Словно вторя его мыслям, торопливо идущий с ним рядом парень тихонько хмыкнул:

— Пожилой, наверное, я не видел. Но когда меня отправили к вам, там в дверь так долбануло, будто парконялка таранила.

Вихрем взлетев по ступеням лечебницы, маг проскочил пару коридоров мимо шарахнувшегося в сторону одинокого дядьки в форме целителя. Ночью по коридорам никто не ходил, но, судя по свету в окошках, которым сияло здание, когда они к нему подошли, спать после переполоха никто не собирался.

Артефакты и защита на двери были нетронуты. Сэн Хейль решительно отворил чуть мигнувшую на его воздействие дверь и, войдя, застыл, разглядывая царивший в комнате бардак.

На кровати, спеленутый собственным форменным халатом и полотенцами как младенец, тараща на вошедшего испуганные глаза, с кляпом во рту лежал младший целитель Ксиш Томецкий.

Возле двери валялись обломки ящиков из-под продуктов и медикаментов, которые сейчас грудой покоились в углу за кроватью. Тут же лежала и разбитая тумбочка, не выдержавшая битвы с непокорной дверью. Сам возмутитель спокойствия деловито царапал оконное стекло камнем в кольце, и, судя по цвету и форме, это был артефакт Томецкого, выдаваемый по окончании практики при вступлении в должность. Рядом с Мозерсом лежал импровизированный канат из простыни и пододеяльника, а сам «злодей» обернулся на скрип замка и звук шагов Франца с неожиданно хищным выражением, как у зверя в засаде. Стекло, кстати, было расчерчено уймой царапин, и сэн Хейль, прикинув, посчитал, что к утру Леви Мозерс наверняка бы выбрался. Стекло было из разряда неразбиваемых, но что его начнут резать, никто и подумать не мог, и Франц, конечно, защитить его магией тоже не догадался.

— Господин сэн Хейль! Наконец-то! Это же все я! Я во всем виноват! Маленькая мисс сэн Хейль в опасности, и мадам Лукерья! А еще я преступник, и вы должны сдать меня страже. — Старый дворецкий подскочил к магу и трясущимися руками вцепился в лацканы его пиджака. — Я опасен. Я могу снова попасть под ее воздействие! Вы маг, а значит, точно не она, — забормотал он словно ополоумевший. — Бедная Абигейль, она, наверное, умерла... и это я виноват, я убийца! Но я не понимал, что делаю! Даже не помнил! Вы верите мне, господин сэн Хейль? Верите?!

— Верю, Леви, верю! — Франц с трудом отцепил руки дворецкого от своего пиджака. — Только объясните мне наконец, что вы тут натворили и почему младший целитель Томецкий увязан как мирнерская колбаса?

— Этот молокосос отказался меня выпускать! — гневно сверкнул глазами в сторону замычавшего на кровати Ксиша Мозерс. — И отправить кого-то за вами отказался, уверяя, что вы уехали из города! А еще он пытался меня усыпить, когда я хотел выбраться сам. 

Старик ехидно хмыкнул.

— Не знаю уж, какой он целитель, но уроки боевой самообороны на своем факультете наверняка прогуливал. 

Ксиш яростно задергался и замычал громче, требовательно вращая глазами, чтобы его развязали.

А дворецкий меж тем схватил Франца за руку и потащил к двери, причитая:

— Надо быстрее бежать, господин сэн Хейль. Если это чудовище доберется до мисс Элии... ведь мадам Лукерья у нее, а вы знаете, как наша мисс любит домовую. Если она впустит гадину в дом, то быть большой беде!

— Успокойтесь, Леви, — нахмурился маг. — Надо отпустить целителя Томецкого и навести здесь порядок. Компенсацию за испорченное я вычту из вашей зарплаты!

— Какой зарплаты? — растерялся дворецкий и даже перестал стремиться к выходу. — Я же убил мисс Абигейль, вашу секретаршу.

Брови сэн Хейля удивленно встали домиком.

— Леви, вы точно ничего не путаете? Где же тогда тело?

— Так я не то чтобы убил, я ее куда-то толкнул, и она пропала, — развел руками старик. — А монстр захохотал и стал как она, заявив, что одной дурой в нашем мире стало меньше. Правда, потом это, ставшее Абигейль, заволновалось и задергалось, меня отослало, и до прихода за старым ботинком я монстра больше не видел. Раз Абигейль в мире нет, стало быть, я и есть убийца.

Пожилой мужчина удрученно сгорбился и утер скупую слезу, скатившуюся по щеке. 

— Бедняжка, она еще могла бы жить и жить... 

— С этим мы еще разберемся, — пообещал господин сэн Хейль, вытаскивая кляп изо рта младшего целителя. — Вам, молодой человек, я обещал поспособствовать, чтобы вы стали старшим целителем, но, хоть мой слуга и не вышел из комнаты, до конца со своими обязанностями вы не справились. Направлю вас на курсы подготовки по боевой самозащите и принятию решений в экстремальных ситуациях. Пройдете, получите рекомендацию главного целителя, что за ваши лекарские навыки он ручается, тогда и поговорим, — ловко распутывая туго затянутые узлы, сообщил он Ксишу, — а пока тут не мешало бы прибраться.

— Так вы идите, люди добрые, — раздался из угла с продуктами тоненький голосок, — а мы уж тут все наладим. Токма главному тут скажите, шо Матрешка с Алдашкой туточа теперь жить хотят. Пусть, значится, пригласит по всей форме, шоб наверняка никто местечко в таком дому хлебное не отобрал!

— А почему хлебное? — удивился Франц, разглядев в углу пожилую домовиху в голубом платье в цветочек и белоснежном платочке на седых волосах. За руку крошечная бабуся держала маленького лохматого пацаненка с хитрющими глазами в рубахе в красный горох.

— Так ведь лечебница-то с магией, да и народу много. Много народу — так и работы немало. Целители лениться, знамо дело, не привыкли, да и добрые они, с пониманием и состраданием, иначе магия не примет. Ну и пациенты, опять же, с благодарностью за лечение всякое тащат, помимо оплаты. Значит, и нам перепадет.

Степенные суждения пожилой домовихи вызвали у Франца улыбку.

— Слышите, Томецкий?! Найдите главного целителя и представьте ему почтенную даму. Скажите, что я велел. Будет у вас свой домовой дух-хранитель, даже полтора, — с прищуром оглядел он насупившегося на эти слова домовенка. — А мы с вами, Леви, домой пойдем, там спросим по поводу Абигейль у одного бородатого деда. Думаю, он должен хоть что-то знать или подсказать.

Маг и его дворецкий покинули разгромленную последним ранее вполне уютную комнату лечебницы и вышли на ночную улицу Штоленга. Идя по булыжникам мостовой, Франц рассказывал слуге про возвращение жены из другого мира, про спасение Лукерьи, про алтарь и нечисть.

— Думаю, что и вашу совесть удастся как-то успокоить. Возможно, моя секретарша совсем не умерла, а может, ее еще и вернуть получится.

Пожилой дворецкий только головой качал на эти слова и болезненно морщился.

— Пока не помнил, вроде и ладно, а сейчас ведь все помню как на духу. Как ко мне дамочка какая-то подошла, такая вся в теле с формами. Как попросила помочь с поклажей и улыбалась. Как на чай зазвала, а я, старый дурак, и согласился. А потом как кукла за ней ехал, снимал комнату в трактире. Вызывал секретаршу якобы по вашему поручению и в лес ее вел. Как мне с этим жить...

— Леви, на вашем месте мог оказаться любой немаг. А если учесть, что маги этой мерзости служили добровольно и печать на себя принимали, то ваша вина под принуждением не так уж велика, на самом деле. Не казните себя раньше времени, возможно, все еще удастся поправить!