Лейтенант Трэгг сказал:

— Лично я не сомневаюсь, что Фрэнклин Шор поднялся с постелисразу после того, как Томас Ланк ушел из дому, отправился в кладовку и спряталэтот револьвер в жестянке с мукой. Котенок пошел следом за ним в кладовку инаступил в муку. Мистер Шор прогнал его прочь, и тогда котенок побежал вспальню и вскочил на кровать, с которой только что поднялся мистер Шор. Далеесчитаю своим долгом добавить, что это лишний раз доказывает, насколько важнымсвидетелем был и остается Фрэнклин Шор, и подчеркивает, насколько преступнабыла попытка скрыть его от полиции.

— Это также показывает, — улыбнулся Мейсон, — что вскорепосле того как стреляли в Джерри Темплера, Фрэнклин Шор держал в руках тотсамый револьвер, из которого стреляли, и, по всей вероятности, из того жеревольвера была выпущена пуля, ставшая смертельной для Генри Лича, не так ли?

— Я протестую против этого вопроса, ваша честь, — заявилБюргер, — на основании того, что он является спорным и недопустим приперекрестном допросе.

Судья Ланкершим сказал:

— Это в высшей степени нетипично и не имеет ничего общего собычным ходом допроса. Здесь мы видим, что случается, когда свидетелю,служащему в полиции, разрешается высказывать свое мнение и делать выводы подвидом изложения фактов. Однако, отказавшись от возражений против предыдущеговопроса, обвинение тем самым предоставило защите свободу продолжатьперекрестный допрос в том же духе. Отметим, впрочем, что лишь с целью показатьпристрастность свидетеля. Если свидетелю однажды разрешили изложить своезаключение о том, на что указывают факты, следует позволить защите указатьсвидетелю на возможную ошибку в его рассуждениях. Мне кажется, я понимаю, кчему ведет дело защита, и могу предположить, каков будет следующий вопрос —вопрос, который может очень серьезно повлиять на доводы обвинения. Окружнойпрокурор, предоставив защите полную свободу действий, предоставил ей свободу вовсем. Я намерен разрешить свидетелю ответить на этот вопрос, равно как и натот, который, по моему мнению, за ним последует.

Трэгг сказал, тщательно обдумывая свои слова:

— Мне неизвестно, что это был тот самый револьвер, с помощьюкоторого были совершены преступления. Это револьвер того же калибра и подходитпод описание. В барабане сохранились три пустые гильзы, а в трех целых имеютсяпули того же типа, что и те, которые были извлечены из тела Генри Лича, изкосяка в доме Шоров и из Джерри Темплера при операции.

Мейсон подмигнул Гамильтону Бюргеру, а потом, повернувшись кприсяжным, торжествующе улыбнулся.

— А теперь, лейтенант, — обратился он к свидетелю, — нерезонно ли допустить, что если оружие окажется орудием убийства, то ФрэнклинШор, спрятав револьвер в жилище Томаса Ланка, больше всего беспокоился бы отом, чтобы скрыться оттуда?

— Возражаю! — выкрикнул Гамильтон Бюргер. — На основаниитого, что этот вопрос заводит свидетеля слишком далеко в область предположений.Это заключение, которое защита может предложить присяжным. Нельзя задаватьтакие вопросы свидетелю.

— Это именно тот вопрос, которого я ожидал, — сказал судьяЛанкершим. — Возражение отклоняется. Пусть свидетель ответит. Но помните, чтоответ может только указать на его пристрастность.

— Наверняка я не знаю, — ответил Трэгг, — но все возможно.

Судья Ланкершим повернулся к присяжным:

— Присяжные должны понимать, что суд разрешил последниенесколько вопросов лишь с целью показать отношение свидетеля, другими словами,возможную его пристрастность, подразумевая под этим, что он может бытьпредубежден против обвиняемой. Фактическое содержание вопросов и ответов неимеет никакого значения. Вы должны учитывать их только как демонстрирующиеотношение свидетеля.

Мейсон откинулся на спинку кресла и спросил у Трэгга:

— Когда вы нашли револьвер в жестянке с мукой, лейтенант, вынесколько взволновались, верно?

— Ну, не совсем…

— Во всяком случае, вы очень спешили, чтобы отнести оружие влабораторию и успеть вовремя в суд?

— Да.

— В такой спешке вы, как я полагаю, не обшарили как следуетжестянку, чтобы выяснить, не спрятано ли в ней что-то еще?

Внезапное выражение ужаса на лице лейтенанта былокрасноречивее всяких слов.

— Я… я действительно больше ничего не искал. Но я привезжестянку с собой и передал ее в лабораторию для снятия отпечатков пальцев.

Мейсон обратился к судье:

— Полагаю, ваша честь, поскольку дело зашло не так уждалеко, — свидетелю разрешат…

В конце зала поднялась какая-то суматоха. Оказалось, чтосквозь толпу протискивается дюжий шотландец, стоящий во главе полицейскойлаборатории.

Этим обстоятельством тут же воспользовался Мейсон:

— Однако, ваша честь, мне кажется, интересующие менясведения сообщит суду Ангус Макинтош. Так что защита ничего не имеет противтого, чтобы лейтенант Трэгг уступил место мистеру Макинтошу, который уже былприведен к присяге как свидетель.

— Я не знаю, куда клонит защита, — осторожно отреагировалпрокурор. — Если суд извинит меня, я хотел бы недолго переговорить с мистеромМакинтошем.

Бюргер торопливо поднялся и перешагнул через барьер,отделявший участников процесса от зрителей. Он о чем-то пошептался с АнгусомМакинтошем, потом, озадаченно нахмурившись, взглянул на Перри Мейсона инеожиданно обратился к судье Ланкершиму:

— Если суд позволит, мы просили бы отложить заседание доутра следующего дня.

— Есть возражения? — спросил судья у Мейсона.

— Да, ваша честь. Если окружной прокурор не желаетвыставлять Ангуса Макинтоша свидетелем, тогда я вызову его в качестве свидетелязащиты.

— Но обвинение еще не закончило вызова свидетелей, —заупрямился Бюргер. — Защита может вызывать сколько угодно свидетелей, но послеобвинения.

— Просьба об отсрочке отклоняется, — ехидно сказал судья. —Продолжайте перекрестный допрос лейтенанта Трэгга, мистер Мейсон.

— У меня нет больше вопросов, ваша честь, — заявил Мейсон. —Равно как нет вопросов и к свидетелю Ланку, чей допрос был прерван, чтобыповторно допросить лейтенанта Трэгга.

— В этих обстоятельствах, — быстро вмешался ГамильтонБюргер, — у меня появились новые вопросы к свидетелю Ланку.

В голосе судьи Ланкершима звучало нетерпение:

— Очень хорошо. Вы можете идти, лейтенант, а свидетель Ланкзаймет место для дачи показаний. Однако прошу вас не терять зря времени, мистерокружной прокурор.

Когда Ланк вновь поднялся на свидетельское место, ГамильтонБюргер спросил: