— А если не голыми?

Горбоносый покачал головой:

— С оружием?.. Тогда разве что боги могут устоять! Да ито...

Паром подполз к причалу, медленно ткнулся окованными железомбревнами. Под ногами дрогнуло, двое паромщиков прыгнули на причал и закрепилитолстыми веревками, перебросили широкие деревянные сходни. Народ задвигался,потек на паром. Хмурый паромщик, что отдыхал, навалившись на канат, судивлением оглядел закованного в блестящее железо рыцаря и Олега, которые ввеликоней на деревянный настил:

— Франки?.. Вы куда? Монахи чужих не жалуют.

Томас сглотнул слюну, сказал внезапно охрипшим голосом:

— Нам нужно только пройти через эти земли! У нас естьсвой овес, своя еда. Мы никого не обидим, никого не заденем. Мы не враги!

Паромщик сплюнул в желтую воду, что с шумом вырываласьиз-под днища, повернулся к телегам, что сцепились колесами на сходнях:

— Если вам надоели головы...

Он заорал, помощники бросились с поднятыми шестами, лупиликоней и хозяев, но разобрались быстро, телеги растащили и установили. Десяткирук ухватились за канат, помогая паромщикам. Томас и Олег держались со своимиконями в сторонке. Томас время от времени щупал чашу в мешке, бросал посторонам подозрительные взгляды.

Волны шумно плескались о паром, забрасывали мелкие брызги.Лицо Томаса вытянулось, глаза стали затравленными. Олег проследил взглядом — втрех шагах бедно одетый поселянин рассказывал, размахивая руками:

— Я сам видел, как одного пытались остановить надороге: выставили копья, наконечники блестят острые, а он в ярости разорвалрубаху, попер на них голой грудью! Острые копья уперлись в тело, одно прямо вгорло, но даже не поцарапали!.. А он шел, думая о Высоком, и копья согнулись.

— Пять? — спросил один с проблескоминтереса. — Я видел однажды, как гнулись три.

— Все пять! — поклялся рассказчик с такойгордостью, словно о его грудь тупились острые, как игла, наконечникикопий. — Но воины оказались храбрые, закаленные! Выпустили из рук копья нераньше, чем те согнулись, как коромысла... и выхватили острые мечи! Но что мечипротив монаха, владеющего боевым искусством?

Слушатели пожали плечами. Лицо Томаса становилось всенесчастнее. — Он уложил всех пятерых быстрее, чем любой из нас хлопнет владоши!

Олег заметил, что рыцарь быстро развел и свел железныеладони. Он побледнел, под глазами повисли темные круги. Пальцы беспокойнопрощупывали чашу через толстую кожу мешка.

— Всех пятерых мертвыми, — уточнилрассказчик. — Каждого коснулся лишь один раз.

Остальные молча кивали, на их лицах читалось отчетливое:ясно же, что только один раз, мастера боя на кулаках только так. Кто бьет повторому разу, если с первого удара все летят в пыль с переломанными шеями испинами?

Угрюмый берег быстро приближался. Народ завозился, началипротискиваться поближе к краю, стремясь сойти первыми. Помощники паромщика,ругаясь, оттесняли передних. Паром тяжело стукнулся в толстые бревна причала,парни перепрыгнули на берег, быстро затянули веревки, закрепляя паром, закрылищель истоптанными сходнями. Народ хлынул следом, спеша и толкаясь, отпихиваяпаромщиков.

Олег и Томас дождались, когда съехали даже телеги, обреченносвели коней на деревянный причал и полезли в седла. Народ расходился вправо ивлево, а они направили морды коней прямо, где далеко над холмами виднелисьжелтые стены монастыря воинственных монахов.

По дороге встретили странные повозки с огромными колесамивыше деревянных бортов, везли дрова и охапки душистого сена. Тащили повозкистранные мохнатые быки, здесь их называли яками. Поселяне, подремывая на сене,смотрели на закованного в блестящую сталь рыцаря с вялым интересом, окидывалибеглым взглядом загорелого варвара в душегрейке из волчьей шкуры, но все приделе, а рыцарь и варвар ехали суровые, нахмуренные, не останавливались.

У поворота дороги Томас остановил коня. В полуверсте впередиподнимались стены оранжевого монастыря, на плоских крышах сушились зеленыеветки, пучки трав. Дорога шла мимо ворот, а если сойти с дороги, то справароссыпь камней, где кони поломают ноги, слева же колосится хлебное поле, ноздесь не Британия — по чужому полю не поскачешь.

На крышах монастыря под легким ветерком трепетали желтыеполотнища с оскаленными драконами, львами, тиграми. Через далекие воротапроехала двухколесная повозка, возница сонно погонял мерно ступающих яков. Пообе стороны ворот неподвижно стояли мужчины в оранжевых халатах до пят, бритыеголовы блестели под солнцем.

Олег хотел было ехать дальше, Томас остановил, вытянул руку:

— Погляди, что вытворяют!

С вершины холма, где они стояли, было хорошо видно зеленоеполе за монастырской стеной. Три десятка одинаково одетых людей прыгали,кувыркались, размахивали длинными шестами. Монастырь был огражден высокойстеной, вблизи никто не подсмотрит боевые приемы, а отсюда с холма едвавиднелись крохотные фигурки. Один из монахов, явно из тех страшных воинов, окоторых с суеверным ужасом и восторгом рассказывали на пароме, подскочил ктолстому дереву, в ярости замолотил голыми руками. Полетели куски коры.

Томас тяжело со стоном вздохнул, конь невесело затрусил внизпо дороге. Олег повел плечами, поправляя колчан со стрелами. Томас неоглядывался, ехал выпрямившись, глядел прямо перед собой. Монастырь медленноприближался, стена оставалась такой же цельной, не распадаясь на огромныекаменные глыбы, и Олег понял, что вся стена сложена не из тяжелых глыб камня, аиз желтой глины, перемешанной с соломой.

Их кони были еще в полусотне шагов, когда из ворот монастырявышли полтора десятка человек, стали поперек дороги. Все как один с бритымиголовами, в одинаковых оранжевых халатах — крепкие, сухощавые, мускулистые.Намного ниже Олега и Томаса, мелкие в кости, однако жилистые, а их осанка иточные движения выдавали умелых бойцов.

Тот, который стоял на самой середине дороги, повелительновскинул руку. Томас и Олег попридержали коней, рука Томаса нервно проверила, наместе ли рукоять меча, пальцы крепче стиснули копье, а щит на локте левой рукичуть передвинулся, закрывая половину груди.

Старший монах крикнул тонким звонким голосом, который был быочень

— Она... вверила себя нам. Ее муж или покровитель, я неразобрался,

— Стойте! Кто такие?

— Рыцарь Томас Мальтон из Гисленда, — ответилТомас, стараясь держать голос твердым. — Возвращаюсь после победоносногозавоевания Святой земли. Со мной идет мирный паломник Олег, он из землигипербореев. Или Великой Скифии.

— Почему через наши земли?

— Это самый короткий путь, — ответил Томас, онбросил на калику предостерегающий взгляд. — Войско обошло вашу страну побольшой дуге, но мы понимаем, что два одиноких всадника повредить не могут!