Я захлопала ресницами и с ужасом посмотрела на него:

– Ты обо мне сведения собирал?!

Змей едва не зарычал:

– Это единственное, что ты услышала?! Да, представь себе, привычка, – он выдохнул, явно успокаиваясь. – Признаваться, кто ты такая, будешь?

Я смотрела в сверкающие глаза Эриана и подумала, что вряд ли.

– Обойдешься, – буркнула я.

– Вот и ты обойдешься, – мстительно заметил он. – Вздорная, упрямая девчонка, – и, наклонившись к моим губам, поцеловал, видимо, ни капельки не смущаясь присутствия Берта. Я подумала, что тоже не буду смущаться, и ответила, обвив шею Олберта руками. И даже фырканье ящера нас не остановило. Зато раздавшийся за дверью шум заставил разорвать поцелуй и подозрительно уставиться на нее. Змей резко отпустил меня, взмахнул рукой, и замок защелкнулся. Движение по ту сторону двери смолкло, а Эриан метнул взгляд на Берта:

– Уноси ее отсюда!

Ящер кивнул, тут же разворачиваясь на подоконнике. Я поверить не могла, они что, так быстро нашли общий язык?

– Колючка, шевелись, это явно по мою душу пришли, и совсем не хочу, чтобы ты пострадала. Отправляйся в свою комнату в общежитии и никому не открывай дверь, у целителей может быть опасно.

Сердце сжалось в нехорошем предчувствии.

– А как же ты?

– Не привыкать, – усмехнулся он, подталкивая меня к окну.

– Эриан, у тебя же магии совсем мало, ты не восстановился еще! А если за дверью оборотень?

Змей, подсаживающий меня на спину Берта, удивленно поднял бровь:

– Неужели ты обо мне беспокоишься, милая?

– Ты совсем дурак? – простонала я.

– До встречи с тобой вряд ли кто-нибудь мог меня так назвать, – хмыкнул Змей и обратился к Берту, – улетай!

Ящер послушался, и я, вцепившись в него, оглянулась. Олберт улыбнулся, даже рукой махнул и скрылся в глубине комнаты.

Мы приземлились на нашем подоконнике, я тут же спрыгнула на пол и огляделась. Комната была пуста, похоже, Сильвия решила заночевать не здесь. Удивительно, хотя и ожидаемо, и я была искренне рада за подружку. Обернувшись к ящеру, я, неловко переминаясь с ноги на ногу, попросила:

– Пожалуйста, Берт…

– Можешь не продолжать, сейчас я его заберу, – вздохнул он. Вот это да, у нас мысли сходятся, или он мои читает?!

Следующие несколько минут я не могла найти себе места. А что, если Берт опоздает? Если Змей откажется, и они подерутся? А если на них нападет тот, кто поджидал под дверью? Когда голова была готова взорваться от противоречивых мыслей, я увидела неясный силуэт машущего крыльями ящера. И слава богине, он был не один!

Едва Берт оказался на подоконнике, Змей легко соскользнул с него.

– Ты тяжелый, – возмутился ящер.

– А ты неудобный, – не остался в долгу Олберт. – Кто у тебя отец, интересно?

– Понятия не имею, – фыркнул тот, – и это не твое дело!

Змей склонил голову набок:

– Неужели даже не пытался выяснить?

– Нет.

Олберт удивленно поднял бровь, но коротко сказал:

– В любом случае спасибо за помощь.

– Не за что, – буркнул ящер, – Лексу благодари, если бы не она, ты давно остался без головы.

Я тут же подскочила к Берту:

– Вот только не начинайте заново! – чмокнула друга в морду и почесала за ушком. Ящер мгновенно расслабился.

– Мне пора, – сообщил он, – если что – ты знаешь, как меня позвать. До рассвета я посижу на ограде.

– Спасибо, – искренне сказала я, обнимая друга на прощание, и отошла от окна. Берт оттолкнулся от подоконника, расправил крылья и скрылся в ночи. Я повернулась к задумчивому Эриану:

– Кто был за дверью?

Он пожал плечами:

– Не знаю. Правда, ломился знатно, но оборотни в звериной ипостаси почти не умеют пользоваться магией, поэтому спасибо тем, кто поставил настолько крепкую дверь. Конечно, желание его увидеть было очень сильным, но ты права, сейчас я бы вряд ли с ним справился.

Я нахмурилась:

– И к чему была твоя бравада в крыле целителей?

Змей усмехнулся:

– Знаешь, Колючка, проблемы я предпочитаю решать самостоятельно и не привык просить помощи, тем более у какой-то девчонки.

Это я какая-то девчонка?! Я была возмущена до глубины души, о чем не преминула сообщить. Надо было его там оставить, чтобы оборотень погрыз, а потом… потом я бы волосы на себе рвала… Я топнула ногой.

– Знаешь, что, иди… к себе! Может, даже успеешь, пока оборотень взламывает дверь в палате у целителей! Пусть он там на твою кровь реагирует, а то еще сюда прибежит! – я перевела взгляд на его раненную руку и открыла рот от удивления. Повязка отсутствовала, рука, конечно, была измазана в крови, но пореза на ней не наблюдалось. Не поняла…

Эриан проследил за моим взглядом и хмыкнул:

– Да, надо бы смыть кровь, где у тебя ванная? Ладно, сам найду, – и, развернувшись, направился прямиком туда. А я смотрела ему вслед, слушала звук льющейся воды, и в голову закралось нечто совершенно неправдоподобное. Я плюхнулась на кровать и недоверчиво уставилась на вернувшегося Змея. Только пусть попробует не объяснить!

– Откуда у тебя такая регенерация? – строго спросила я.

Олберт усмехнулся:

– Неожиданный подарок от матери, – пояснил он.

У меня глаза на лоб полезли:

– Твоя мать – наяна?!

Настал черед Змея удивляться:

– Да ты знаешь историю лучше, чем я думал.

Я поперхнулась, но тут же нашлась:

– Доклад по наянам был ну очень подробный, – и в упор посмотрела на него. – А ты на той лекции веселился, не расскажешь, почему?

Змей удивленно посмотрел на меня, но тут же довольно ухмыльнулся:

– Да ты с меня глаз не сводишь, Колючка.

– Ничего подобного, просто… – и прикусила язык. Не могла же я сказать, что необычная реакция Змея на мою расу заинтриговала!

– Просто что? – Эриан подошел ближе, и я отшатнулась к шкафу, вжавшись в дверцу, отчего она жалобно хлопнула.

– Ничего, – лаконично ответила я. Только бы дальше не продолжал!

Но у Змея были явно другие планы. Он поднял руки, видимо, собираясь поймать меня, но неожиданно передумал, шагнув в сторону. Я удивленно проследила за ним взглядом… о, нет! Я совсем забыла убрать этот демонов котелок, в котором варила зелье для поцелуев! Оно же не скаталось в шарик, мне было лень возиться, и..

– Как интересно, – Змей наклонился к котелку, притулившемуся за шкафом, и тут же выудил из него забытую ложку. – Я правильно понимаю, что это то самое? – и неожиданно сунул ложку мне прямо под нос, прижав при этом к шкафу и не давая сбежать.