Рыцарь покосился на синеющие вершины гор далеко по правуюруку, зябко передернулся:

— Через горы однажды перебирался! До сих пор просыпаюсьс воплем.

Олег добавил поникшим голосом:

— Через пустыню тоже шли. Забыл, где погибало войскоБалдина Третьего? Не от чужих сабель — от зноя и жажды... А чем так страшны тевоины?

— Они непобедимы. В воинском искусстве упражняются всюжизнь. Владеют многими секретными приемами. Когда такой воин выходит хотьпротив десятка врагов, то на поле остаются десять трупов, а он уходит безединой царапины!

В синих глазах рыцаря Олег увидел откровенный страх.

— Такое не удавалось даже Ланселоту Озерному... Ни сэруГалахаду, а уж Говену и подавно... Господи, да зачем им такое воинское умение? Онис кем-то воюют?

Кузнец пожал плечами, глаза были сочувствующими:

— В крестовом походе не участвовали. Ни за тех, ни заэтих. Дерутся друг с другом, выживают сильнейшие. Высоко в горах естьмонастырь... Монахи за тысячи лет придумали особые боевые приемы.

Томас сказал с негодованием:

— Монахи? Разве соревнуются не в святости?

Кузнец бросил на рыцаря острый взгляд, в котором былисочувствие и насмешка:

— Наша вера молодая, а ихняя — старая. У них своиритуалы. Не пашут, не жнут, не сеют — только упражняются с оружием. С утра допоздней ночи.

Томас поежился:

— Так и зайца научишь, чтобы волка одолел. — Ежелис утра до вечера, каждый день, из года в год... Бр-р-р!.. А велика ли пустыня?

Всего неделю пути, если верблюды быстрые.

Томас покосился на изнуренных коней, спросил с надеждой:

— Какой путь изберем, сэр калика?.. Что тебеподсказывают твои боги?

— А твои?

— Мои... высокие, одухотворенные! Они миром двигают, атвои попроще, они земную жизнь знают лучше.

— Наши боги учат ходить прямыми дорогами. Думаю, что иХристос бы не спорил. Укрепимся духом, пойдем прямо!

Томас потемнел лицом, молчал долго, наконец опустил ладоньна мешок, где выступал бок чаши, сказал с тяжелым вздохом:

— Ты прав, сэр калика. Надо выбирать прямые дороги,тогда Пречистая Дева не оставит нас до самого смертного часа!

Они заночевали у гостеприимного кузнеца, а утром сновавыехали на дорогу. Томас хмурился, чаще обычного проверял, легко ливытаскивается меч из ножен, вздрагивал при каждом шорохе. Олег колчан сострелами перевесил за спину, хотя в горячем воздухе сразу начинало теретьспину, противные струйки пота бежали к пояснице. Тетиву почти не снимал, иТомас понимал без слов, что калика встревожен и держится настороже.

— Одолеем и эту дорогу, — сказал Томас громко, ноголос был нетвердый. — Пресвятая Дева не оставит своих рыцарей!

Калика хмыкнул, сказал громко:

— Давно собирался спросить... Почему клянешься именноПречистой Девой? Разве главные боги христиан не сам Христос его батя — запамятовалего имя, потом некий святой дух, только имя подзабыл, потом Николай, Михаил,Гавриил, Георгий... А Пречистая Дева — какая из нее заступница? Молодая баба,да еще с ребенком на руках?

Томас метнул в него огненный взгляд, засопел:

— Мужчины могут сами постоять за себя, а Дева Мариянуждается в защитниках. Потому мы, рыцари, ее воины!

— Так кто же кого защищает?

Томас морщился, разговоров с язычником на божественные темыстарался избегать, но сейчас, припертый к стене, решил перейти в контратаку:

— А почему славяне, принявшие учение Христа, клянутсякаким-то святым Николаем? Он даже не главный!.. Ваши славянские князья, а ихбыло немало в крестовом походе, несли на своих прапорах святого Николая, а неХриста. А славянские воины поговаривали, что когда христианский Бог помрет, тоихний святой Николай займет его трон. Что они имели в виду?

Олег пожал плечами:

— Не знаю. Я волхв старой веры.

— Язычник!

— Старовер, — напомнил Олег. — Родянин!

— Новое всегда побеждает! Остановить невозможно.

— Смена старого новым ведется по указу Рода черезкаждые шестьсот лет. Через шестьсот лет после рождения самого Рода появился насвет Белбог, еще через шесть веков — Таргитай, дальше — Заратустра, еще черезшесть столетий — Гаутама, прозванный Буддой, ежели не слыхал... Через шестьвеков после Будды родился Христос... Но и он не последний! Через шесть вековпосле Христа явился на свет новый пророк.

Томас отшатнулся, сплюнув с отвращением:

— Он для меня не пророк.

— Почему?

— Все сказал уже Иисус. Да добавлять нечего.

— Да? Прочти Коран, тогда спорь. Если все новое —лучшее, то прими веру Магомета, даже не читая Коран. Если новое не обязательнолучшее, тогда не набрасывайся на тех, кто исповедует старую веру. Тем более ты— англ! Я заметил, что саксы и англы чтут предков, традиции. Вы так любитестарину, что перебив на новом месте бриттов, вы новую захваченную страну всееще зовете Британией!

— Не всегда, — ответил Томас снеудовольствием. — Иное дурачье пробует называть Саксонией... Правда,из-за этого путают с прежней Саксонией, откуда вышли. Еще называютАнглосаксонией...

— Может, проще звать Англией?

— Это будет несправедливо, — возразил Томас, нодовольно заулыбался. — На новые земли высадились и саксы, их было неменьше, чем нас.

— Где ты видел справедливость? — удивилсяОлег. — Скифы исчезли тысячу лет тому, а нас все еще называют скифами! Аславянские земли — Великой Скифией!

На следующий день дорога привела на берег широкой реки.Вдали виднелись лодки — рыбацкие и торговые, но народ на широком бревенчатомпричале ожидал парома. Тот, огромный и медлительный, уже полз вдоль каната отчужого берега.

Томас застывшими глазами смотрел на ту сторону реки, гдедалеко-далеко, почти на горизонте, поднимались хорошо освещенные утреннимсолнцем, желтые стены странной крепости. Олег толкнул низкорослого горбоносогочеловека, похожего на худую жалобную птицу:

— Чей это замок?

Горбоносый посмотрел странно, опасливо отодвинулся. Егососед, такой же горбоносый и смуглый, опасливо огляделся, сказалпредостерегающе:

— Я вижу, ты франк. Остерегись сказать так вприсутствии монахов. Это не замок, а святой монастырь! Обитель воинствующихмонахов.

— Обитель? Они живут безвылазно?

— Их долг — ходить по дорогам, проповедовать добро. Атак как дороги чаще всего неспокойные, то монахи обучены драться так, что любойсразит десять вооруженных до зубов разбойников! Голыми руками, конечно.