поэтому им поручили подготовить партнерское соглашение, как объяснил Левша. Фамилию Балистриери в документе упоминать запретили, он проходил в качестве теневого компаньона. Тони Конте предстояло действовать от его лица: ставить автоматы в заведения, закупать торговые маршруты и расширять бизнес. Прибыль они делили пополам, а Левша получал свою долю из половины Конте.

— Еще момент, Донни, — наседал Левша. — Пусть Тони уберет с глаз долой того типа, Стива, который на него работает. Фрэнк приказал. Говорит, чужаков нельзя привлекать даже в качестве рядового персонала. Я за Стива не поручусь и тебе не советую. За него только Тони может вписаться, но кто его послушает? Пусть заплатит ему за неделю вперед и уволит.

Так агент «Стив Грека» вышел из операции.

В результате всех наших усилий семья Балистриери вступила в официальные отношения с семьей Бонанно из Нью-Йорка. Для нас, агентов ФБР, это был настоящий триумф. Мы не просто внедрились внутрь двух семей — мы завели деловые связи с их боссами.

— Короче, когда в Милуоки полетишь? — Левша не унимался.

— А почему не ты?

— Хотел бы, но я снова на мели. Полштуки сегодня слил в аэропорту. А «Дайнерс Клаб» отказал Луизе в кредитке. И повестка из суда прилетела, агенты меня днем возле клуба подкараулили. Большое жюри будет Ники судить, моего старшого. Пятнадцатого августа заседание.

Левша имел в виду Ники Маранджелло, заместителя босса семьи Бонанно.

— А он-то на черта им сдался? — спрашиваю.

— Да воду мутят, у них на Ники ничего нет. И на меня тоже, я вообще не под следствием. Возьму Пятую[37] и до свидания. Короче, забудь и слушай сюда. Ты вообще выпал из дел, а ситуация-то обострилась. Но я тебя пристрою, не пойми превратно. Когда я вернусь в Милуоки, то назначу тебя своим доверенным лицом и скажу, что мы с тобой кореша по крови. Ты помнишь местных, они очень серьезные ребята. А наш Тони вообще думает, что ты его бросить хочешь.

— Кто, Тони? Нет, нет, я обязательно приеду.

— Мы тебе кабак купим, квартиру снимем рядом с офисом.

— Лады.

— Теперь без дураков. Диктуй номер, по которому я тебя найти смогу.

— Да нет у меня такого.

— Дружок, кончай пургу нести. Ты же где-то живешь. Как минимум в отеле. Или ты в подземке ночуешь?

— Я у подружки дома, но телефона нет. Отключили за неуплату.

— Поражаюсь тебе, Донни. Что у тебя в башке? Давай-ка взрослей.

11

Фрэнк Балистриери

Я вернулся к Тони Конте в Милуоки. Нам пришлось немного повозиться, чтобы создать видимость настоящего бизнеса. Мы заказали несколько автоматов, договорились с четырьмя-пятью ресторанами. Но боˆльшую часть времени мы собирали улики и формировали дело.

Втянув Балистриери в теневое партнерство с Конте, мы доказали факт незаконной междуштатной торговли, а когда Фрэнк силой убрал всех наших конкурентов из Милуоки, в его личное дело добавилось вымогательство вместе с незаконной монополизацией рынка.

Но мы хотели накопать гораздо больше. Ходили слухи, что Фрэнк контролирует нелегальную букмекерскую сеть, химичит с выручкой в нескольких казино Лас-Вегаса и осваивает профсоюзный бюджет. Кроме того, в ходе расследования могли всплыть улики по разным нераскрытым убийствам и прочим преступлениям.

В пятницу вечером Левша прилетел в Милуоки на встречу с Балистриери, чтобы пристроить меня к семье, как он выразился. Вместе с Тони мы отправились в «Снаг», огромный и вечно забитый посетителями ресторан Фрэнка.

Левша дал четкие указания: пусть первым говорит Балистриери. Встреча неформальная, про бизнес ни слова. Может, Фрэнк вообще не хочет распространяться о том, что ведет дела с нами. Наше дело — отвечать на вопросы, а не задавать их.

— Донни, — напирал Левша. — Ты уж постарайся. Я тебя люблю и скорее пять лет отмотаю, чем потеряю такого друга. Прошу, сделай все по уму, и мы будем в шоколаде, поверь.

Мы с Тони сели за барную стойку, ожидая приглашения. Балистриери заседал в зале, возле большого окна, и Левшу сразу повели к столу, где его встретили со стандартными почестями и поцелуями в щеку.

Примерно через час к нам подошел метрдотель и пригласил к столу. Фрэнк Балистриери, которому было чуть за шестьдесят, оказался приземистым толстяком с двойным подбородком и зализанными назад черными волосами. На нем был темно-синий костюм с иголочки, такие носили мафиози в голливудских фильмах.

Тони уже был знаком с Фрэнком, поэтому Левша представил только меня: «Фрэнк, это Донни. Он со мной и Майком». Фрэнк в ответ представил всех собравшихся за столом. Из этих шестерых особенно выделялся Стивен Дисальво, заместитель Фрэнка, — тоже невысокий, угрюмый, с лысой макушкой и опоясывающей шевелюрой, как у монахов.

Фрэнк заказывал вино бутылками, по семьдесят баксов за штуку. Он расспрашивал Левшу про членов семьи Бонанно, которых знал лично. Вспоминая Кармина Галанте, он по-дружески называл его Лило. Фрэнк производил впечатление образованного человека и не был похож на стереотипного бандита, который говорит «ихний» и «евонный».

Но когда разговор зашел про какую-то неувязку с торговым бизнесом в Форт-Лодердейле, Флорида, Фрэнк изменился в лице и голосе. Он бахнул кулаком по столу и стал рычать про свою долю, которую ему так и не удалось выбить на прошлой неделе. Оказалось, его компаньон притащил всего 45 000 баксов, в то время как Фрэнк рассчитывал на четверть миллиона, поэтому бабки полетели со стола, а компаньону было велено засунуть себе в задницу эту сумму. Потом Фрэнк заявил, что давно мечтал о таком помощнике, как Левша, который сможет приглядеть за бизнесом во Флориде и научить людей уму-разуму.

Речь Фрэнка вгоняла в сон, но я ни на секунду не забывал, что с ним шутки плохи.

Потом Фрэнк вдруг взял и пригласил нас к себе домой на ужин в субботу, на следующий день.

Выйдя из ресторана, Левша чуть ли в пляс не пустился:

— Донни, помнишь, мы с тобой торчали возле ресторана Забеллы и охраняли Лило? Нас даже внутрь не пускали. Старик проходил мимо и не здоровался. Тони, в Нью-Йорке тебя не пустят за стол к главе семьи. А тут мы не просто поужинали с главным — мы, блядь, к нему завтра ужинать идем домой, ты понимаешь? В Нью-Йорке такое просто невозможно. Скажи ему, Донни!

— Тони, это так, — поддакнул я.

— Теперь серьезно. У мужика скверный и капризный характер. Он как доктор Джекил и Мистер Хайд — в один момент может превратиться в ебаную тварь. И он злопамятный. Тот тип из Рокфорда, Фил вроде бы, перешел Фрэнку дорогу несколько лет