то время, как их тела вспарывали Явь вокруг новой воронки Тьмы.

Бельзар опять рвался в мир. Отряд защищал своего повелителя. Как и всегда.

Повелитель прикрывал свой отряд. Такова его судьба, сила, данная проклятием, обязывает брать на себя самые тяжёлые бои – те, где остальные драконы не справятся.

День переваливал середину, ребята начинали уставать, им на смену приходили другие воины.

Воронка Тьмы расширялась – слишком близко к центральному Острову, чего обычно не случалось раньше, – изрыгая демонов. Ратмир чуял: это всё исключительно, чтобы отвлечь. Только никак не мог понять от чего.

А ещё он чуял приближение Бельзара, и ждал, в каком месте тот вынырнет из Тьмы. Словно зная – откуда?! – что драконий предводитель на пределе, демон выпускал всё новых и новых монстров, играясь, не показываясь, заставляя кон Рунга сжимать зубы и нарезать новые и новые круги над островом.

И, спустя бездну времени дождавшись, ринуться на самого страшного демона мира, того, чья мощь способна пробить брешь в Явь, воплотить в ней кошмары Тьмы.

Видимо, силы Бельзара тоже были на исходе. Он вынырнул стремительно, сначала в Навь, и слившиеся отражения дрекка и нгела устремились наперехват. Тела кружились в бешеном танце – яркие, точёные линии дракона и тёмные, неровные черты демона, изменчивые, воплощающие в себе всё самое отвратительное, что способен представить мозг.

Почти радостно Ратмир бросился в атаку, концентрируя Тьму – то, чем возможно уничтожить, хотя бы на время, её собственное порождение. Говорят, у предков было и иное оружие. Давно, тысячу лет назад, до того, как род кон Рунгов принял на себя проклятие.

Как же ему хотелось поскорее закончить! Волнение за жену нарастало, как ни убеждал он себя, что Арелис в надёжных руках Шангея. Чужеродные нити тянулись, опутывали, напоминая темницу волка. Где-то в замке взвился дракон Кастора, удерживаемый Нитамой. Леб чуял сражение, приближение Тьмы, и рвался в Навь.

Когда-то молодой герцог понадеялся, что любовь этих двоих станет их силой, а не слабостью.

Ментальная связь дрекка и нгела, ментальная связь мужа и жены. Как такое возможно? И до чего приятно...

Мысли перескочили, и тут же ударило осознание, что не стоит размышлять об этом при слиянии с нгелом. С которым они неожиданно оказались соперниками.

Мгновенной молнией от нгела пришёл ответ. Не ненависть, нет. Горечь, вспышка, секундная мысль – тень мысли. Что не будь у нгела такого соперника...