Его подарок…

В этом Стивен не сомневался, так же как в том, что нужен ей,что она хочет его. С того самого момента, как он прикоснулся к ее трепещущимгубам, а она в порыве страсти прижалась к нему, он был уверен, что она хочетего. Наивная и простодушная, она совершенно не умела скрывать свои чувства.

Она хочет его, а он хочет ее. Через какие-нибудь несколькодней она уже будет в его постели, и он преподаст ей первый урок обладания.

Его размышления прервал Джейсон Филдинг, который обратился кнему. Все ждали, когда Стивен сделает ставку, и он поспешно добавил фишек к ужележавшей на столе груде.

— Заберите ваш выигрыш, — с усмешкой произнес Джейсон,указывая на фишки, — и выигрывайте дальше.

— Не знаю, о чем вы думаете, Стивен, — с любопытствомзаметил Джордан Таунсенд, — но это, должно быть, захватывающе интересно.

— Такое впечатление, будто вы видели наши карты насквозь, —заявил Джейсон Филдинг и начал сдавать. — Впервые за долгие годы я такпроигрался.

— Да, то, о чем размышляет Стивен, потрясающе интересно, —пошутил Клейтон.

В это время к столу подошел со сложенной газетой в рукахУильям Баскервиль, холостяк средних лет, и стал рассеянно наблюдать за игрой.

Завтра, подумал Стивен, всем станет известно, что онухаживает за Шерри на балу в Альмаке, а к концу недели, что они помолвлены, такчто можно все рассказать друзьям.

— По правде говоря… — начал Стивен и вдруг взглянул на часы.Уже три часа как он в клубе. — Опаздываю! — воскликнул он и, бросив карты насередину стола, вскочил с места. — Я должен успеть в Альмак до одиннадцати,иначе меня не пустят.

Ошарашенные, мужчины смотрели вслед быстро удалявшемусяСтивену, думая при этом, что ни один здравомыслящий человек не пошел бы на эту«Ярмарку невест» по доброй воле, не говоря уже о том, чтобы волноваться испешить туда.

Просто уму непостижимо! Стивен Уэстморленд торопится вАльмак, где полно вчерашних школьниц, которые вспыхивают от каждого слова имечтают подцепить подходящего мужа.

Первым заговорил Баскервиль.

— Черт возьми! — в изумлении выдохнул он, глядя на остальных.— Лэнгфорд сказал, что опаздывает в Альмак. Уж не ослышался ли я?

Оторвав взгляд от дверей, в которых исчез Стивен, маркизУэйкфилд произнес:

— Думаю, нет, потому что мне послышалось то же самое.

— Он не просто спешил в Альмак, он туда просто рвался, —кивнув, сухо произнес герцог Хоторн.

— Хорошо, если он выберется оттуда живым, — пошутил ДжейсонФилдинг.

— И останется при этом холостяком, — поддакнул ДжорданТаунсенд с ухмылкой.

— Бедняга! — с притворным отчаянием в голосе воскликнулБаскервиль и, сокрушенно покачав головой, отошел к игравшим в кости знакомымподелиться на редкость забавной информацией.

Игравшие в кости за длинными столами с высокими деревяннымибортиками высказали предположение, что Стивен, выполняя волю умирающегородственника, отправился в Альмак ради какой-то девчонки, приходящейсяумирающему родней.

А за покрытыми зеленым сукном столами для игры в фараон, гдеджентльмены делали ставки на карту, которую сдающему полагалось вытащить изколоды, все пришли к выводу, что несчастный граф проигрался и в качествеунизительного штрафа должен провести ночь в Альмаке.

Джентльмены, игравшие в чет-нечет и делавшие ставки начисла, которые появляются при остановке колеса, полагали, что Баскервиль сталтут на ухо.

Игроки в вист, не отрывавшие глаз от карт, решили, чтоБаскервиль просто спятил.

Однако общая реакция, независимо от мнения каждого, была увсех одинаковой — бурное веселье. В этот вечер утонченную атмосферу Стрэтморато и дело нарушали громкий хохот и гиканье, когда из уст в уста и от стола кстолу распространялся слух о том, что Стивен Уэстморленд, граф Лэнгфордсобирается провести ночь в Альмаке.

Было пять минут двенадцатого, когда Стивен быстрым шагомпрошел мимо двух раздосадованных молодых денди, возвращавшихся к своимэкипажам: леди Летисия Викери не пустила их за то, что они явились послеодиннадцати, нарушив строгий порядок. Патронесса уже закрывала двери, когдаСтивен тихо, но зловещим тоном произнес:

— Летти, вы не посмеете захлопнуть эту треклятую дверь передмоим носом!

В бешенстве от такой наглости, леди вгляделась в темноту заярко освещенным входом и, все еще пытаясь закрыть дверь, презрительно ответила:

— Не важно, кто вы, вы опоздали. Стивен успел ногойзадержать дверь.

— Надеюсь, вы сделаете для меня исключение, — сказал он. Впросвете между створкой и косяком появилось полное пренебрежения лицо Летти.

— Никаких исключений, милорд!

Тут она увидела, кто перед ней, и Стивен едва нерасхохотался, когда высокомерие на ее неподвижном, как камень, лице сменилосьизумлением.

— Лэнгфорд, вы?

— Конечно, я, кто же еще? А теперь откройте, — все так жетихо произнес он тоном приказа.

— Не могу.

— Летти, — терпеливо, но с некоторой угрозой шепнул он, — незаставляйте меня напоминать вам о том, что в свое время вы приглашали меня вменее подходящие места, чем это, да еще когда ваш бедный муж находился чуть лине рядом.

Наконец она открыла дверь, но загородила собой проход.Стивен уже хотел оттолкнуть ее, однако она взмолилась.

— Ради всего святого, Стивен, будьте благоразумны! Я не имеюправа вас впустить. Остальные патронессы голову с меня снимут!

— Да они расцелуют вас за это в обе щеки, — заявил Стивен. —Вы только представьте, какая будет для Альмака реклама, когда станет известно,что впервые за пятнадцать лет я посетил ваше нудное сборище целомудренныхдевиц!

Леди колебалась, взвешивая все «за»и «против». С однойстороны, Стивен прав, думала она, но какой шум поднимут остальные патронессы,прежде чем ей удастся объяснить им мотивы своего поступка!

— Разумеется, самые блестящие кавалеры будут рваться к нам,чтобы собственными глазами увидеть красотку, ради которой вы появились здесь.

— Вот именно, — сказал Стивен с сарказмом. — Холостяки будутвалом валить в Альмак, так что придется вам сделать дополнительный заказ набутерброды и теплый лимонад.