– Отлично! – возбужденно закричала Лайма спорога. – Теперь хватай Шаткова – и в машину. А я позвоню шефу – пусть еголюди сами разбираются с этими субчиками.

Все это время Шатков лежал на полу, не подавая признаковжизни. Вероятно, потерял сознание от сильного удара об пол.

– Сейчас, только свяжу их, – откликнулся немногозапыхавшийся Иван. – А то очухаются еще. Слушай, а тебе не кажется, чтоэти типы как-то не слишком похожи на музыкантов? Да и не видели мы их до сихпор – ни на фестивале, ни в гостинице. Разговаривают как бандиты…

– Ты давай вяжи их, потом разберемся!

Иван размотал Шаткова и той же веревкой связал бритогопарня, который до сих пор не пришел в себя.

– А этого чем связать? – кивнул он в сторонуКинг-Конга. – Может, шторами с окон?

Тут послышался слабый стон – это очнулся Шатков.

– Иван Сергеевич, с вами все в порядке? –спросила, наклоняясь к нему, Лайма.

– Давай, я помогу ему подняться, – предложилМедведь и шагнул к Шаткову.

В этот момент за их спинами раздался истошный крик. Вотименно истошный, как будто человек, издавший его, был на грани отчаяния:

– Руки вверх, быстро, иначе стреляю!

Лайма и Медведь мгновенно обернулись и увидели, что в дверяхстоит бледный и всклокоченный человек в черном костюме с пистолетом в руке. Ещеодин человек в таком же черном костюме маячил у него за спиной.

– Как это? – глупо удивилась Лайма. – Вы жетолько что лежали внизу связанный!

– Да я же развязал того, первого, – тихо сказалМедведь, держа руки высоко над головой. – А уж он этого освободил.

– Молчать! – снова заорал человек спистолетом. – Отойти от хозяина!

– Кто это здесь хозяин? – Лайма от изумления дажеруки опустила.

– Я сказал: руки вверх! – продолжал надрыватьсячеловек с пистолетом. – Отойти назад!

– Вам вредно так орать, – заботливо произнеслаЛайма, делая тем не менее шаг назад. – У вас же голова разбита, можетбыть, даже сотрясение.

– Узнаю, кто из вас меня ударил, –пристрелю, – кровожадно пообещал не оценивший ее заботы мужик.

Отогнав Лайму и Медведя к окну и продолжая держать их намушке, мужчины в черных костюмах подошли к Шаткову, подхватили его под руки иповолокли из комнаты. Шатков обнимал их за мощные шеи и, казалось, ничего несоображал. Когда троица скрылась за дверью, члены группы «У» ринулись было заними, пытаясь хоть что-то объяснить. Но на них снова навели оружие и приказалиоставаться на месте.

– Ну что же, мы все правильно поняли, – вздохнулаЛайма, когда внизу хлопнула дверь. – Это были нерадивые охранники Шаткова,которые благополучно проворонили нападение на хозяина. Их и самих чуть неубили, и его они оставили на произвол судьбы.

В этот момент с улицы до них донеслось сердитое урчаниемотора. Когда Лайма и Иван подбежали к окну, то увидели, как через распахнутыеворота стремительно пронеслась большая машина и скрылась в темноте.

– Вот он, «Мерседес» Шаткова, – сказалИван. – Здесь, вероятно, есть гараж, ведь машины-то на улице не было.Получается, что на «Хонде» с московскими номерами приехали эти типы? Кстати,нам же надо связать этого…

Медведь не успел закончить фразу – раздался топот и грохот.Обернувшись, они увидели лишь мелькнувшую в дверях огромную мускулистую спину.

– Стой! Стой, тебе говорят! – взревел Медведь,бросаясь вслед за беглецом. Однако минут через пять вернулся ни с чем –Кинг-Конг успел прыгнуть в машину и улизнуть буквально у него из-под носа.

– На «Жигулях» я его, конечно, не догнал бы, –огорченно заключил Иван. – Кто же знал, что этот гад так быстро очухается?Я его все-таки креслом стукнул, а не бумажным веером.

– Ладно, не переживай, – успокоила егоЛайма. – Один трофей у нас все-таки есть. Тащи этого бандюгу в машину, намнадо побыстрее отсюда убираться. А то не ровен час Шатков вернется сюда смилицией, тогда нам мало не покажется.

– А ведь мы так и не выяснили, для чего Полянский сюдана автобусе ездил, – напомнил Медведь, – когда машина уже выезжала изКречетовки.

– Сейчас здесь оставаться опасно. Тем более мы взяли заложника.Во-первых, как я говорила, хозяин с подкреплением может появиться. Ты что,хочешь еще по одному делу свидетелем быть? Тут уж точно не поверят, и Серегатвой не поможет. Во-вторых, дружки этого красавца нагрянуть могут в любоймомент. – Лайма кивнула на заднее сиденье, где лежал связанный по рукам иногам парень с бритой головой.

– Между прочим, он многое может нам рассказать, –справедливо заметил Иван. – Чего они добивались от Шаткова? Да еще такимиметодами… Какие бумаги требовали? Будем допрашивать этого голубя, заодно ивыясним, зачем Полянский сюда приезжал так часто.

Обратный путь оказался дольше – машина дважды глохла, иМедведь, чертыхаясь, пытался ее завести. Надеяться на мобильную техпомощь вэтих заповедных краях было утопией. Пока Иван вдохновлял на дальнейшие трудовыеподвиги непокорный «жигуль», Лайма пыталась дозвониться до Корнеева. Евгенийдолго не брал трубку, а когда взял, то быстро пробормотал, что перезвонит сам,но чуть позже.

Около двух часов ночи они подъехали, наконец, к гостинице.Несмотря на поздний час, пристанище музыкантов жило активной насыщенной жизнью.Окна сияли огнями, слышались музыка и громкий смех. Перед входом толпилисьвеселые иностранцы, в фойе было многолюдно, не говоря уже про бары и рестораны,работавшие в авральном режиме.

– Это нам на руку, – обрадовалась Лайма. –Надо ведь нашего дорогого гостя в номер незаметно переправить. И там ужедопросить – по всем законам военного времени.

Переправа удалась, никто на них особого внимания не обратил,даже портье, который был занят тем, что любезничал с двумя очаровательнымимулатками из какой-то латиноамериканской танцевальной группы. Медведьпрактически нес бритоголового под мышкой, а Лайма семенила рядом и заливистосмеялась, то и дело похлопывая жертву то по плечу, то по спине, будторадовалась, что он так страшно напился и не может передвигаться самостоятельно.

В номере Лаймы Иван усадил пленного в широкое кресло инесколькими легкими пощечинами привел в чувство. Отморозок открыл глаза,некоторое время смотрел на них затуманенным взором, но потом чело егопрояснилось, и он замычал, пытаясь что-то сказать.

– Господи, что ты ему в рот засунул? – удивиласьЛайма.

– Платочек, – ответил тот. – Носовой. Чистый!

– А я-то все думаю, почему у него выражение лица такое,словно он увидел говорящую лошадь. Вынь кляп, пусть выскажется.

Медведь бесцеремонно вытянул носовой платок изо ртабритоголового, ухватив за кончик. Гостиничный номер немедленно огласил яростныйвопль. Затем на голову Лаймы и Медведя обрушился водопад дикой нецензурнойбрани вперемешку с бандитским жаргоном и страшными угрозами.