Зеленая Дверь покрыта листьями и ветками, которые намприходится разгребать, проходя.

Я оглядываюсь и прихожу в ужас:

— Мы что, вернулись в пещеры?

— Не знаю. — Рокси осматривается и щурится в темноту.

На гладких стенах пещеры непонятно как — с помощьюмагии? — прикреплены факелы. Снова тот самый сыроватый воздух, ветерок,который на самом деле не дует.

— Меня достало это дерьмо. — Я прислоняюсь кпещере и соскальзываю на пол. Здешняя Дверь — это просто вход в другую пещеру.Она почти не светится.

«Привет?» — настойчиво зову я.

Привет, — отвечает она, но неохотно.

«Разве ты не хочешь ничего мне дать? Или понять, как труднобыть Дверью в этот век людей, которые не ценят, как прекрасны адские измерения?»

Я отковыриваю грязь, прилипшую к туфлям. Они больше недевственно-белые. Не то чтобы они точно были девственные, когда мы отправилисьв путь, поскольку это мои рабочие кухонные туфли. На них был жир, соус барбекюи грязь. А теперь к этому добавились внутренности демонов и прочие ужасныевещи. Может быть, даже кровь Стэна.

Нет, — отвечает она. — Я лишь хочу, чтобы меняоставили в покое.

«Да, я знаю, как это бывает». — Я умолкаю.

Подняв глаза, я вижу, что Рокси и Райан яростноперешептываются. Рокси жестикулирует в мою сторону. Райан натянул шляпу наглаза. Исида, Иштар и львица выглядят скучающе. Змеи тоже скучают. И посредиэтого всего я тоже начинаю скучать. Тоска зеленая. Готова поспорить — готовапоспорить, что аватары, или что там меня защищает, знают, что здесь ничего непроисходит, поэтому им не надо нас защищать. Ничего не происходит, ничегоопасного… здесь, в Аду? Необычно.

— Это другое измерение, — объявляю я. —Во-первых, эта Дверь не хочет со мной говорить. Во-вторых, если бы мы сноваоказались в мире ламий, змеи нервничали бы, не так ли?

— Да, мы уже вычислили, что ты общаешься созлом, — говорит Рокси.

— Не надо вредничать. — Я скольжу вверх постене. — Я просто говорю.

— Так где же мы? — утомленно спрашивает Райан.

— Это… — Я закрываю глаза и ищу Дверь.

Весь мир темный. Я вижу еще более темные фигуры на местеаватар, тени зеленовато-синие. Двери яркие, водоворот красок манит меня к себе.

Но меня притягивает что-то еще — место между Дверями. Онималенькие по сравнению с тенью между ними. Они окружают ее.

Это рука.

Вот оно!

— Это место, где находится рука Франклина. Открывглаза, я вижу, что Рокси сконфужена.

Я закатываю глаза.

— Это то, что мы с Райаном называли рукой, которуюищем. Воды жизни. Здесь мы это найдем, — говорю я. — Я вижу. Этоздесь.

— Где? — Рокси весьма скептически смотрит на меняиз-под полей шляпы.

«Где?» — спрашиваю я.

И голос, состоящий из множества голосов, отвечает:

Здесь.

Гм… Странно. Но давайте поразмыслим. Я указываю в другойконец пещеры, где туннель изгибается.

Райан странно смотрит на меня.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает он, и это почтизабавно — видеть его растерянным.

— Ну… На самом деле мне не хотелось этого говорить, номои экстрасенсорные способности усиливаются. Вроде вещих снов, понимаешь? ИДвери.

— Я думал, у тебя был только один вещий сон.

— Да, но это на один больше, чем было до этого, —замечаю я и поворачиваюсь к Рокси. — И Двери — они много говорят. Этотеперь даже не ощущение. Они хотят говорить со мной. Они хотят делать то, что яхочу. Это не совсем нормально.

Рокси фыркает:

— Дорогуша, мы бредем по потустороннему миру. Что вэтом нормального?

Я едва не улыбаюсь:

— Точное замечание.

— Какого черта мы тут стоим? — возмущаетсяРайан. — Если рука здесь и воды жизни тоже, или что там Иштар хотела,чтобы мы нашли, — если это здесь, пойдем и возьмем.

Мы быстро идем к туннелю и поворачиваем в первый загиб.Ничто не набрасывается на нас, ничто не пытается убить. Тишина сверхъестественная;даже сапоги Райана не производят ни звука.

Туннель снова заворачивает и резко открывается в огромнуюпещеру размером с три мои закусочные, залитую огнями жаровен. Хотя можно линазвать комнату, целиком сделанную из золота, пещерой? Думаю, должно бытьдругое слово. Например — вот дерьмо!

Я немедленно осознаю, что не забыла примерные цены на золотона открытом рынке. Может, это Ад соблазна. Великолепного золотого искушения.

Райан говорит, не глядя на меня:

— Тебе это не надо.

Вот, значит, как. Ему не приходится подводить баланс каждыйвечер, думать о качестве пищи, которую надо купить, или где взять деньги нафирменную символику, или считать, как долго мне еще надо копить деньги, чтобывыкупить закусочную у Салли. Золото было бы отличной идеей.

Через секунду я понимаю, что, вместо того чтобы думать одорогой одежде, больших домах и возвращении к прежней жизни, я представила, каквкладываю деньги в закусочную. Жизнь, которая у меня есть сейчас, более ценна,чем та, которую у меня отобрали, и не только потому, что в ней есть Райан.

Даже не знаю, что делать с этим пониманием.

Рокси касается моего плеча и показывает на противоположныйконец пещеры. Там стоит трон.

Мы подходим ближе, поскольку других вариантов нет, и штукана троне становится различимой. Это… вы смотрели «Психоз»? Все смотрели«Психоз»; Та штука на троне? Это мать Нормана Бейтса, только без платья ипарика. Труп с широко открытым ртом, склонившийся вбок, руки лежат на коленяхладонями вверх. Его ноги не касаются пола, как будто они усохли после смертимумии.

Я нюхаю воздух. Чувствую металл и затхлость. И каким-тообразом ощущаю время.

Я посылаю мысль с осторожным «Привет?».

Что-то отвечает. Это тот же голос, который я слышала прежде,голос из множества голосов.

Я Калатурру, — говорит он, на эти слова одновременнонакладывается: — Я Кургарру.

Я сглатываю.

— Все это слышали?

Я бросаю взгляд на стоящую рядом Рокси. Ее змеи абсолютноспокойны, а глаза широко открыты.

— Да, — отвечает он. — Я слышу.

С другой стороны от меня женщины Райана столпились вокругнего, вереница призраков, притворяющихся богинями. Райан смотрит на меня. Онлишь кивает и становится впереди меня.

— Мы ищем воды жизни, чтобы закрыть Двери. — Егоголос странно официален.