Затем, так же внезапно, как появилось, всё исчезло. Я снова очутился в пустом, непроглядном пространстве. В руке сверкала рукоять Кровопийцы, и единственным ощущением, кроме боли, которая заполнила меня, – была жалость к моему отцу.

Потом я увидел самого себя. Вот я играю с Эдвином в шахматы, вот веселюсь с другими гномами, тренируюсь с Баком и остальными, плотно ужинаю с Финриком в нашей новой квартирке. Некоторые эпизоды были мне смутно знакомыми, я припоминал их, но другие существовали только в моём воображении. Когда это мы с Финриком ели целого жареного кабана на ужин? Не было такого. Хотя. Я не очень отчётливо помнил события последней недели.

Но главный вопрос даже не в том, было это на самом деле или нет. Вопрос в том: зачем они нужны? Зачем Кровопийца показывает мне всё это? Чего добивается?

«А ты так и не догадался?

Может, твоя подруга Глэм права, и ты милый, но тупой?

Хорошо, тогда смотри ещё».

Затем я увидел Люка Скайуокера, разговаривающего с Леей на мостике в деревне эвоков в «Возвращении джедая» – фильма, который я видел только один раз, и мне он совсем не понравился. Слон гулял по одинокой пустыне. Унылый парень сидел за компьютером, бессмысленно пролистывая страницу за страницей. Два парня болтали в унылом коридоре, у обоих были карточки с ключами безопасности и эмблемой странного орла, которого я раньше не видел.

Я понятия не имел, зачем Кровопийца показывает мне этот случайный набор видений. Сейчас я был пленником топора, вынужденным смотреть эти странные картинки-шарады, и у меня не было ни единой догадки, что всё это может означать.

А потом всё точно так же резко кончилось. Я вернулся в арсенал Бака. Кровопийца лежал на полу у моих ног. И хотя я знал, что мой папа ещё жив, легче от этого не стало.

«Ты знаешь, что нужно делать?»

Я покачал головой.

«Но ты видел своего отца?»

Я кивнул.

«Грег, ты должен верить всему, что видел со мной. Значит, должен знать, как поступить».

– А я не знаю, – прошептал я. – В этом не было никакого смысла. Ты можешь мне объяснить?

«Нет. Я не знаю, что ты видел, Грег. Ты пользуешься моей силой, но всё, что ты видел, дано разгадать лишь тебе. А теперь иди и делай то, что нужно, пока не стало слишком поздно. Мне кажется, что в глубине души ты уже знаешь ответ».

Я вышел, оставив Кровопийцу в комнате. На самом деле мне не очень хотелось бросать его здесь. Внутренний голос твердил мне, что нельзя снова это делать. Но я знал, что не смогу вытащить его оттуда.

Я быстро ушёл от Бака, не обращая внимания на вопросы моих друзей, когда пронёсся мимо них, – потом объясню. Потому что теперь мне всё стало ясно. Кровопийца прав. В первом видении мне показали достаточно, чтобы понять. Второе видение лишь заставило меня принять это – убедиться, что я не ошибаюсь. Мне очень не хотелось верить в это. Слова Кровопийцы отозвались эхом в моём мозгу: «Теперь иди делай, что нужно, пока не стало слишком поздно». Мне нужно было поговорить с Эдвином – он был последней частью этой головоломки.

Я пошёл прямо к ПУКам. Несмотря на то что было уже около пяти вечера, у многих только-только закончились дополнительные занятия. Чёрный роскошный автомобиль Эдвина стоял на углу, поэтому я перешёл улицу и присел за мусорным баком неподалёку. Проходившая мимо старушка бросила на меня презрительный взгляд. Её маленькая собачка в розовом галстуке-бабочке свирепо зарычала на меня. Решив, что могу больше не сдерживаться, я зарычал ей в ответ. Она заскулила, и дама натянула поводок, оскорблённая и ошарашенная одновременно.

Несколько минут спустя по ступенькам спустился Эдвин, как всегда в окружении друзей и симпатичных девушек. Он сказал что-то смешное, и все рассмеялись, прежде чем расстаться. Он направился к ожидавшей его машине, и водитель Бенни открыл заднюю дверь.

Я встал и помахал.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел Эдвин, толкая меня на заднее сиденье, прежде чем кто-то из одноклассников увидел меня.

– Всё хорошо? – спросил Бенни, подозрительно глядя на меня.

– Да, всё в порядке, – ответил Эдвин. – Поехали.

Бенни закрыл дверь и сел на место водителя. Эдвин немедленно нажал на кнопку и поднял звукоизолирующую перегородку между передним и задним сиденьями.

– Что ты здесь делаешь? – повторил он.

– Мне нужно было тебя увидеть, – ответил я.

– Послушай, тебе опасно здесь находиться!

– Теперь всё гораздо серьёзнее, – сказал я.

Эдвин посмотрел мне в глаза, и выражение его лица изменилось.

– Что случилось? – спросил он, как будто боялся услышать, что мой отец был найден мёртвым.

– Я знаю, где прячут отца, – произнес я. – Он жив.

Эдвин облегчённо улыбнулся, но потом нахмурился.

– Как, чёрт возьми, ты это узнал? – спросил он. – Где он?

– Запутанная история, – ответил я. – Я зря терял время, воображая, что у меня есть какой-то план. Ждал, что кто-нибудь подскажет мне, что делать. А правда всё время была совсем рядом. Это ты. Ты знаешь, где прячут отца, и я больше не могу закрывать на это глаза. Всё это время я был типичным гномом, которому мешали страх, мысли о неудаче и всё такое. Но хватит с меня. Теперь я буду действовать. И ничто меня не остановит…

– Чувак, – тихо сказал Эдвин. – Полегче. О чём ты говоришь?

– Эдвин, моего отца похитила не какая-то там запрещённая эльфийская организация, – я изо всех сил пытался сдерживать эмоции, рвавшиеся наружу, – а твои родители.

Эдвин покачал головой, его рот открывался и закрывался, как будто у него была сломана челюсть.

– Это так, – твёрдо сказал я. – Родители обманывали тебя всё время, они похитили моего отца. Я уверен, что ты не знал правду. По крайней мере, я надеюсь, что это так. Если бы я не думал так, то не пришёл бы сюда. Но если я ошибаюсь, что ж, я прямо сейчас перед вами, можете прикончить меня здесь и сейчас.

– Это не может быть правдой, – возразил раскрасневшийся Эдвин. – Даже если бы это было так, как ты мог узнать про всё?

– Я видел, как он разговаривал с моим отцом в тюремной камере, – ответил я. – Не спрашивай, как я это увидел, это здесь ни при чём. Но я видел это. Это был он… У него такие же манеры, как у тебя. Ты сам говорил, что стремился к этому с детства. Это очень странно, но это был он, на самом деле. Верь мне.

Казалось, Эдвин сейчас заплачет. Он поверил мне. Он знал, что я прав, и, возможно, в глубине души всё время подозревал об этом. Но, как и я, он отказывался верить, что это может оказаться правдой. Эдвин явно воспринял эту новость почти так же близко к сердцу, как я, когда впервые понял правду.

– Проблема в том, что я до сих пор не знаю, где его держат, – медленно сказал я. – Но ты знаешь. Может быть, это означает, что наша дружба закончилась. Или, может быть, её всё ещё можно спасти. Но в любом случае именно ты можешь помочь найти моего отца.