— Вот ведь жадина, — в шутку попытался укорить его мальчик.

— Хозяйственный я! — даже не оглянулся огородник, но, немного помявшись, все же недовольно и едва слышно проворчал себе под нос: — Да поделюсь потом, чего уж там. Годика через два. Али три, может... 

Под Лукерьины уговоры за еду принялись все. Больше всех старался Поль под недоуменными косыми взглядами господина сэн Хейля и двойным присмотром Лукерьи и отца.

Впрочем, парень не только ел, но и не растерял своего всегдашнего неиссякаемого любопытства, поэтому принялся задавать вопросы, едва поняв, что компания разрослась.

Конечно, маму Элии он помнил, а то, что она теперь какая-то берегиня, его как-то не волновало. Зато вот старейший домовой, появившийся из алтаря, и сам исчезнувший алтарь прямо-таки очень не давали парню покоя.

— Э-э-э... дядечка Панас, — поинтересовался он, отодвинув от себя пустую тарелку, которая тут же была заменена на полную, — а алтарь-то куда делся? И выходит, духи-хранители теперь на свободе? А где они? А магия людей где? Ее же тоже, по слухам, орден собирал.

— Не по слухам! — мрачно почти в один голос заявили хозяин дома и артефактор.

Отец Поля пихнул в руку парню ломоть хлеба и сурово указал на тарелку, где в янтарном соусе цветной мозаикой блестели овощи, обрамляя кусочки нежнейшего мяса.

А вот господин сэн Хейль тоже не преминул подбросить помрачневшему Панасу вопросиков, на которые тот только крякнул да, сдвинув брови, пригладил бороду.

— Мне бы тоже хотелось выяснить, что за монстр в облике моей секретарши напал на нас с женой и мадам Лукерьей и знаете ли вы, сколько еще таких в нашем мире? А еще как вы, такие сильные хранители, друг с другом связанные, позволили себя пленить и вырваться не могли?

Бережно сжимая руку жены, Франц сейчас просто сверлил взглядом седобородого дедка.

Старый Панас тяжело вздохнул, поправил за поясом расписную ложку, потом положил на стол руку и, подперев кулаком щеку, принялся рассказывать о делах давно минувших дней, правда сначала ответив на вопрос старательно наедающегося парня.

— На свободе все духи-хранители, что в алтаре заключены были! Вырвались благодаря вам, а почуяв кровного врага да внезапную вспышку магии легендарной, что только берегини способны вызвать, кинулись в то место. А магия тех погибших детей теперь в тебе, парень!

Рыжик аж поперхнулся и закашлялся, отчего часть белых цветочков на скатерти обзавелась желтовато-оранжевыми крапушками от соуса, делая ее еще более пестрой.

— За спасение наше, конечно, спасибо, но при чем тут Поль? И как то жуткое существо могло быть Абигейль? Я, возможно, не самый сильный маг этого мира, но то, что печати ордена на моей секретарше не было, я точно знаю!

Старый Панас лишь хмыкнул.

— Так в стаде-то клеймо пастух сам себе не ставит, мил человек, — пояснил он сэн Хейлю, — а этот инсекзарец был последним в нашем мире. Хотя если бы он сумел добраться до алтаря, — старик содрогнулся и почернел лицом, — то, боюсь на этом история нашего мира и закончилась бы.

— А кто они, эти инсекзарцы? — дрогнувшим голосом негромко спросила Элия, льнувшая к матери. — Откуда они появились и чего им надо от нас?

— Великое множество миров кругом, и обитатели их не все спокойно живут, — стал дальше рассказывать старый домовой. — Где мир инсекзарцев, мне неведомо, но они для нас, духов-хранителей, само зло оказались. Там, где они появляются, все умирает, ибо жизнь для них ценна только своя, а все остальное — корм. Высшие, как тот последний, кого уничтожили мои собратья, питаются магией и жизненными соками всего живого, а низшие поглощают все, где теплится хоть кроха жизни. Они оставляют за собой мертвые миры с капсулами гнезд, а как только находят следующий подходящий, гнездо перемещается туда.

Лушка, видя боль старика, серьезные лица взрослых и испуг ребятни, быстренько наплескала магам и нечисти «коньячку». Эльке с Полем были вручены припрятанные ей перед злополучным отъездом и похищением вполне успешно подсохшие зефирки.

Детям много ли надо, даже если они воображают себя взрослыми? Мигом отвлеклись на невиданное лакомство. А взрослые, подлечив нервы, продолжили нелегкий разговор.

— К нам такое вот гнездо и попало, — Панас несильно стукнул кулаком по столу, — да ведь и время выбрали самое удачное. У людей, само собой, смуты всякие были, ну и мы хороши. — Он замолчал и невидящим взглядом уставился в пустую рюмку. — Тогда от духова круга одно название было, да еще мы сами себе вредить не могли, но ладу-то тоже не было. Домовые в своих домах сидели и почти за людей себя почитали, держа всех остальных за дикарей, те нас прислугой кликали, но ведь и меж собой не ладили тоже! Водные природных всяких — огородных, полевых да лесных — грязными прозывали. Водяников, в свою очередь, слякотью величали в ответ.

Лукерья слушала все это, прекрасно понимая теперь, как всесильные духи-хранители, имея всю магию этого мира, проиграли тогда вчистую, а Панас, словно вторя ее мыслям, говорил:

— В гнезде-то том высший только один был, видать, сбой какой случился, потому как в магический мир все стремятся, еды много. 

Домовой замолчал, отодвинул тарелку и посмотрел на Лукерью просительным больным взглядом пьянчужки с похмелья. Та нахмурилась и головой покачала, но плеснула еще граммов пятьдесят. Выпив и занюхав бородой, дед смог опять говорить.

— Низшие, конечно, попались магам и были приняты за монстров лесных и болотных. Тем же было все равно, что жрать. Они и жрали. Разбрелись по сторонам. Так вот легенды про чудищ зародились. Где-то маги сразу реагировали, где-то считали все выдумками да байками глупых селян.

Арина, переглянувшись с Лушкой, понятливо кивнула, вспомнив земные байки и легенды.

— А вот та главная иноземная саранча как вдруг секретаршей моего мужа стала? Ведь столетия прошли с тех времен, а Абигейль из этого города. Девчонкой здесь росла, вроде она была дочкой вдовы какого-то военного. Выучилась, была прилежным работником, к Францу уже с рекомендациями пришла наниматься. Правда, дорогой? Я ничего не путаю?

— Ничего. — Сэн Хейль с нежностью смотрел на жену. — Сама знаешь, специфика моей работы не подразумевает ненадежных сотрудников. Ее тщательно проверяли, и поэтому я неприятно удивлен не меньше тебя.

— Ну, это вы, может, и узнаете, ежели сможете отыскать вашу ту, с рекомендациями и проверенную, — даже не моргнув глазом, отбрил их дедок. — Я всех секретов ворогов знать не могу. Чегой-то догадался, где-то услышал, что-то разузнал. Про что не знаю, про то не скажу.

Артефактор, задумчиво наблюдающий, как сын, разломав пополам оставшуюся последней зефирку, подсовывает ее Эльке, невозмутимо посоветовал:

— Тогда расскажите, что знаете. Может, и мы, со своей стороны, дополним или выводы какие сделаем. Меня вот интересует, как они в миры проникают и не пролезут ли опять. А еще хотелось бы узнать, что теперь ждет моего сына после непомерного поглощения чужой магии.