втроём поспешили к квартире экономки и встали так, чтобы нам хорошо была видна входная дверь, а сами мы оставались невидимыми для тех, кто из неё выходит.

– Ну, давай же, Эбони, – глухо пробормотала Скарлет.

Прошло ещё несколько томительно долгих секунд, а затем по всей школе разлетелся, загремел оглушительный звон пожарного колокола.

Начали открываться двери, из них в коридор одна за другой выбегали девочки.

– Пожар! – крикнул кто-то дурным голосом.

– Может, это учебная тревога? – спросила одна из девочек, но её и слушать никто не стал. Поди разберись, какая это тревога!

Наконец, открылась дверь квартиры экономки, из которой выглянул Генри. Мы прижались к стене.

– Проклятье, – пробормотал Генри. Он оглянулся внутрь комнат и сказал: – Пойдём. Лучше выйти на всякий случай. Если это повариха устроила на кухне пожар, я ей голову оторву!

Он придержал дверь, и из неё в коридор вышел мистер Хардвик. Инспектор вытер ладони о собственный пиджак и вместе с Генри не торопясь направился к лестничной клетке. При этом вид у Генри и инспектора был такой, словно начавшийся пожар нисколечко их не беспокоил.

– Пошли, вперёд! – прошептала Скарлет.

Ариадна была к двери ближе всех нас, поэтому она рванула самой первой, и успела в самый последний момент всунуть свой башмак в щель между косяком и дверью. Мы проскользнули мимо Ариадны, после чего она освободила дверь, и та защёлкнулась за нами.

Я старалась успокоиться и держать себя в руках. Образно говоря, затикали часики, отсчитывая секунды, а сколько их было нам отпущено, этих секунд, не знал никто. Это зависело от того, как скоро обнаружится, что тревога – ложная, и пожарный колокол замолчит, либо кто-нибудь заметит, что нас нет во дворе вместе со всеми.

– Ох, скверная это была задумка с пожарным колоколом, – бормотала Ариадна, пробегая через гостиную экономки.

Колокол продолжал греметь, хотя здесь, в помещении, его звук стал слегка глуше.

– Давайте, шевелитесь, – подгоняла нас Скарлет. – Совсем уже немного осталось!

Мы вместе сняли со стены портрет леди Вуттон в тяжёлой раме, и осторожно – насколько смогли, конечно, – опустили его на пол. За портретом показалась уже знакомая нам белая дверца, которую открыла Скарлет, потянув на себя.

За дверцей по-прежнему находился сейф, только теперь его дверца выглядела просто ужасно – вся в царапинах и каких-то потёках. Было видно, что Генри очень старался открыть сейф и разные инструменты вместе с инспектором перепробовал, но успеха, к счастью, не добился.

Я вставила по ключу в каждую скважину. Все они идеально подошли к замкам.

– Все вместе? – спросила я.

Скарлет и Ариадна кивнули, и каждая из них взялась рукой за один из ключей.

Я взялась за третий ключ, и, невзирая на раздражающий звон колокола, не думая об отпущенных нам секундах, мы всё-таки улучили момент, чтобы взглянуть друг другу в глаза и улыбнуться. По-моему, нам всем до сих пор не верилось, что всё это происходит наяву, а не во сне.

Я глубоко вздохнула, мы дружно повернули ключи, и раздался такой же дружный тройной щелчок.

– Получилось! – воскликнула я. – А теперь комбинация цифр.

Ариадна вытащила из своего кармана листок бумаги, на который она выписала цифры, выбитые на той каменной табличке в церковной стене.

– Так, у нас есть три, один, тысяча восемьсот пятьдесят и два, – она присмотрелась к сейфу и добавила. – Насколько я знаю, у таких замков код состоит всего из трёх цифр.

– Попробуй сначала 3–1–1, – сказала Скарлет.

Мы подождали, пока Ариадна дрожащими пальцами трижды повернёт цифровой диск. Ничего не произошло. Я ждала услышать ещё один щелчок, но его не было. Интересно, услышим ли мы его вообще сквозь грохот пожарного колокола? Я подёргала дверцу сейфа. Она не шелохнулась.

– Мимо! – прокомментировала шёпотом Ариадна. – Ладно, пробуем теперь 3–1–8.

Новый набор цифр опять ничего не дал.

– 3–1–5? – предложила я, но Ариадна уже сама набирала эту комбинацию.

И снова неудача.

– Гадство! – в отчаянии закричала Ариадна. – Гадство, гадство, гадство!

– 3–1–2, – наобум сказала я.

Это была наша последняя надежда. Колокольный звон раздирал уши.

Ариадна зашелестела диском, а затем…

Мне действительно не послышалось? На самом деле был щелчок?

Ариадна отступила в сторону, потрясённо зажав себе рот ладонью.

Я шагнула вперёд, потянула холодную металлическую дверцу на себя, и она, наконец, открылась, а оттуда…

…а оттуда на меня взглянуло моё собственное, отражённое в зеркале лицо с выпученными от удивления глазами.

Глава тридцать вторая

Скарлет

– Этого не может быть, – сказала я, наблюдая за тем, как шевелятся губы моего отражения, произнося те же самые слова.

Я всегда испытывала странное чувство, когда смотрела на наши с Айви отражения, стоя рядом с ней перед зеркалом. В эти секунды мне казалось, что нас уже не двое, а четверо. А ещё это напоминало мне о сумасшедшем доме, где я столько раз вздрагивала, увидев своё отражение, которое лишь в самый последний раз оказалось на самом деле моей сестрой, пришедшей спасти меня.

Теперь мне казалось, что наши с сестрой отражения смеются над нами. Неужели мы проделали такой долгий путь только для того, чтобы ничего не достигнуть?

– Нет… – разочарованно выдохнула Ариадна.

Зеркало занимало всю внутренность сейфа. Старинное зеркало в золочёной, слегка облупившейся от времени, рамке.

– Постойте! – воскликнула Ариадна. – А это что такое?

Она отодвинула меня в сторону и осторожно вытащила что-то из-под нижнего края зеркала. Это был лист бумаги. Ариадна развернула его и взяла так, чтобы мы все могли видеть то, что на нём написано. Пожарный колокол мешал читать, не давал сосредоточиться, но я всё-таки сумела разобрать строки, написанные старинным, богатым на непривычные завитушки почерком.

Дорогой Эдгар!

Если эта записка попала в твои руки, хорошенько, долго, пристально посмотрись на себя в зеркало.

Леди Вуттон

– Да ладно! – воскликнула я. – Неужели леди Вуттон затеяла всё это только для того, чтобы разыграть мистера Бартоломью?

Честно говоря, я уже готова была сдаться. Генри получит школу, мы не получим ничего. Если не считать, конечно, того, что мы узнали, каким образом решила пошутить давно умершая леди над нашим недавно умершим бывшим директором. А что она в таком случае сделала со своим настоящим завещанием? Сожгла его в камине? Спрятала в таком месте, где его никто никогда не додумается искать?

– Погодите, – проговорила Айви, кладя ладонь на мою руку. – А что, если?..

Она пристально присмотрелась к сейфу, потом подцепила кончиками ногтей боковые края рамки зеркала и потянула на себя.

Зеркало