– Очень красивые девушки. Клянусь Аллахом, будь я помоложе и не имей трех детей…

…

– Если хочешь, я отвезу тебя в клуб. Хочешь?

Магомед помотал головой.

– Почему?

– Удаляйся от прелюбодеяния.

– Напрасно. Живем один раз. А вот, посмотри…

Офицер достал новые фотографии.

– Это жилой комплекс Махмутлар в Алании. Посмотри, какие красивые квартиры.

…

– Есть однокомнатные, двух– и трехкомнатные. Специальные квартиры для тех, кто переселяется в Турцию из-за гонений на ислам, для мухаджиров. Там будут жить только правоверные, там есть мечеть и исламский лицей для детей. Хочешь, съездим, посмотрим? Одна может стать твоей.

Магомед мотнул головой.

– Там хорошо. Ты знаешь Москву?

Магомед кивнул.

– Хорошо знаешь?

Еще кивок.

– Там у тебя есть кто-то, кто укроет тебя? Может, девушка.

Магомед кивнул – но только чтобы офицер отстал.

– Это хорошо. Ты сражаешься за свободу своей земли, Магомед?

– Я сражаюсь за ислам.

– Это хорошо. Но Дагестан должен быть свободным от кяфиров?

Кивок.

– Ты хорошо стреляешь, верно?

…

– Нам бы хотелось, чтобы ты поехал в Москву. Там ты сможешь выстрелить?

Магомед покачал головой.

– Почему?

– Разве там джихад?

– Джихад везде, где кяфиры. Ты понимаешь, что мусульмане всего мира не смогут быть свободными, пока есть Русня?

…

– Русисты много столетий угнетали мусульманские народы. Только с падением Русни многое начнет меняться. Мы хотим, чтобы ты сделал выстрел. А потом вернулся. Мы дадим тебе турецкий паспорт и квартиру.

– Я в розыске, эфенди. ФСБ.

Офицер зло прикусил губу.

– Хорошо. Мы проверим, так ли это. Иди.

Выйдя из здания штаба, он услышал крики. Они доносились с того места, где стояли машины Серых волков.

Магомед подошел ближе. Несколько Серых волков развлекались, как они это умели. В клетку запирали мать, отбирали у нее грудного ребенка и начинали тыкать его ножом. Сегодня представление давал Ислям, он протыкал ребенка не ножом, а тонкой заостренной вязальной спицей, стараясь не повредить внутренние органы, чтобы ребенок не умер. Его мать, курдка, бросалась на стенки клетки, билась головой, грызла стальные прутья и выла, в ней уже не было ничего человеческого. Окружившие место потехи турецкие солдаты и боевики Серых волков обсуждали происходящее, ржали…

Магомед сплюнул, сказал негромко:

– Да обрадует вас Аллах тяжким наказанием, – и прошел мимо…

Слова Магомеда оказались пророческими. Тот офицер больше не вернулся в лагерь – просто не смог. Через несколько дней в стране произошла неудачная попытка военного переворота, после чего началась гражданская война.

Чаша злодеяний все же переполнилась.

После того как в Турции началась гражданская война, оставаться там было нельзя. Американцы стали эвакуировать все свои базы, уходя в близлежащие страны – Болгарию, Азербайджан, Грузию, Румынию[80]. С ними уходила часть турецких офицеров и они, игиловцы. Еще один самолет, ночной – забрал их с турецкой секретной базы. Летели пару часов, потом пошли на посадку. Приземлились ночью, в кромешной тьме. К самолету подогнали автобусы, китайские. Приказали садиться.

На горизонте тлело зарево огней большого города.

У водителя Магомед остановился.

– А мы где? – спросил он по-русски.

– Брат, а ты что, не знаешь, кюда прилетел, да? – с густым, как горный мед акцентом на том же языке ответил пожилой водитель. – Ты в Грюзии!

Лагерь в Грузии был ненамного меньше того, в котором они готовились в Иордании.

Это был полноценный тренировочный центр, оснащенный по последнему слову техники. Тут можно было проводить бои с лазерными имитаторами стрельбы американского производства и отрабатывать городские бои – для этого использовался целый заброшенный город неподалеку отсюда, настоящий город, с жилыми зданиями и заводскими цехами неработающего завода. Инструкторами были американцы, англичане, грузины – англоговорящие грузины.

– Пистолет знаешь?

Магомед кивнул. Кладовщик выложил перед ним «Макаров» с глушителем, причем явно заводского производства. Снайперскую винтовку ему уже дали – обычная «СВД».

– Неплохо живете, – сказал Магомед, осматривая оружие.

– Отлично живем, генацвале! – загорелся горец, что-то чиркая на бумажке. – Отлично живем, брат…

Бумажка перекочевала в руку Магомеда.

– Расписываться надо?

– А как же? Вот здесь…

Оставшись наедине сам с собой, Магомед раскрыл бумажку. Там было написано:

Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммад Пророк его. Я правоверный, такой же, как и ты, но вынужден скрывать свою веру, потому что тут кяфиры, сам видишь, брат. Если хочешь поговорить – после обеда будет свободное время. Зайди за ангар, где выдают пищу. Поговорим. Вся хвала Аллаху…

Похоже, что братья были уже везде…

… Хвала Аллаху – Господу миров! Мир и благословение Посланнику Аллаха, амиру всех моджахедов, нашему любимому пророку Мухаммаду, да благословит его Аллах и приветствует, его семье и сподвижникам. Кого направил Аллах, того никто не собьет, а кого Аллах сбивает с пути, того никому не направить. Свидетельствую, что нет никого достойного поклонения, кроме Одного Аллаха, у Которого нет сотоварища, и свидетельствую, что Мухаммад – Его раб и посланник.

…

– О Аллах, помоги муджахидам! О Аллах, Всесильный, пролей на них дождь терпения, укрепи их стопы и дай им победу над неверными! О Аллах, Вседарующий, накорми их и обогрей, о Аллах, Милосердный, дай им то, в чем они нуждаются! Облегчи для них тяготы и боль!