И вообще, одно дело – инсценироватьсамоубийство так, чтобы никто об этом не догадался, и совсем другое – бытьубитой так, чтобы все сочли это самоубийством. Уж такой расхожий детективныйход, что дальше некуда. А штампов Алена старалась избегать – как в жизни, так ив своем незамысловатом творчестве. «Этот номер не пройдет», – сердито сказалаона себе, перевешиваясь через перила.

Что? Как это – перевешиваясь? Она и незаметила, как и когда открыла-таки фрамугу! Здорово. Ну, теперь, как говоритсяв сказках, самое легкое позади, а самое трудное впереди.

Она заглянула в комнату. Дверь по-прежнему заперта,никто в нее не рвется, не стучит. Возможно, Катерина отсиживается в комнате,выходящей на противоположную сторону, оттого и не слышит произведенногопленницей шума? Хорошо, если бы так. Потому что очень не хотелось бы,спустившись с балкона, угодить в цепкие объятия этой поганой лесбиюшки,перемазанной лиловой губной помадой.

А может, там шарахается так называемый муж вкосухе?

Ладно, ты сперва спустись, а о плохом лучше недумать.

Алена свесилась с балкона еще раз и произвеларекогносцировку. Затем выработала тактику и стратегию побега. Значит, так.Повернувшись спиной к улице, перенести наружу сначала одну ногу, укрепить еевон в той очень кстати сделанной декоративной выемке. Потом перенести другуюногу и поставить в аналогичную выемку рядом. Потом нагнуться и умудритьсяуцепиться за эти самые выемки сначала одной рукой, а затем и другой. При этомвытащить ноги и повиснуть на руках. Если, конечно, получится. Предположим,получилось. Ну, и тогда придется разжимать руки и падать «солдатиком», как в воду...

Внезапно, словно шилом в бок кольнули, Аленавспомнила приснившийся сегодня сон. Она видела себя девчонкой-второклассницей,которая пришла в секцию плавания... Это когда-то происходило вдействительности, в ее детстве. Тренер привел их на вышку и заставил прыгать.Учитывая, что Алена плавать практически не умела, а высоты боялась панически,задача оказалась непосильной. Тренер жутко разозлился и выгнал ее из группы.Алена сначала переживала, а потом подумала, что он еще оказался оченьмилосердным. Вполне мог просто столкнуть ее с двухметровой высоты: плыви, мол!Такой метод обучения, может, и помог бы любому другому ребенку, но она умерлабы, просто умерла бы от страха! В секцию, короче, она больше не ходила, плаватьнаучилась гораздо позже и то чуть получше топора, но эта сцена в бассейненакрепко поселилась в ее снах как признак какого-то бессилия.

Сон о бассейне всегда предвещал нечтонедоброе. А вот сегодня ночью – Алена это отчетливо помнила! – оназаставила-таки себя прыгнуть с чертовой вышки! Помнила, как спружинила подногами доска, как ударил снизу поток воздуха... Что произошло потом, осталось втемной бездне сна. Но ведь она прыгнула! Прыгнула во сне, значит, прыгнет инаяву.

Повесив на шею сумку, задрав к поясу слишкомузкое и тесное платье и мысленно приготовив себя к тому, что колготки потомпридется выбросить, а шубу сдать в химчистку, Алена перенесла через перила однуногу...

Далее все шло как по писаному – до второгопункта плана. В ту минуту, когда Алена пыталась ухватиться руками за те выемки,где укрепилась ногами, она просто-напросто сорвалась и рухнула вниз.

В сугроб. На четвереньки.

Счастье, что в Нижнем Новгороде такие снежныезимы! Счастье, что при доме номер пятьдесят один по улице Авдеева был прилежныйдворник, который регулярно сметал снег на газон, где в конце концов образовалсяогромный сугроб! Счастье, что балкон «нехорошей квартиры» выходил на такойгазон. И еще счастье, что пенсионеры в этом доме не испытывали тяги козеленению газонов и не утыкали их колючими, ветвистыми кустами, опасными дляжизни и здоровья граждан и гражданок, прыгающих с верхних этажей... Но самоебольшое счастье, что устроители вертепа «Выбор за вами» разместили его всеголишь на втором этаже. Лучше бы, конечно, если бы он находился на первом, но, с другойстороны, не может быть все в жизни хорошо, должно быть что-то и плохо, а вкаждой бочке меда непременно наличествует ложка дегтя.

Алена размышляла об этом, стоя на четверенькахи поднимая из сугроба лицо. При этом она возносила хвалы создателям водостойкойтуши. Все-таки ей сейчас придется останавливать попутку – не хотелось бы досмерти напугать водилу черными потеками на лице.

То есть ей придется останавливать попутку втом случае, если сначала получится подняться на ноги...

Она напрягла мышцы, столь тщательнотренируемые в течение последнего года, призвала на помощь бога Шейпа – и снекоторым усилием поднялась. И даже распрямилась. И даже сдвинулась с места.

Тело плохо слушалось, это конечно, и что-тогде-то гудело и отдавалось болью, но Алена не позволила себе размениваться намелочи. Сейчас главное – оказаться как можно дальше от опасного подъезда, изкоторого в любое мгновение может выскочить эта фурия фуриозо – Катерина...

Сначала неуверенно, потом все скорее и твержеАлена пошла прочь. Перешла дорогу и побрела по обочине в сторону Московскоговокзала, поминутно оглядываясь, не настигает ли ее какая-нибудь машина. Новыстуженная, насквозь продутая ветрами улица Авдеева была пуста. Приходилосьпока рассчитывать на свои собственные ноги.

Нетвердо топая по обледенелой обочине, Аленасняла с шеи сумку, достала оттуда расческу и причесалась. Отерла лицо платком,пытаясь различить отражение в зеркальце. Вроде нормально выглядит, опять жеподтверждая истину, выраженную господином Тургеневым насчет роли страданий вжизни русских девушек. О том, во что превратились ее колготки, Алена стараласьне думать. Какое счастье, что на ней сегодня ботфорты выше колен, они защитилиноги очень основательно.

Оглянулась в очередной раз – и увиделаприближающиеся огни.

Автомобиль! Попутный! Ура!

Отчаянно замахала рукой.

«Жигуль» сперва пронесся мимо, потом,разбойничьи присвистнув тормозами, остановился и дал задний ход. Дверцараспахнулась. На Алену изумленно смотрел пухлощекий человек в милицейскойфуражке и теплой форменной куртке, делавшей его торс непомерно широким. Он-то вформе, но машина не милицейская, это Алена точно знала. Что она, с ума сошла,останавливать милицию? Еще заметут, приняв за ночную бабочку. Документов-тонет, а видок у нее как раз такой, словно из борделя за непотребное поведениевышибли!

– Ой, извините, – сказала Алена,пытаясь захлопнуть дверцу. – Я... я ничего. Я просто хотела попросить васподвезти...

Мент дверцу придержал. Может, и правдаподвезет? Но почему таращится с таким видом, будто незнакомая женщина проситвзаймы до зарплаты?

– Я заплачу, вы не думайте, – решилапрояснить ситуацию Алена.