На крыше черной иномарки заработала «мигалка»,сопровождаемый недовольно крякающим внедорожником седан на огромной скоростипонесся по дороге. Я, притихнув, смотрела вслед парочке суперкрутыхавтомобилей. Боже, спаси Вилку, во что я вляпалась на этот раз? Очень надеюсь,что сумела произвести на господина Сухорукова нужное впечатление. Надо сейчасже бежать домой, жизнь Олечки в опасности. Вот только заскочу в один магазин.

Открыв дверь, я заорала:

– Оля!

В ответ тишина.

Чувствуя, как тревога ледяными пальцамисхватила за горло, я прохрипела:

– Детка, ты здесь?

Из гостевой комнаты высунулась растрепаннаяголова.

– Вилка! Пришла? А я заснула.

Я села на табуретку, стоящую в прихожей, и счувством выдохнула:

– Фу!

– Что-то случилось? – озабоченноспросила Олечка. – Ты такая бледная, прямо зеленая!

– Это от жары!

– Надо голову вымыть! Холодной водой!Сразу поможет, – засуетился подросток, – у меня мама всегда такпоступала. Давай душ подержу!

Я вскочила на ноги, быстро заперла все замки,навесила цепочку и, вытащив из сумки коробочку, сказала:

– В ванную сейчас пойдешь ты. Вот, держи.

– Зачем? – удивилась девочка. –Я уже мылась. А что ты принесла?

– Краску для волос, купила только что подороге. Не сомневайся, отличное средство, немецкое качество, называеся«Палетт», – затарахтела я, не желая показывать Оле тревогу, занозойсидевшую в сердце, – сейчас очень быстро станешь рыжей, словно лисичка.Волосы будут красиво переливаться, блестеть. Сама пользуюсь этой краской иочень довольна, стоит недорого, держится хорошо, не течет, и Кристине тоженравится.

– Но я не крашу волосы!

– А теперь попробуешь!

– Да зачем?!

Я снова села на табуретку.

– Понимаешь, я только что видела во двореиздательства «Марко» того противного дядьку, от которого ты удрала!

– Абдуллу! – в ужасе закричалаОля. – Он меня ищет!!!

– Не факт, – попыталась я успокоитьдевочку, – вполне вероятно, что мерзавец прибыл в «Марко» по своим делам, нонужно подстраховаться. Значит, так! Надо слегка изменить твою внешность, а цветволос при этой задаче первый помощник. Ты должна стать похожей на Кристину, ата красится «Палетт» в рыжий цвет. Еще переоденься, у Кристи в шкафу полноодежды, подбери такую, которую никогда не носишь, ну что до сих пор ненадевала.

– Мини-юбку и маечку в обтяжку, –прошептала Оля, – мама не разрешала, мне хотелось, а она говорила: «Тактолько проститутки выряжаются».

– Ладно, – кивнула я, – пошликрасить волосы.

В ванной я лишний раз убедилась в том, чтоПавел Петрович нес явную ложь. Сухоруков назвал девочку наркоманкой, но никакихследов на руках и ногах ребенка не обнаружилось, Олечка явно не пользоваласьшприцами, и потом, ее нижнее белье было очень дешевым и далеко не новым, абелое платьице явно приобреталось не в дорогом бутике. Впрочем, затрапезнуюверхнюю одежду богатая девочка могла надеть для конспирации, но вот трусики,жуткие синтетические «плавки», не тронула бы и щипцами.

Проделав необходимые операции, мы сели накухне, и я стала раздавать указания.

– Телефоном не пользуйся, хотя он разбит,никак не куплю новый аппарат. Дверь не открывай! Кстати, ты куришь?

– Ой, нет, конечно, – засмеяласьОля.

– Мерзавец, – вырвалось у меня.

– Кто? – напрягся ребенок.

– Не важно! Сиди дома и читай книгу.

– Ладно.

– Приедет мой муж и все уладит.

– Спасибо.

– Не вздумай выйти на улицу.

– Ага.

– Можешь, впрочем, гулять на балконе,тебе нельзя оставаться без свежего воздуха, поэтому мы и голову покрасили. Есликто увидит девочку на лоджии – примет за Кристину, у вас теперь один цветволос. Ясно?

– Да, да, да.

– Главное, дождаться Олега, – словнозаклинание твердила я, – Куприн мгновенно разрулит ситуацию.

И тут раздался звонок в дверь.

Девочка прижала руки к лицу.

– Абдулла!

– Нет, – рявкнула я, – идиспрячься в комнате и не выходи ни при каких обстоятельствах, залезь под кроватьи лежи тихо-тихо. Там, у стены, находится свернутый ковер, залезь за него!

Олечку словно ветром сдуло. Чеканным шагом ядошла до двери, глянула в глазок, увидела по-идиотски улыбающегося Ленинида и,распахнув створку, рявкнула:

– Чего тебя принесло?

– Хорошо папку встречаешь, –вздохнул Ленинид, – ласково, прям приятно.

– Я занята! Пишу роман!

– Так я не помешаю!

– Мне не до гостей!

– Разве ж я посторонний тебе,доча? – хмыкнул папенька и начал спокойно снимать ботинки. – Чайкуглотну и пойду! Упарился весь, изработался, шел мимо, решил навестить, или тыне рада?

– Пришла в полный восторг, – сквозьзубы процедила я, – имеешь на чайную церемонию четверть часа!

– Злая ты.

– Какая есть.

– Но я не обидчивый, – забубнилпапенька, медленно, но верно двигаясь в сторону кухни, – ты чего телефонне берешь? Иззвонился весь! Возьми мобильный! Вон как верещит.

– Не хочу.

– Дурочка, – усмехнулся Ленинид ипротянул руку.

– Не подходи! – завопила я, нопапенька уже взял трубку.

– Алло, вам кого? Арину Виолову? Здесьона, где ж ей быть, новый роман кропает, ща!

Мне пришлось взять телефон и прохрипеть:

– Слушаю!

– Звезда моя, – ворвался в ухоглухой баритон Федора, – ты зачем Макса обидела?

– Кого? – изумилась я.

– Охранника, бравого оленя, –пояснил напарник, – он приплелся с поникшей головой, хочет покончить ссобой, весь такой депрессивный, несчастный!

Я хихикнула.