я осталась без ужина, то не пришел бы, не услышал бы моих откровений. И что теперь с этим делать? Наверняка он не поверил мне, утешал и поддерживал, потому что не мог иначе.

Да я сама себе до сих пор не верю!..

– Доброе утро, – прозвучало хриплое позади.

Мое сердце забилось быстрее. Медленно обернувшись, я смело заглянула в темные глаза кромешника. Натворила вчера дел, пора отвечать!

Ни насмешки, ни сомнений в моей разумности. Эйликс тепло смотрел на меня, поглаживая за ухом шмыря. Умилительная картина: черный котенок в руках красивого, взъерошенного после сна мужчины… Вот только не стоило забывать, что первый был опасной нечистью и лишь маскировался под безобидного зверька, а второй за несколько секунд легко уничтожил гигантских квакусов тьмой.

– Доброе утро, – отозвалась я и опустила глаза. – Будем завтракать?

– Не откажусь. Разрешишь помочь приготовить завтрак?

– Буду благодарна, – кивнула я.

Вчера я не только рыдала в объятиях жуткого, проклятого эмиссара, но еще и перешла с ним на «ты» и теперь ощущала непередаваемое смущение.

– Сейчас помою руки и вернусь, – сказал Эйликс и, опустив котика на пол, ушел в ванную.

Чувство неловкости не отпускало.

Так, ладно, вчерашних откровений из памяти эмиссара не стереть, остается вести себя достойно сейчас.

Я занялась разбором корзины и увлеклась, рассматривая ее содержимое. Эйликс думает, что мы с Ноксом едим за десятерых? Или планировал поужинать вместе?..

Чего только тут не было! Вареное мясо в стазисе для шмыря, ветчина, два вида сыра, пирог с ягодами, хрустящий хлеб, зелень, овощи и фрукты… А еще – темно-синяя коробка давелийских шоколадных конфет – «Ольрионская ночь».

Когда эмиссар вернулся, я вручила ему нож и попросила порезать сыр и ветчину. Сама же накормила Нокса и занялась овощами с фруктами.

Один раз, оглянувшись, надолго зависла, засмотревшись, как тонко кромешник резал твердокаменный сыр, как быстро двигались тонкие пальцы…

Через полчаса вялый разговор затих окончательно. Допивая ароматный настой, я не знала, куда деть глаза. Случившееся вчера не давало покоя.

Эйликса же, похоже, ничто не смущало: он смотрел на меня мягко и… с нежностью, пожалуй?

И чем же я подобное заслужила? Правильно, ничем. Выдаю свои фантазии за действительность. А еще есть непонятный солем, связавший нас.

– Что будем делать? – Вопрос вырвался, как ни сдерживалась.

– Твой прадед правильно сказал: будущее не статично, его можно изменить.

Меня беспокоили наши отношения, но как реагировать на видение, что делать, чтобы не допустить ритуал создания «поводка смерти», еще важнее. Минуту… не о том думаю.

Мысленно повторила слова Эйликса и уточнила:

– То есть ты мне веришь?

– А почему я не должен верить суженой?

Ох, совсем не это я хотела услышать! Чувство неловкости усилилось. Неужели я нравлюсь Эйликсу? Так быстро возникли чувства? Или это ирония?..

– К тому же я не первый раз сталкиваюсь со стихийными предсказаниями, – продолжил кромешник. – Я верю в видения, Кайра, но также верю и в то, что будущее не предрешено. Предсказания даются для того, чтобы люди могли не допустить ошибки.

– А истинное зло? – Я не удержалась от смешка. – Какое зло может угрожать миру, но быть нам по плечу?

– Ты же слышала вчера о махинациях бывшего директора. Они все за нынешний год, до этого лорд Ротта не совершал преступлений.

К чему упоминание директора? Не улавливаю пока связи между ним и великим злом.

– Также стало известно, что лорд Ротта обналичил все свои счета, продал недвижимость и фамильные драгоценности. Но при этом он не совершал крупных покупок, не заводил любовниц, не занимался благотворительностью. Куда делась столь колоссальная сумма? Свое состояние и наворованное лорд Ротта передал кому-то иному, Кайра.

– Великому злу?

Поверить не могу, что задала этот глупый вопрос.

– Заговорщикам.

Чего?.. В империи темных есть заговорщики? Сложно поверить в это.

– Не все кромешники согласны с уставом, предложенным родом Карриатор. Кое-кто долгие годы мечтал вернуть старые порядки, которые я еще застал, – хмуро произнес Эйликс. – Так, возникло тайное братство недовольных, движение, часто действующее совместно с фанатиками Эшкиля.

Еще и проклятый бог-изгнанник… только его и не хватало в этом замесе!

– Что именно не устраивало это тайное движение?

– Карриаторы приструнили зарвавшихся в своем могуществе эмиссаров, заставив следовать правилам.

– Но… а как же правило не проливать кровь, не причинять зло, чтобы не перейти грань между нормальностью и безумием? – Я напрягла память, вспоминая все, что знала о благородных кромешниках.

Они даже девушек не соблазняли, хотя те сами вешались им на шеи!

Несколько мгновений Эйликс меня рассматривал, будто размышляя, стоит ли рассказывать дальше. Сделав выбор, объяснил:

– В начале пути кажется, что вся жизнь впереди, что пройдешь по краю и не сорвешься. Что ты сильный, это другие слабаки. Власть – это концентрированное искушение. Некоторые считали, что раз защищают население от монстров, то имеют особые привилегии, в том числе право на честь и жизнь подопечных. Взять что угодно, не заплатив, оскорбить или унизить. Понравившуюся девушку хватали просто на улице, заявив, что она свет души. Когда надоедала, опозоренную преспокойно отпускали с сетованиями, что вышла ошибка…

Взгляд Эйликса словно застыл на какой-то точке на стене. Он будто бы переживал вновь то, что некогда наблюдал сам.

Ужасное время! Хорошо, что нынешние кромешники не такие.

– Если современные заговорщики заручились поддержкой пробужденных эмиссаров, кровопролитие неминуемо. Только одни мои побратимы могут уничтожить полмира.

Пафосное заявление, но я поверила. Дохлый квакус, как же все непонятно, запутанно! У меня даже разболелась голова.

– Думаю, коалиции нынешних кромешников с древними бояться не стоит – последние пробудились совсем недавно.

– Кто сказал, что недавно? – Эйликс вскинул бровь. – Подозреваю, я был пробужденным второй волны.

То есть кто-то проснулся раньше, нашел недовольных, завербовал лорда Ротту и лишь потом пошел будить остальных?! А давелийские принцы в курсе этой дикой гипотезы?

Стало дурно. И даже запрыгнувший на колени ластящийся Нокс не сумел привести в чувство.

– Мы на грани возвращения старых времен, когда воин Тьмы мог творить любое зло и единственными ограничителями служили его совесть и честь.

По спине сыпануло морозом. Я ведь верила в кромешников, их благородство и желание защищать слабых. А выясняется, что среди них скрываются потенциальные негодяи?

– И как на это смотрела богиня?

Эйликс криво усмехнулся:

– Думаешь, Тьма – жесткая, авторитарная мать, готовая за любую провинность отшлепать и поставить в угол?

Я опешила – ну и ассоциация!

– Нет…

– Позволяя своим сыновьям совершать ошибки, Тьма дает возможность исправиться. И лишь шаг через грань превращает кромешника в чудовище, которое убивают свои же.

– Ясно. – На самом деле не