«Работать на кого-либо» – это было условное обозначение для информатора. У многих следователей были один или два человека, которые на них «работали»; в некоторых случаях – годами. Подобные отношения – при условии, что их удавалось сохранять в тайне – были выгодны обеим сторонам. Информатор мог ожидать неприкосновенности, – в некоторой, конечно, степени – при условии, что он регулярно поставлял своему «боссу» сведения – как правило, касающиеся его врагов из преступного мира. Отношения, однако, могли испортиться, если переданная информация вдруг оказывалась ложной, или же информатор нарочно скармливал «боссу» устаревшие сведения. Еще опаснее для этих отношений – по крайней мере, с точки зрения «работника» – была возможность, что «босс» допустит утечку о личности информатора. Подобное событие становилось фатальным и, как правило, плохо кончалось для информатора, если только он не успевал исчезнуть раньше, чем его настигала кара преступных сотоварищей.

Профессор не «работал» на Ульфа в этом смысле. Он был крайне уважаемой фигурой в байкерских кругах, человеком, которому поверяли тайны, биографом и летописцем, который был выше повседневных дрязг. О скандинавском байкерском движении он знал все и держал у себя в голове сотни, если не тысячи фактов, касавшихся байкерского обихода: кто на чем ездит, куда ездит и кто кому продал мотоцикл. Все эти вещи для большинства людей не представляли ровно никакого интереса, но в альтернативной вселенной байкеров, где царило глухое рокотание двигателей, пары бензина и запах жженых покрышек, это была манна небесная и хлеб насущный.

– Нет, – ответил Ульф на вопрос Блумквиста. – Профессор ни на кого не работает. Он выше этого.

– Так, значит, вы сможете поговорить с ним в открытую? – спросил Блумквист.

Ульф подтвердил, что сможет.

– Они – то есть байкеры – знают, что Профессор никогда не скажет чего-то, что может доставить другому байкеру неприятности с полицией. Он знает кодекс – вообще-то, это он его написал.

Блумквист задумался.

– А на что же он живет? Некоторые из этих ребят, знаете ли, по шею в торговле наркотиками.

Ульф помотал головой.

– Только не Профессор. У него три квартиры – вполне законно приобретенных. Они достались ему от отца. Он сдает их в аренду.

Блумквист пожал плечами.

– Решил спросить на всякий случай.

– И это был вполне резонный вопрос, – сказал Ульф. – Но Профессор – это и в самом деле нечто особенное. Он пишет книги про байкеров. Вы не слыхали о «Великих нордических байкерских войнах»? Они даже на вокзалах продаются. В каждом киоске обязательно найдется экземпляр. Так вот, это он написал.

Разговор этот происходил по пути, в «Саабе». Когда Ульф припарковался и они вышли из машины, Блумквист спросил:

– Еще одно: вы сказали, Профессор никогда не скажет ничего, что может впутать другого байкера в неприятности.

– Сказал.

– Но вы же собираетесь сделать именно это? Вы хотите найти этого человека, – эстонца, как вы думаете, – который торгует фальшивыми волками. Ведь это наверняка означает для него неприятности?

Ульф замедлил шаг. Блумквист мог оказаться прав, но заранее это знать было невозможно. Вопросы в детективной работе были этаким «делай добро и бросай его в воду» – иногда они давали результаты, а иногда – нет. Он заглянул в ангар. Внутри слонялось некоторое количество байкеров. Сплошная черная кожа и столько заклепок, что хватило бы на небольшой строительный магазин.

– Будто попали в волчье логово, – заметил Блумквист.

– Вполне возможно, дойдет дело и до волков, – ответил Ульф.

Блумквист был озадачен.

– Не понимаю.

– Поймете, – ответил Ульф.

Ангар примостился на заброшенном клочке земли позади какого-то склада. Раньше здесь, видимо, занимались такелажными работами, и у стены валялись бухты стального троса, который обычно используют на подъемных кранах. Между бухтами троса и забором лежала заржавевшая и помятая стрела строительного крана. Деревянная будка с единственным окном – да и то было без стекол – стояла в конце дороги, усеянной обломками кирпичей. Все говорило о небрежении и строительном запустении.

Они зашли в ангар; помещение было довольно обширным, размером с теннисный корт. У одной из стен выстроились мотоциклы: единая масса хромированного металла, из которой торчали рукоятки широких рулей. На отдельных стендах посреди помещения тоже стояли мотоциклы. У одного из них, у дальней стены, собралась кучка байкеров; они наблюдали за работой механика в синем комбинезоне, который возился с мотором. И тут откуда-то сбоку кто-то крикнул:

– Ульф!

Им махал высокий, хорошо сложенный мужчина в круглых очочках в черной оправе. Он сидел за столом, на котором лежало несколько раскрытых журналов.

– Давай сюда, Ульф!

Ульф пересек ангар; парочка, сидевшая вместе на одном из отдельно стоявших мотоциклов – мужчина и женщина, – проводила проходивших мимо детективов исключительно внимательными взглядами. Ульф кивнул им, и мужчина еле заметно кивнул в ответ. Женщина даже не изменилась в лице, продолжая жевать жвачку в подчеркнуто недружелюбной манере. В носу и в бровях у нее был пирсинг. Левое предплечье украшала татуировка с изображением летучего коня Пегаса.

Блумквист, покосившись в ее сторону, приветствовал ее с изысканной любезностью. Его проигнорировали.

Профессор поднялся из-за стола им навстречу.

– Дружище – что тебя сюда привело? Купил себе байк?

Ульф пожал ему руку.

– У меня есть мой «Сааб», Проф. Этого с меня достаточно.

Потом он представил Блумквиста, и Профессор вежливо с ним поздоровался.

– Я знаю одного Блумквиста, – сказал Профессор. – Он женился на моей тетушке после того, как дядюшка умер несколько месяцев тому назад. Ужасно храпит. Просто сводит ее с ума.

Блумквист нахмурился.

– Сонное апноэ, – заявил он. – Его обследовали насчет сонного апноэ?

У Профессора сделался очень заинтересованный вид.

– Это очень распространенный случай, – продолжал Блумквист. – Человек просыпается до сотни раз за ночь. Понимаете, вы прекращаете дышать, и это вас будит. И в результате вы недосыпаете.

– Надо же, – сказал Профессор. – И это как-то лечится?

– Да, – ответствовал Блумквист. – Лечится. Во-первых, в рот можно поместить такое специальное маленькое устройство, оно держит дыхательные пути открытыми. Или можно купить маску положительного давления. В ней спят всю ночь, не снимая.

– Очень интересно, – сказал Профессор. – Надо бы с ней об этом поговорить. А где можно побольше об этом узнать?

– Есть клиника, занимающаяся расстройствами сна, – прямо здесь, в Мальмё, – ответил Блумквист. – Если хотите, могу найти для вас контакты.

– А вы не могли бы с ним поговорить? – спросил Профессор. – Как думаете? У вас получится немного ему об этом рассказать?

Блумквист преисполнился энтузиазма.

– Конечно. Буду рад помочь. Расстройства сна дорого обходятся нашему населению. Если вы сложите…

– Да, да, – вставил Ульф. – Все это просто замечательно, Блумквист. Но нам нужно кое о чем