– Я устала, как собака, – сказала Катерина, поднимаясь. – Ивчера еще у меня была температура. Так что никаких магазинов. Только сауны сбассейнами. Ясненько?

– Ясненько, Катерина Дмитриевна.

– Леш, по-моему, мы с вами переходили однажды на “ты”.Давайте так и продолжать, а?

– Легко! – засмеялся Леша, и элегантный слуга в шитойзолотом ливрее повел их к лифту.

* * *

Конечно, к восьми Тимофей не приехал.

Катерина торопливо поплавала в бассейне, боясь замерзнуть ипростудиться вновь – это уж было бы совсем некстати, – и потом несколько часовпровела в банях, переходя из одной в другую. Из турецкой – в финскую, потом ещев какую-то, потом опять в турецкую. Она напарилась до легкого головокружения,до того, что в голове не осталось никаких мыслей – ни о работе, ни о выборах,ни о Скворцове с Приходченко…

Пожалуй, если Тимофей Кольцов так проводит редкие часыдосуга, то понятно, почему он может потом работать как сумасшедший, решилаКатерина. Лучше ничего и надо. Смена обстановки – прекрасный отдых, такутверждали ее родители, которые всю жизнь вкалывали как ненормальные.

Высушив волосы и понажимав, как папуас, на все кнопки вогромной светлой ванной, Катерина решила Тимофея не ждать и чуть-чутьпрогуляться по городу.

Женева из окна лимузина показалась ей игрушечной, волшебной,пахнущей свежей водой и талым снегом. Этот запах ветер приносил с близких синихгор.

Она быстро надела костюм, подхватила сумку и спустиласьвниз.

В холле ее окликнули.

Удивленная, Катерина повернулась, отыскивая знакомое лицо, ине сразу узнала в поднявшейся навстречу даме… Юлию Духову.

– Не смотрите на меня как на привидение, – посоветовала Юлияс ледяной улыбкой. – Пойдемте лучше в ресторан. Мне нужно с вами поговорить.

Катерине совсем не хотелось с ней говорить. Да и в ресторанона собиралась вечером с Тимофеем. И все-таки как загипнотизированная она пошлаза Юлией в глубину длинного причудливого холла, мимо витрин и цветов, мимокожаных кресел, светильников и деревянных панелей к небольшому кафе на первомэтаже. Юлия чувствовала себя как дома.

– Мы часто бывали здесь с Кольцовым, – заявила она,усаживаясь за столик и как бы объясняя свое знакомство с заведением. – Вы непервая, кого он привозит в Женеву. Это такой своеобразный стиль – отвезти новуюпассию в Женеву.

– Надо же, какая простенькая пиццерия, – сказала Катерина,оглядываясь. Почему-то ей стало грустно и жалко Юлию. – Не похоже, что“Хилтон”.

– Ну, “Хилтон” сам по себе, а пиццерия сама по себе, –отрезала Юлия. – Что вы будете есть и пить?

– Есть не буду, – отрезала Катерина. – Пить буду пиво.

Юлия подняла брови.

Для нее, заработавшей аристократический светский лоскбульдожьим упрямством и зоркостью горной орлицы, с которой она высматривала,кто, что и в какое время дня ест и пьет, как застегивает пиджак, как выходит измашины, подобные вольности – пиво в ресторанчике в середине дня – казалисьпреступлением против образа жизни.

Образа жизни, который она создавала для себя долгие годы итеперь лелеяла.

С брезгливостью истинной леди она заказала Катерине пиво, асебе, гораздо более благосклонно, кофе и клубничный пирог.

– Я разыскала вас, чтобы предупредить, – объявила она,закурив. – Мне наплевать на вас, придет день, когда я вас уничтожу. Но мне ненаплевать на Кольцова. Он нужен мне живым, здоровым, богатым и влиятельным. Яне могу допустить, чтобы он утратил хоть что-то из этого замечательного списка.

– Нужен вам? – переспросила Катерина.

– Мне, – кивнула Юлия. – Не тешьте себя, девочка, вы тут нипри чем. Вы подвернулись ему под руку, когда у него вышли неприятности с женой,да еще на дороге обстреляли…

– Прошу прощения, – перебила ее Катерина. – Если вы хотитесказать, что это ВЫ ему нужны, то я, пожалуй, пойду, и вам придется водиночестве выпить мое пиво или, по крайней мере, заплатить за него. Я не хочуэто обсуждать. – Вы будете обсуждать то, что я сочту нужным, – заявилавысокомерно Юлия. – Вы влезли на мою территорию. Вы спутали мне все карты. Высоблазнили мужчину, на которого у вас не было никаких прав. Вы перетянули насвою сторону всех его подчиненных…

Катерина слушала, недоумевая. Ей очень хотелось сказатьЮлии, что ничего подобного она не делала и зря та так распаляется. Но былоясно, что Юлия ни за что не поверит.

– Если бы вы действительно знали Тимофея Ильича, то понялибы, что его ни заставить, ни соблазнить нельзя, – все-таки ответила Катерина. –Он поступает только так, как считает нужным. Думать, что его можно как-тоиспользовать, – большая ошибка…

Ухоженными пальцами Юлия смяла в пепельнице сигарету.

– Давайте признаемся друг другу, как женщины, спавшие содним мужчиной, что переспать с Тимофеем Кольцовым – это спорт. Бег на короткуюдистанцию. У кого-то получается, у кого-то нет. Лично он к этому отношения неимеет. Скажите-ка, вам с ним как спится?

– Спасибо, хорошо, – ответила Катерина с принужденнойулыбкой. – Вы закончили вашу прочувствованную речь?

– Нет, – прошипела Юлия. – Слушайте меня, вы, избалованная,благополучная сучка. Вам ничего не светит – будем называть вещи своими именами.Вам не удастся ни к чему его принудить. Это даже мне не удалось. Вы очень скоронаскучите ему, и тогда я верну его. В Женеве он бывает даже чаще, чем в Москве,поэтому возможностей у меня будет мно-ого! Но мне не нужны его проблемы, – Юлиямило улыбнулась. – У меня достаточно своих. Поэтому, раз уж вы временнозанимаете мое место, я хочу вас использовать.

– Как? – спросила Катерина. Ей очень хотелось выплеснутьхолодное янтарное пиво на бежевый Юлин пиджак, но она пока сдерживалась.

– Готовится какой-то большой скандал в Москве и вКалининграде, – ответила Юлия. – Я не знаю подробностей. Я бы все выяснила,будь в Москве, я не такая рохля, как вы, но у меня нет такой возможности здесь.

– Какой скандал? – спросила Катерина. – О чем вы?

– Я говорю вам, что не знаю. Вы что-то прошляпили, вы жепросто дура, и я Тимофею не раз об этом говорила. Вы не годитесь для такойработы, это с самого начала было ясно. Ах, если бы я тогда знала про этоговашего Приходченко и Диану, какие бы горы я свернула…

Глаза у нее вдруг наполнились слезами. Очевидно, мысль обупущенных космических возможностях не давала ей покоя.

– Да бог с ним, с Приходченко, – нетерпеливо перебилаКатерина, – и с вашими грезами тоже. Говорите толком, что вы знаете, и я пойдугулять.