не слышала. И мне приходилось со всем справляться самой. Но то, что ты дала мне, всему поколению Тосни, бесценно. Это сделало меня такой, какая я есть. Когда память только вернулась, я корила себя, но с тех пор многое изменилось в моей жизни. Я сама изменилась. Мне бесконечно жаль, что пришлось отречься от того, чему я служила, но у меня не было выбора. Я не сошла с твоего пути, лишь иду по нему по-своему.

Стерев слёзы с щёк, я поднялась и подошла к статуе, чтобы коснуться протянутых ладоней Ливы.

— Мой путь сложен, на нём нет верных решений. Их нет ни для кого в этом мире. Даже для богов.

Кивнув своим мыслям, я отвернулась и прошла к дверям. Статуя осталась безучастна к моим словам. Так было всегда. Но вера в другом, ей не нужно одобрение и доказательства.

— Всё в порядке? — Кассиан сразу обернулся, когда услышал скрип открываемой двери.

— Однажды будет, я уверена.

Он подошёл ко мне, снова долго смотрел в глаза и потом просто обнял. Большего мне и не требовалось, чтобы снова ощутить опору под ногами.

Вскоре вернулись Мирта и Рикард. Мужчинам она принесла плащи с капюшонами, а мне хламиду служительницы. Так странно было вновь её надевать после всего произошедшего. Но приятно. Моя жизнь прошла в храмах и лазаретах. Я больше лекарь, чем аристократка.

После мы неторопливо поужинали. Я общалась с Миртой. Судя по всему, пока занимался поисками, Сайлус не рисковал что-то менять в провинции, и это радовало. Он рассчитывал остаться при сыне, исполняя за него обязанности. Но я позаботилась о том, чтобы брат и сестра избежали его амбиций.

Когда настало время, мы покинули храм и направились к замку, где проходили гуляния. Завершение сбора урожая всегда праздновали с размахом, и этот год не стал исключением. Люди танцевали прямо на улицах, пели, пробовали угощения, любовались выступлениями артистов. Но всё это воспринималось посторонним шумом, пока я продвигалась к своему дому. Замок Тосни не изменился, остался таким же величественным и неприступным. Высокие шпили четырёх башен венчали флаги с гербом нашего рода. Силуэт женщины на них словно склонил голову в приветствии. Замок взирал на меня сотнями глазниц окон, украшенных разноцветными витражами. Взирал будто с ожиданием. Ведь раньше его никогда не покидали Тосни. А теперь в этих стенах, что видели поколения сильнейших лекарей, поселился самозванец.

— Приветствую! — раздался голос Сайлуса, вырывая меня из этого странного созерцательного состояния.

Отчим замер у главного входа в окружении охраны. Он как раз изменился, будто постарел. Всегда идеально уложенные волосы поредели. Он прибавил в весе. Морщин на лице стало больше. Но оно всё ещё оставалось обманчиво приятным. Сейчас на нём играла приветливая улыбка.

— Сбор урожая завершён, и Тосни не изменяют традиции…

Я нагнулась, будто меня ударило в грудь. Воздух покинул лёгкие, и окружающее померкло. Лицо Сайлуса вдруг приблизилось. Только теперь оно кривилось в презрительной гримасе. Его ладонь сжимала моё горло, постепенно перекрывая потом кислорода. Снова то воспоминание, только позже. Тело ныло после многочисленных ударов.

— Король узнает, он проверит. Вам это не сойдёт с рук, — прохрипела я.

— Сойдёт, — он толкнул меня на пол. Я громко вздохнула, ловя ртом живительный воздух. — Смерть твоей шлюхи матери ведь сошла, — рассмеялся он презрительно.

— Нет, — сипло выдохнула я. — Нет, — повторила, вновь выныривая в реальность.

Сайлус улыбался, принимая поздравления. Тлеющие угольки ярости разгорелись за секунды до огненного шторма. Пламя вспыхнуло вокруг моей фигуры.

— Убийца, — прошептала я, указав на прервавшего свою речь отчима.___________________________________Приглашаю в бесплатную новинку Дианы Маш :)https://litgorod.ru/books/view/13516https://litgorod.ru/books/view/13516

 Глава 9.3  

/Телохранитель/

— Убийца, — донеслось лишённым жизни голосом, и Лиандра выступила вперёд.

Огонь окружил её ярким коконом. Волосы взметнулись, словно тоже стали пламенем. А в глазах пылал испепеляющий гнев. Одежда на ней больше не сгорала. Она полностью контролировала легендарную силу Сердца.

Музыка стихла, в наступившей тишине жалобно тренькнула струна цитры. Взгляды всех обратились к Лиандре.

— Ты… — она протянула дрожащую руку, указывая на замолкшего в растерянности отчима.

Мужчина сделал неверный шаг назад, проведя ладонью по редким светлым волосам. Тонкие губы шевелились, словно безмолвно шепча молитву. Голубые глаза постепенно наполнял ужас осознания.

— Что она делает? — шок быстро прошёл, сменившись ожиданием беды.

Кассиан шагнул было к Лиандре, но Рикард дёрнул его за руку, не позволяя к ней приблизиться.

— Поздно уже, — прошипел он на ухо. — Так ты только покажешь, что Пламя тебе нестрашно.

— И что делать? Солдаты же…

— Она хранительница сильнейшей в мире магии и жутко зла, о чём ты? Надо думать о том, как спасти солдат, — невесело усмехнулся он, и, вдруг сложив руки рупором, прокричал: — Сердце Пламени! Это Сердце Пламени! Хранительница! Лиандра Тосни — хранительница Сердца Племени!

— Что ты творишь? — скорее по инерции возмутился Кассиан, ведь они столько месяцев скрывали ото всех роль Лиандры. Но сейчас не оставалось иного выхода, как сообщить людям, кем стала хозяйка их земель. — Невероятно! Это Пламя! Тосни вернулась с Пламенем! — прокричал он и двинулся через толпу, поддерживая изумлённые вскрики толпы.

Они подхватывали восклицания драгона и сумеречника, изумлённо переглядывались, кто-то падал на колени. А Лиандра ничего не замечала, она медленно шла вперёд. Пламя неслось перед ней огненным ковров, вынуждая людей отступить и дать ей добраться до вожделенной мести. Кассиан не знал, как её подданные воспримут убийство. Она же жрица Ливы. Но и не мог её остановить. Более того, считал, что не имеет на это права. Сайлус причинил Лиандре слишком много страданий. Хотя, на его взгляд, самозванец заслуживал наказание мучительнее. Умереть просто, а годы в заточении убивают медленно. Уж Кассиан познал эту истину лучше многих.

— Думал, я не вернусь? Думал, за тебя сделают то, что ты не смог? — слова Лиандры эхом разносились по заряженному напряжением воздуху. — Ты оклеветал меня, подкупил старшую моей обители, чтобы она признала меня душевнобольной, пытал, намеревался забрать то, что принадлежит мне по праву рождения, но хуже всего, ты убил мою мать, свою жену!

— Эт-это клевета! Неправда! — попытался возразить он.

— Ты сам признался мне, забыл? Сомнения развеет проверка. Любая жрица Ливы признает меня вменяемой. И признала бы, если бы ты кого-то ко мне подпустил. Но ты вызвал Зайру. И убил бы меня, как маму, если бы