в отеле, спасло нам жизни. Отсмеявшись, Балистриери позвонил своим ребятам и отменил заказ на нас.

— Когда он сказал, что хотел меня завалить, у меня аж руки затряслись. Я даже закурить боялся, чтобы не выдать себя. До сих пор не верю, что пронесло. Прикинь, мы с тобой уже могли быть дохлыми, — рассказывал Конте.

Он сказал «мы», потому что я все равно постоянно был с Тони рядом и точно получил бы свою пулю.

— Завтра же поставлю дистанционное зажигание в свой кадиллак, — Конте все не мог успокоиться.

После переговоров Конте и Левша повезли Джо Зито и его двух корешей к «Сентер стейдж», где те оставили свою тачку. Конте поступил хитро и устроил дело так, чтобы вся компания проехалась на переговоры и обратно на его машине с прослушкой.

В пути Левша продолжил:

— Джентльмены, был рад с вами повидаться. Обещаю, что на следующей неделе выберем денек и заглянем к вам в гости.

— Не забудь набрать Тони, как вернешься домой, — ответил ему кто-то из рокфордской троицы. — Тони просил все проконтролировать. Он очень нервничает, постоянно названивает.

Речь шла про Тони Риелу из Ньюарка.

— Он в курсе, да, — отозвался Левша. — Мы в Нью-Йорке так же ведем дела. Не можем успокоиться, пока дело не наладим. Только так. Фрэнк вроде остался доволен, да?

— Да, конечно.

— Отлично, проехали.

— Так как тебя зовут, говоришь?

— Тони.

— А фамилия?

— Конте.

— Конте?

— К-О-Н-Т-Е.

— Ааа, итальянец. Фрэнк тебя проверял.

— Кроме шуток, они за тобой следили, — кивнул Левша.

— Ты прямо на мушке был, — подхватил другой тип. — На прицеле. Они все знали про автоматы, про бабки.

— Через пару месяцев тебя бы шлепнули.

В салоне раздался дружный хохот. Конте пробормотал: «Мне что-то не смешно».

— А может, и быстрее. Через недельку-две. Ты все равно никуда бы не делся.

— Да в нашем деле особо никуда и не денешься, — добавил философии Левша.

— Бенни, а ты его знаешь, так?

— Ну еще бы, — ответил Левша, которого иногда называли Бенни. — Думаешь, я бы притащил чужого парня на сходку?

— Тони, ты с восточного побережья?

— Ага, из Балтимора.

— Балтимор, значит.

Высадив рокфордских, Конте повез Левшу в мотель.

Левша вздохнул:

— Вот это пронесло тебя. Ты, считай, уже мертвецом был, они тебя валить собирались. Да уж, повезло, что я вмешался. Охренеть можно.

— Я чуть не обделался, — ответил Конте.

— Представляю. Они к тебе уже вплотную подобрались. Это все тот хуесос из дилерского центра навел. Вот же мудила.

— Думаешь, он нас в тот же день сдал?

— Ага. И ребята решили, что ты, блядь, агент. Еще чуть-чуть — и они бы закопали тебя нахуй. Короче, теперь вот какой расклад: на следующей неделе я вернусь, и мы объединимся с местными. Начнем делать большие дела. Фрэнк меня уже за своего считает, он отзвонится в Нью-Йорк. А ты будешь работать с ними, теперь в открытую. Считай, у тебя появился компаньон с бабками. Сколько ты там вкладываешь, сорок штук? Ну вот, он тоже сорок вкинет, ему не нужны проблемы со мной или моими людьми. Циферки считать и записи вести будет другой тип. Раз мы с тобой вдвоем это затеяли, новый компаньон будет знакомить нас со своими людьми. Пойдем на встречу вместе, и не вздумай там кому-нибудь ебать мозги вопросами. Ты просто рабочая лошадка, исполнитель. Только так ты заработаешь до хуя бабла.

В машине повисло молчание.

— Охуеть, они даже твой офис вычислили, — нарушил тишину Левша. — Я очень вовремя влез, а то накрылся бы пиздой твой бизнес.

— Да уж. Помнишь, пару дней назад у меня возникло ощущение, что ты мне жизнь спас?

— И не поспоришь. Фрэнк такой: «А что это за хуй с бугра залез на мою территорию? Я тут главный». Так и сказал!

— Прикинь, я бы начал действовать без вашей помощи?

— Хах, да уж. Тебя бы сразу нашли и закопали поглубже, у них разговор короткий.

— А помнишь, как он посмотрел на меня, когда я к столу подошел? Говорит, мол, я тебя искал.

— Ага, у меня аж челюсть отпала. Но ты молодцом, познакомился с настоящим главой семьи. Это огромная честь для чужака типа тебя. В Нью-Йорке тебя к главе семьи и близко не подпустили бы, какое там. Короче, теперь твоя задача — раскрутить этот бизнес по всей стране. Действуй, и даже сам Господь Бог тебя теперь не тронет, потому что я тебя прикрываю.

— Эх, если б я знал, как это все делается, то сидел бы тихо и не лез ни в какой бизнес, — вздохнул Конте.

Левша ворчал не переставая: я снова улетел из Милуоки. На этот раз я повез жену в отпуск. Повез на машине, потому что самолет ей был противопоказан из-за пробитого легкого. Ей до сих пор не сняли гипс с раздробленного запястья, и она все еще страдала от резей в глазах. Но в остальном восстановление проходило по плану. Девять часов езды на машине — и мы оказались на тихом пляже, где можно было поваляться на песке и позагорать. Каждый день я по несколько часов висел на телефоне с Левшой и Конте, что не сильно радовало жену, которая рассчитывала провести со мной больше времени в первом за несколько лет отпуске.

Я отсутствовал каких-то десять дней, но Левша был очень недоволен моим отношением к делам в Милуоки. Он думал, что я уехал в Калифорнию. Конте пришлось придумать историю про какое-то очень крупное дело, с которого я должен был сорвать хороший куш. Я уже использовал этот повод в прошлый раз, и Левша сильно расстроился, когда в качестве доли он получил несколько сотен, а не тысяч баксов. Пришлось выкручиваться и объяснять, что меня кинули на мою долю.

— Какой-то ерундой там страдаешь, ей-богу, — повторял он. — Тони говорит, ты на какое-то крупное дело пошел? Давай-ка заканчивай, тебя вокруг пальца водят. В прошлый раз тебя вообще кинули на бабки. Шли этих ребят куда подальше, у тебя свои дела поважнее. Что смешного? Тебя как лоха разводят, дружище. И подружка твоя на шею забралась, ты подумай об этом, Донни. Привези ее сюда, что ли. Хотя мне-то что.

— Да я над Тони смеюсь. Он мне рассказал, как подошел к столу и большой дядя ему сказал…

— Так, все, проехали. Вопрос решен.

— Не хотелось бы попасть под раздачу в случае чего, старина.

— Брось, брось, считай, ты застрахован по полной. Там все в порядке, их босс доволен. Делаем дела.

Сыновья Фрэнка Балистриери, Джо и Джон, имели лицензии адвокатов,