Я быстро накинула отвод глаз на… на все, что ниже талии, и поползла. Сзади донесся разочарованный вздох.

Шаг, второй… Вблизи мешанину из своей магии и чужого морока я видела отлично. Но отвод снимался плохо. К счастью, амулет с мороком висел на Сандре, так что пегасу все же досталось меньше, чем хозяину. Через пару минут рядом с кустом появилась белоснежная лошадиная шея, затем изящная голова. Кстати, выразительные сиреневые глаза действительно были умными… Были.

Голова мотнулась из стороны в сторону, «умные» глаза выпучились, налились диким страхом. Похоже, полную невидимость конь воспринял довольно легко, а вот внезапное появление отдельных частей тела вдребезги разбило его и без того слабую психику. Пегас вскинул голову и истерично заржал.

В воздухе засвистело, ремень ловко обвил конскую шею. Сандр птицей взлетел на невидимую спину.

– Руку! – рявкнул он.

И, цепко обхватив запястье, рывком усадил меня перед собой. Пегас всхрапнул, замолотил невидимыми крыльями и взмыл в небо. Он взбрыкивал, дергался, метался из стороны в сторону. Сандр стискивал меня крепче и крепче. Я снимала отвод глаз, спиной ощущая все изгибы его тела, все мышцы, которые напряглись так, что, казалось, начали звенеть.

По мере того как из невидимости возникали новые части тела, конская истерика набирала обороты. Мы то свечкой взмывали к звездам, то падали в заросли и с громким топотом неслись по траве, вламываясь в переплетение ветвей. Летали хвостом вперед, на боку, юлой крутились на месте.

Когда я добралась до крыльев, пегас решил искупаться, не иначе. Или утопиться с горя. С ржанием нырнул в мелкую речушку, где воды было ему по брюхо. Утопление не состоялось. Поднимая тучи брызг, мы поскакали по извилистому руслу. Превосходно. Как раз смоем грязь, что насобирали в зарослях! Попавшая в глаза вода мешала видеть остатки моего отвода, по лицу и волосам текло.

А пегас уже вновь летел к звездам.

Мы пронеслись мимо неторопливо машущего крыльями ворона, которому, как всегда, было наплевать, что ночь на дворе.

– Кар?! – раздалось удивленное вслед.

– Кар! – передразнила я, заканчивая с одним крылом и принимаясь за другое.

– Кар-р-р? – послышалось уже рядом.

Так и есть. Ворон – метаморф по ауре, шпион по призванию – догнал нас, покружил немного и помчался ввысь, пристроившись прямо над нашими головами.

– Не лезь! – рявкнули мы с Сандром.

Дальше все произошло одновременно.

Получив в этот миг свои крылья обратно, пегас резко затормозил. Рэн не успел. Крыло пегаса ударило ворона со всей силы, снесло к копытам, и те замолотили по хрупкому птичьему тельцу. Мгновение, и вниз падал уже не ворон, а знакомый брюнет. Еще мгновение, и я рванулась из крепких рук и полетела следом, пегас тут же шарахнулся прочь и помчал куда-то ругающегося Сандра.

Я стукнула туфлями и взмолилась: «Быстрее, миленькие, быстрее!» С трудом догнала камнем падающее тело, вцепилась в рубашку метаморфа, продырявив ее когтями. И, притормаживая что есть силы, поняла: не успею. Ничего не успею – ни приземлиться, ни обернуться. Еще несколько секунд, и он умрет прямо здесь, в воздухе. Я видела, что сделали копыта пегаса, как разнесли и разрушили, как быстро уходит жизнь…

Что-то мощное внутри меня действовало быстрее разума. Я отчаянно потянулась к драконьей силе, и она… отозвалась. Заклубилась едва видимым облачком магия, вспыхнули руны на руках, засветились бирюзовым узором, шею опалило жаром, появился магический туман с золотом, алыми искрами и рунами… Как тогда, когда лечила Сандра.

Я направила силу на метаморфа, и туман вокруг моих пальцев заклубился сильнее, сияющие символы вспыхнули ярче, и он потянулся к ворону, обволакивая, замедляя разрушение, поворачивая его вспять. Мягко опустив Рэна на землю, я все плотнее прижимала руки и видела, как заживают травмы, как восстанавливается то, что было разрушено: кости, связки, мышцы.

На краю сознания маячило удивление: как это у меня получается? Но его перекрывала радость: у меня получается! Получается!

Даже странное чувство, будто меня тянет вверх, не мешало наслаждаться прекрасной картиной исцеления. Но вот кожа метаморфа порозовела, и моя сила иссякла, словно кто-то перегородил ручей плотиной. Бирюзовый туман исчез, накатили слабость и запоздалое осознание того, что только что произошло.

Никогда в жизни я не пользовалась драконьей магией в своем человеческом облике. Да что там не пользовалась, я вообще ее не ощущала. А сегодня…

Механически продолжая заговаривать травмы, я оторопело таращилась на спасенного метаморфа. Конечно, завтра по всему его телу нальются шикарные синяки, совершенно неопасные милые синяки! Возможно, Рэн даже будет кряхтеть и ругаться сквозь зубы, кляня дурного пегаса. Зато живой, живой!

Ветки над головой затрещали, в крону дерева вломилась половина того самого дурного пегаса со злющим Сандром на спине. Всхрапнув, приземлилась и молодецки загарцевала. Похоже, подарок Иниры не только по цвету блондин, но и по мозгам тоже. Увидел, что копыта, грудь да крылья на месте, и успокоился, а что задней части нет, не доглядел.

– Где ты был? – спросила я Сандра, едва тот спешился.

– Этот… потомок осла понес, будто ему колючку под хвост воткнули! – Сандр наскоро привязал пегаса к дереву и опустился на колени рядом со мной. – Еле утихомирил.

Колючку? В голове забрезжило воспоминание. Я бросила быстрый взгляд на пегаса. Так и есть. На белом боку возле передней ноги отчетливо виднелись четыре одинаковые царапины. Похоже, когти у меня выросли раньше, чем я думала. И вовсе этот пегас не похож на осла. Красавец, замечательный такой коняга. Умчал кое-кого подальше, и тот не видел моих выкрутасов с драконьей магией. А стало быть, и изворачиваться, неся чушь про обереги, не придется.

– Как он? Сильно досталось? – Сандр обеспокоенно смотрел на бледного метаморфа.

«Как он», а не «кто он»? Значит, в курсе, что воронов два. Значит, сам выдает метаморфа за фамильяра. Отлично, не придется рассказывать о шпионе.

– Ему повезло, – устало улыбнулась я. – Только синяки. Видимо, по голове сильно прилетело копытом, вот и обернулся… Хорошо, череп прочный. Тут даже целитель не нужен, – я показала на отметины на коже метаморфа. – Я заговорила их, пройдут быстро.

Рэн поморщился, хрипло пробормотал: «Да чтоб вам копытом в ухо!» – и открыл глаза.

– С копытом ты угадал, – недовольно фыркнул Сандр. – Чего полез?

– Не помню… – метаморф нахмурился, удивленно прислушиваясь к себе.

– Цел, – успокоила я. – Несколько синяков. Легко отделался!

Метаморф озадаченно потер наливающуюся на лбу шишку:

– Какого демона я тогда обернулся? Я так не оборачивался с тех пор, как под лавину угодил!

– Пегас не лавина, но приложил крепко! – я пожала плечами.