Шерри растерянно улыбнулась, не смея спорить, во-первых, извежливости, а главное, потому, что в последние дни, после того как лордУэстморленд предложил ей подумать о других претендентах на ее руку, оченьподружилась с Уитни Уэстморленд и старой герцогиней. Они неотлучно находилисьпри ней, когда она осматривала достопримечательности или посещала магазины,присутствовали на уроках танцев и рассказывали ей забавные истории о людях, скоторыми ей предстояло встретиться. А по вечерам, за ужином, к ним присоединялисьграф и его брат.

Накануне Уитни привезла с собой в дом графа своеготрехлетнего сынишку Ноэля. А у Шерри в это время был урок танцев. Мрачныйсубъект, начисто лишенный чувства юмора и напоминавший скорее суровогогенерала, чем учителя танцев, своими грубыми окриками в адрес Шерри, не сразуусваивавшей различные па, встревожил Уитни, сидевшую рядом со свекровью смаленьким Ноэлем на коленях, и она предложила маэстро станцевать с ней, чтобыдать Шерри наглядный урок. Шерри охотно уступила ей свое место и усадила малышак себе на колени. Но не прошло и нескольких минут, как старая герцогиняподнялась, ей вдруг пришло в голову показать Шерри и Уитни танцы, модные в еевремя. Потом они стали танцевать втроем и от души хохотали, глядя нарассерженного учителя.

В тот вечер за ужином они насмешили обоих братьев своимиостроумными рассказами об учителе танцев и его уроке. Это был первый ужин послеих ссоры со Стивеном. И Шерри ужасно волновалась, но женщины и Клейтон сыгралироль буфера. Для этого, видимо, они и приехали, думала Шерри. И правильносделали, потому что уже к концу вечера Шерри не чувствовала себя такойскованной в присутствии графа и была с ним вполне вежлива. И только. От нее неускользнуло, что граф раздосадован этим, и Шерри торжествовала. Он такжехмурился, когда Шерри и Клейтон по какому-нибудь поводу вместе смеялись,видимо, злился. Шерри не могла не заметить, что временами поведение Стивеназабавляло герцога. В общем, она пришла к выводу, что герцог Клеймор — самыйдобрый, самый приятный и самый обаятельный человек из всех, кого она когда-либознала. На следующее утро Шерри пришла к завтраку раньше обычного, чтобыизбежать встречи со Стивеном, и не в роскошный обеденный зал, а в комнатупоскромнее и очень удивилась, когда увидела рядом Стивена.

Он тоже явился пораньше и присоединился к ней. Но еще большедевушку удивило, что он помрачнел после того, как она лестно отозвалась о егобрате Клейтоне. Голос его был полон сарказма, когда он сказал:

— Я счастлив, что вы наконец встретили свой идеал мужчины, —после чего, не доев завтрак, вскочил из-за стола и, сославшись на множествонеотложных дел, покинул комнату, оставив Шерри в полной растерянности.

Накануне, сразу после ужина, граф уехал с приятелем в театр,а днем раньше — на какой-то поздний прием, и Ходжкин сообщил Шерри, что домойон возвращается только к утру.

Шерри терялась в догадках. Что это с ним? Почему он ушел?Может, встал в дурном настроении, потому что не выспался?

Ее размышления были прерваны приходом Уитни и старой герцогини,которые явились вскоре после завтрака и застали Шерри сидящей за столом вглубокой задумчивости. Когда же она рассказала им о случившемся, обе в одинголос воскликнули:

— Да он просто ревнует!

Предположение показалось Шерри не очень убедительным, но онане преминула воспользоваться им и, покатавшись после обеда с Дю Биллем попарку, в разговоре со Стивеном перед ужином долго расхваливала его, каквеселого и приятного компаньона. Реакция графа была примерно такой же, какутром.

— А я и не знал, что вас так легко обольстить, — с досадойзаметил он.

На следующее утро Шерри рассказала об этом Уитни и старойгерцогине, поскольку они просили сообщать им о каждом шаге и каждом словеСтивена. И снова они в один голос воскликнули:

— Да он просто ревнует!

— Ревнует! — Шерри не знала, хорошо это или плохо. Онабоялась поверить, что нравится ему, хотя втайне очень на это надеялась.

Ей было известно, что в этот вечер, в Альмаке, он будет заней ухаживать, что должно обеспечить ей, по мнению Чарити Торнтон, мгновеннуюпопулярность. Но популярность не интересовала девушку. Главное — как-нибудь непосрамить ни себя, ни его семью, ни самого графа. Весь день Шерри нервничала,но, к счастью, неожиданно приехала Уитни и не отходила от Шерри, пока таодевалась. Ох, уж это одевание! Девушке показалось, что оно никогда некончится. И она мечтала лишь об одном: поскорее сесть в экипаж.

Швея отступила на шаг, держа в руках потрясающей красотыплатье, в буквальном смысле этого слова с иголочки — оно было дошито всегонесколько минут назад. Шерри то и дело нервно поглядывала на часы.

— Месье Дю Вилль меня заждался.

— Ничего, Николасу не привыкать, — сухо заметила Уитни. НоШерри заботил вовсе не Николае, а находившийся в это время внизу лордУэстморленд. Интересно, какова будет его реакция, когда он увидит ее в этомплатье?

— Еще немного, и вы будете готовы к балу, — сказала Уитни,когда Шерри хотела взглянуть в зеркало на свою новую прическу. — Наденетеплатье, тогда и посмотрите. Чтобы был полный эффект. Мой дебют пришелся как разна то время, когда я с тетей и дядей была в Париже. Меня нарядили, и лишь тогдатетушка позволила мне посмотреть в зеркало, — с кокетливой улыбкой сообщилагерцогиня. — До этого я и представить себе не могла, как выгляжу в нарядномплатье.

— Неужели? — удивилась Шерри, знавшая из книг и разговоров,что в Англии в состоятельных семьях девочек с малых лет наряжают, как принцесс,но спросить об этом постеснялась.

Однако Уитни сама догадалась и со смехом сказала:

— Я поздно расцвела.

Шеридан с трудом верила, что в жизни этой великолепнойбрюнетки, сидевшей сейчас на краешке кровати, тоже были свои трудности, исказала об этом Уитни.

Тогда герцогиня, не переставая смеяться, рассказала ей, чтоеще до своего дебюта мечтала лишь о том, как научиться стрелять из рогатки идобиться любви одного деревенского парня.

— Поэтому-то меня и отправили во Францию, — закончила она сдоверительной улыбкой. — Ничего другого не оставалось, чтобы спасти меня отужасного позора.

Шерри хотела ответить ей тоже в шутливом тоне, но не успела— камеристка и швея стали ей осторожно надевать через голову платье. И в этотмомент в спальню вплыла вдовствующая герцогиня.

— Мне не терпелось посмотреть, как вы выглядите, еще довашего появления у Резерфордов, — сказала она, издали наблюдая за тем, какШерри готовят к балу, — вот я и приехала.

— Месье Дю Билль, наверное, сердится, что я заставляю егостолько ждать? — спросила Шерри, опустив руки и послушно поворачиваясь, чтобыдевушки могли застегнуть на спине крошечные крючки.