Она не могла позволить себе потерять лицо, ей нужно было доказать Хартису, что она не только не рабыня больше, но и не ребенок.

– Я видела, как они тренируются. Другие солдаты. Я понимаю, о чем ты говоришь. Ты прав. Я бы не смогла так, как бы ни хотела. У меня нет этого вашего… истока. Но я все равно хочу остаться. Я могла бы помогать в лагере. Ухаживать за ранеными, готовить еду. Да что угодно. Должны же быть тут какие-то занятия, которые не требуют волшебства, так?

– Поверь, уж кого-кого, а помощников тут достаточно. – Хартис обхватил ладонями лицо Лу, нежно, едва ощутимо провел большими пальцами по ее щеке. – Лучик, послушай… Если останешься здесь, то я буду все время переживать за тебя, буду невнимателен в бою и однажды поплачусь за это жизнью. Ты ведь не хочешь, чтобы я умер?

Все спокойствие, которое концентрировала в себе Лу, рассыпалось, как карточный домик. Залепив Хартису смачную пощечину, она заорала:

– Это самый грязный шантаж, который я слышала!

И слепо бросилась прочь от него через тренировочную площадку.

– Лу, стой! – закричал Хартис ей в спину. – Остановись, я прошу по-хорошему!

Но она не остановилась. И даже не обернулась. Поэтому и не увидела, как Хартис, преследовавший ее, вскидывает обе руки, заставляя подвластную ему незримую силу молниеносно устремиться за беглянкой.

Зато почувствовала, что залипает в воздухе, как муха в паутине, и уже не может сдвинуться с места. В первую секунду она ощутила страх и даже вскрикнула от неожиданности, но потом догадалась, что происходит, и страх тотчас же сменился гневом. Неистово зарычав, она напрягла все мышцы до предела, но это нисколько не помогло ей избавиться от призрачного оцепенения. Она могла только скрежетать зубами, пытаясь повернуть голову и взглянуть в глаза тому, кто так подло и бесцеремонно с ней обошелся.

Все это длилось не дольше нескольких мгновений – подоспевший Хартис освободил ее, и девчонка обмякла и упала в его руки.

– Лу, прошу, выслушай меня!

– Это ты говоришь мне после такого?! – снова обретя контроль над своим телом, возмущенная Лу попыталась вырваться, однако объятия, в которых она оказалась, держали ее крепче любого волшебства.

– Я не знаю, что мне делать! Не отталкивай меня!

Его голос был преисполнен отчаяния. Губы девчонки задрожали, она закричала:

– Это я тебя отталкиваю?! Издеваешься?! Это ты хочешь сослать меня не пойми куда! Это ты снова хочешь бросить меня!

– Ну не плачь, лучик мой, ну прошу тебя, – увещевал ее Хартис, осыпая поцелуями лоб, глаза, щеки. – Послушай. Все это закончится, слышишь? Война не может быть вечной, она закончится. Мы победим. Просто нужно время. Я вернусь в Магматику. А ты будешь ждать меня там, правда? Мы станем жить, как прежде, даже лучше…

– Ты говоришь так, но сам в это не веришь! – скривилась Лу, шмыгая носом и уворачиваясь от его настойчивых поцелуев. – Ты ведь сам недавно сказал, что никто не знает, как одолеть этих монстров!

Охваченная чувством чудовищной обреченности, она грубо оттолкнула мужчину и, обняв себя руками, бездумно побрела обратно в сторону лагеря. Она была бы и рада поверить словам хозяина, но постоянно вспоминала о Матиасе. Сердце болезненно сжималось при мысли, что однажды в той яме могут оказаться и Хартис с Нами… К горлу тугим комом подкатывала истерика. Лу хотелось бессильно упасть на колени, вцепиться в волосы и завыть; возможно, она бы так и сделала и окончательно пала бы в глазах любимого, да и в собственных тоже, но тут из глубокого омута безысходности ее выдернул тихий шелест, долетевший до ее ушей.

…когда в той долине… долине…

– Что ты сказал?

Хартис, шедший за ней по пятам, собирался было ответить, но Лу приложила ладонь к его рту и напрягла слух. Пламя дракона-элементаля рядом монотонно рокотало, но за этим рокотом явственно различалось что-то еще.

…лишь черные бабочки… бабочки…

Лу вытаращилась на хозяина, который не разжимал губ. Да, ей не показалось: источником звука был вовсе не Хартис.

– Ты слышал это?

– О чем ты?

Девчонка закрутилась на месте, испуганно озираясь. Чехарда заметенных снегом рытвин и возвышенностей… Текущие под ненормальными углами ручьи… Рощицы искривленных, лишенных листвы деревьев…

– Там! – Она указала пальцем на заросли растений, похожих на камыши с круглой верхушкой, торчавших вокруг слабо светящейся лужицы, покрытой у края подмерзшей коркой. – Я видела кого-то!

Ее одолели противоречивые чувства: желание броситься туда, чтобы разглядеть скрывшееся из поля зрения существо, и вместе с тем страх… Что, если это враг? Она вспомнила рассказы Хартиса об аберрациях… Нами сказала все верно – это искажения, которые заполонили Реверсайд во времена эры Дисгармонии; но не только рельеф в них подвергся изменениям – такие земли наводняли порой странные явления и жуткие существа…

– Там кто-то есть… Ты слышишь?

– Наверняка люди из лагеря, – убежденно сказал хозяин.

Однако он на всякий случай активировал кристаллы на своих доспехах и быстрым движением извлек из ножен шестерку только что заточенных клинков, похожих на медвежьи когти, и они зависли возле него наизготовку. Лу с любопытством глянула на это зрелище, но тут же снова переключилась на странный звук и завертела головой, силясь понять, откуда он идет. Как будто кто-то шептал отовсюду и ниоткуда разом, а окружающий мир вторил ему эхом…

…остановится веретено… веретено…

Девчонка вдруг заметила, что непонимание на лице Хартиса сменилось крайним удивлением, что могло означать лишь одно: он тоже услышал шепот.

– Это… – пораженно промолвил он. – Не может быть…

Бом! Оба вздрогнули от неожиданности, потому что со стороны лагеря донесся оглушительный звук гонга.

– Идем, скорее! Держись рядом!

Мужчина молниеносно вернул оружие в ножны, схватил девчонку за руку и кинулся к лагерю. Быстрее, быстрее, среди мелькающих вокруг странных пейзажей, мимо полыхающего дракона, под металлические удары гонга, которые повторялись с определенной частотой и гулкой вибрацией разлетались по округе. Теперь, когда хозяин тянул ее за собой, Лу отчетливо осознала, насколько глупо было пытаться от него убежать: даже не владей тот волшебством, с их разницей в росте у девчонки не было ровно никаких шансов. Она тут же запыхалась и едва успевала переставлять одеревеневшие ноги, но и остановиться тоже не могла – боялась, что тогда Хартис потащит ее при помощи эфира. Собравшись с духом, на выдохе она бросила:

– Что… происходит?..

– Это явление Оракула!

Под куполом царило оживление… нет, не просто оживление – это была воистину бешеная давка. Все проснулись и высыпали из шатров наружу, а те, кто не спал, побросал