из Балтимора». Он знакомил нас с очередным паломником, после чего моментально забывал про него и отворачивался к нам, оставляя людей смущенными и с краской на лице.

Даже Кармен Базилио, бывший боксер и почетный гость ужина, подошел к Фрэнку на поклон вместе с известным певцом Джонни Десмондом, который выступал на мероприятии.

Когда церемония закончилась, Фрэнк объявил: «А теперь пойдем выпьем у стукача!»

Мы отправились в «Пепперкорн», ресторан при клубе «Атлетик». «Пепперкорн» держал какой-то тип, которого Фрэнк ненавидел и считал стукачом.

Ресторан был набит битком, туда явилась добрая половина гостей со званого ужина. Мы уселись за барную стойку. К Фрэнку продолжали подходить на поклон.

Фрэнк и Стив Дисальво принялись разглагольствовать о стукачах.

— Вокруг одни ебучие крысы, — талдычил Стив. — Чтобы их перестрелять, всей армии Фиделя Кастро не хватит, и это только в Милуоки. Знаешь, как вычислить стукача? У них у всех стоят дистанционные системы зажигания в тачках.

Конте как раз недавно поставил себе такую.

Фрэнк недоумевал, как можно идти против своих:

— Еще ни один свидетель не дожил до суда против меня.

Стив повернулся ко мне:

— Я в сотый раз говорю Фрэнку, что пора завязывать со своей букмекерской конторой. Проще будет обложить всех местных букмекеров налогом: тысяча баксов в неделю и работай на здоровье. Так и со стукачами вопрос решим: сами в дело не лезем и избавляемся от занозы в заднице. Своей конторой рулить надо, а толковых управляющих сейчас днем с огнем не сыщешь.

В прошлом году Фрэнк пробовал поставить управляющего, который отвечал за игорный и букмекерский бизнес, но парень так и не смог наладить дела:

— У меня нет времени следить за всем. Хочу найти надежного человека, которому можно доверять.

— Донни как раз из нужного теста, — встревает Левша. — Он помогал мне со ставками в моей конторе, башка у него варит.

Фрэнк внимательно посмотрел на меня:

— Готов взяться?

— Еще как.

Фрэнк взял Левшу под руку:

— Пойдем-ка потолкуем.

Они отсели за соседний столик.

Поскольку я был соучастником, а не посвященным, семьи могли использовать меня в качестве переходящего ресурса. В таком случае Левше светила доля с моих дел, и он прекрасно понимал, что сеть букмекерских контор — это золотая жила.

Получалось, глава семьи из Милуоки предлагал мне взять под контроль все букмекерские дела, а там совсем рукой подать до схем по сокрытию доходов казино в Лас-Вегасе. Все казино, которыми владела мафия, скрывали часть доходов и направляли отмытые деньги в общак. Балистриери собирал отмытое бабло и распределял его между семьями.

Такой шанс выпадает раз в жизни, но я сразу понял, что не смогу им воспользоваться. Букмекерские конторы Фрэнка получали основной доход со ставок на футбольные матчи.

Футбольный сезон длился пять месяцев, и в этот период ставки делаются круглосуточно, семь дней в неделю. На дворе уже стоял август, и футбольный сезон вот-вот должен был стартовать.

Я не мог покинуть родных почти на полгода.

Но мне подумалось, что можно вытянуть из Фрэнка с Левшой побольше ценной информации, а отказаться я всегда успею.

Они пообщались пару минут в сторонке, потом вернулись. Фрэнк объявил:

— Так, в следующий вторник встречаешься со Стивом. Он тебя введет в курс дела.

Мы просидели в «Пепперкорне» почти до двух ночи.

Левша рассказал, о чем они судачили с Фрэнком:

— Фрэнк говорит, что если Донни согласится, ты за него головой отвечаешь. Мол, сам все знаешь. Я говорю, не вопрос. Он говорит, если твой Донни облажается, мы придем к тебе, а не к нему. За мной придут, понял? Я ему отвечаю — да я и сам приду. Мне бояться нечего, я доверяю Донни. Я им сказал, что мы с тобой одной крови, что за тебя башкой ручаюсь.

Фрэнку предстояло звонить в Нью-Йорк и договариваться с нашим капитаном Майком Забеллой насчет меня. Он должен был официально зафиксировать, что Левша будет отвечать за меня в любом случае, даже если я слиняю с деньгами или окажусь стукачом.

— Мы с ним пожали руки, — продолжал Левша. — Но это ничего не значит. Ему все равно придется связываться с Нью-Йорком. Я ему говорю, ну так иди и звони. Я своему корешу готов жизнь доверить. Тони, я сейчас головой поручился за Донни. Если он накосячит — я труп. В Нью-Йорке такие дела решают на высшем уровне. Один звонок, меня вызывают на ковер без объяснения — и все.

Я даже не пойму, за что меня завалили, такие дела. Короче, парни, вот что я вам скажу. Вы тут настоящую золотую жилу раскопали, весь мир у ваших ног. Все местные до охуения боятся и уважают босса.

Когда Левша отправился спать, я тут же обратился к Конте:

— Тони, я не смогу.

Он все понял и просто сказал:

— Донни, не переживай. Поступай, как считаешь нужным.

Я позвонил старшему агенту Майку Потконьяку, ввел его в курс дела. Он передал информацию Ральфу Хиллу, начальнику подразделения в Милуоки. Хилл предложил встретиться лично.

Времени оставалось в обрез. Мне надо было переговорить с Левшой следующим утром, до того как Фрэнк позвонит в Нью-Йорк, иначе я рисковал убить свою репутацию. Я же не мог прийти на встречу с Дисальво, выведать все подробности, а потом отказаться — так поступают либо копы, либо стукачи.

Мы с Конте встретились с Хиллом и Потконьяком в номере какого-то загородного отеля, не дожидаясь рассвета.

— Точно не готов? — спросил Хилл в ходе беседы. — Сам же понимаешь, от чего ты отказываешься.

— Я все понимаю, но семья важнее.

— Может быть, Бюро сможет тебя чем-то мотивировать?

А чем, в самом деле, Бюро могло меня мотивировать? Снять с меня груз ответственности или обеспечить полную безопасность ему было не по силам. Оставался один вариант, и я полушутя ляпнул:

— Ну, если разве зарплату поднимут.

Майк попробовал выбить мне прибавку. Он позвонил в вашингтонскую штаб-квартиру, объяснил ситуацию и попросил повысить меня в должности на один уровень, до старшего спецагента. В таком случае я бы получал на пару тысяч больше.

Начальство отказало. Я не соответствовал формальным критериям для повышения: не работал в штаб-квартире, не руководил командой оперативных агентов. Хилл убеждал сделать исключение, но начальство было непреклонно.

Подобное отношение облегчило мне выбор. Я и так не собирался соглашаться, а тут оказалось, что штаб-квартира не готова пойти навстречу сотруднику, который каждый день рискует собственной задницей во внедрении. Что ж, тогда я умываю руки.

Оставалось придумать убедительную причину отказа для Левши. Ему предстояло искать мне замену,