на ней обтягивающие джинсы и майка без рукавов, с выложенной стразами надписью «Новая миссис Плейтфорд». – Ты выглядишь бледной. Ну, бледнее, чем обычно.

Выдавив из себя улыбку, я киваю.

– Да, все хорошо. Мы с Шелл едем в аэропорт после обеда. – Туман рассеялся, так что наш обратный рейс, который мы бронировали изначально, улетает днем. – Вчера был такой потрясающий день. Не могу дождаться профессиональных фотографий. Правда, я так веселилась, что даже не фотографировалась. – Для меня любой праздник и поездка по-настоящему хороши лишь тогда, когда я так увлечена происходящим и так проживаю каждый момент, что забываю взять в руки телефон или скинуть что-то в социальные сети. Уверена, Джейк сказал бы то же самое. Меня беспокоит, что я знаю это о нем и что эти мысли так легко возникают в моей голове.

– Я тоже. Увидимся, когда вернемся. Надеюсь, фотографии к тому времени будут готовы. Вы пойдете нас провожать?

– Конечно. – Мы с Шелл встаем, а Элоиза остается сидеть с тяжелым похмельем, положив голову на руки. Джонни гладит ее по спине, а она огрызается, чтобы он от нее отстал. – Пойдем, Эл.

Она со стоном, покачиваясь, встает.

– Зачем я столько пила?

– Потому что ты была на нашей свадьбе, – говорит Хлои радостно, сжимая руку Оуэна.

Оуэн просто улыбается – его взгляд сфокусирован на мне. Интересно, это потому, что он знает, что произошло между мной и Джейком? Я морщусь. Проклинает меня за то, что его шафер уехал? А может, я слишком зациклена на себе? Джейк сказал, что планирует проехать всю дорогу обратно одним махом, так что, возможно, он и так хотел уехать пораньше. Хотя он говорил, что поедет завтра, а не сегодня.

– Пойдемте, дамы, – Хлои поторапливает нас, к нам подходит Аманда. – Пора прощаться.

* * *

В день, когда мы возвращаемся со свадьбы, я иду к двери Джейка и настойчиво жму на звонок. Он не открывает. Арендованной машины здесь нет, и его мамы, кажется, тоже. Я возвращаюсь позже тем же вечером, и снова безрезультатно.

Пишу ему сообщение и не получаю ответа.

Так странно вернуться в реальную жизнь – свадьба и все, что случилось в Анси, кажется забытым сном. Но я иду в гостевую комнату и начинаю рисовать замок у озера жирным акрилом, и когда закрываю глаза, то пейзаж живо встает в воображении: холмистые аккуратные сады с идеально подстриженными деревьями, сверкающее озеро, шикарный отель на берегу.

Параллельно я начинаю делать набросок гор, где мы остановились по пути, жалея, что у меня нет фотографии с Джейком на смотровой площадке. Но она на его телефоне, не на моем.

Следующим утром я иду к его подъездной дорожке и бросаю конверт в почтовый ящик. Там деньги за бензин и стикер.

Спасибо, что подвез меня. Было весело, даже если ты так больше не думаешь. Целую, Джонс.

Следующие несколько дней я сижу как на иголках в ожидании, что он напишет, позвонит, постучит в дверь, придет поболтать. Что-нибудь. Что угодно. Из живота не уходит странное чувство тревоги, словно внутри что-то чешется, и я не могу перестать думать о Джейке. Лежу в кровати ночью, пытаясь читать, в его в джемпере, который больше им не пахнет.

Мой мозг продолжает подкидывать мне наши общие воспоминания, даже когда я не хочу этого. Я пытаюсь направить мысли в другое русло: надеюсь, что Хлои и Оуэн прекрасно проводят медовый месяц, гадаю, во сколько папа придет на ужин, играю с Флер – и внезапно понимаю, что снова думаю о Джейке.

О том, каким красивым он был в своем костюме; что я чувствовала, танцуя с ним босиком на траве у озера; как кружилась моя голова, когда он держал меня в своих объятиях под звездами. Выражение его лица, когда я оттолкнула его, боясь, что потеряю, если что-то случится.

Несмотря на то что он был в море столько лет, он всегда возвращался. Всегда. Вернется ли в этот раз?

Меня не покидает ужасное чувство, что я совершила огромную ошибку.

Потом я замечаю фотографию, которую кто-то выложил в соцсетях. Мы танцуем вдвоем на нефритово-зеленой траве: мои маленькие босые ноги у него на туфлях, его руки крепко прижимают меня к себе. Его лицо наполнено радостью, а взгляд моих серых глаза светится нежностью, когда я смотрю на него.

Меня снова пронизывает ужасное чувство – на этот раз сильнее. Я подбегаю к окну, откидываю занавеску и вытягиваю шею, чтобы посмотреть на его дом. Но машины все еще нет. Иду спать с ощущением мучительного разочарования и беспокойства.

Следующим вечером, когда я прихожу домой из жаркой, душной галереи, я беру свою почту, которую папа аккуратно сложил на полке. Одно из писем – полный денег конверт с запиской.

Спасибо, но нет, благодарю. А это для тебя. Д.

Внутри шарм для моего браслета: сердечко в цветах французского триколора – в память о нашей поездке. Я тронута. Но страх закипает у меня в жилах, когда я вижу сухую записку без всяких поцелуев. По телу пробегает дрожь: я вспоминаю его слова на свадьбе. С меня хватит. Это прощальный подарок?

От этой мысли я хватаю ртом воздух. Она так меня пугает, что логика улетает в окно и эмоции берут верх. Даже не остановившись, чтобы подумать как следует, я вылетаю из дома, несусь через сад и тротуар, разделяющий наши дома.

Я колочу в его входную дверь, и когда он открывает, его лицо выражает удивление. Прежде чем он успевает что-то сказать, я кидаюсь в его объятия. Схватив его лицо ладонями, я дарю ему горячий, страстный поцелуй, которого он ждал.

Как бы я ни боялась потерять его дружбу, как бы ни страшилась, что у нас ничего не получится, я должна попробовать. Я не могу позволить ему уйти, даже не попытавшись. Не узнав.

Я целую его по-настоящему, наслаждаясь его прикосновениями, и понимаю, что никогда не чувствовала себя лучше.

ДЖЕЙК

Июнь 2014

Шарм с палитрой художника

Когда Лейла появляется на его пороге и бросается в его руки, Джейк шокирован. Но очень скоро он расслабляется в ее объятиях. От ее мягких губ на его, требующих полного внимания, пока ее язык ищет его. От ее легкого тела, когда она обвивается вокруг, словно они все еще недостаточно близко. Аромат клубники наполняет ноздри, когда водопад ее волос окружает их лица. Все внутри переворачивается, когда она крепче обхватывает ногами его бедра, а ее пальцы зарываются в его густые темные волосы, чтобы притянуть его ближе, поглотить его. Ее грудь прижимается к его, и он едва дышит. Не потому, что она сжала его грудь, а потому, что он так долго этого ждал, слишком долго. Это переполняет его. Годы ожидания, и наконец момент настал. Это оно. Он целует ее, целует Лейлу.

Адреналин пронизывает его, когда поцелуи становятся глубже. Сделав шаг назад, он ногой закрывает входную дверь позади нее и опускается на нижнюю ступеньку лестницы, усаживая ее сверху. Его глаза все еще закрыты. Он растворяется в ней снова, в тепле ее тела, в ее стонах, когда он кусает ее нижнюю губу. Обняв ее крепче, он руками скользит по ее спине, чтобы обхватить узкие бедра. Когда она снова начинает стонать, он отрывает от нее губы, тяжело дыша.

Она смотрит на него сверху вниз, кладет руки ему на щеки, поглаживая щетину. Ее губы – темно-красного цвета, щеки румяные, веки полуприкрыты. Она нежно проводит пальцем по шраму над губой.

– Он такой сексуальный.

От ее слов в животе снова что-то странно переворачивается. Всю свою жизнь он стеснялся своего шрама, старался не обращать внимания на то, как люди смотрят на него, а ей он нравится. Крошечная часть груза, что он всегда с собой таскал, исчезает.