Здание, где располагалась «Бумажная птица», было«отработано» им несколько дней назад и не вызвало у него профессиональноголюбопытства. Однако прошлой ночью произошло нечто такое, после чего Олег Купцоврешил — это его звездный час. Он стал случайным и единственным свидетелем того,как сотрудники вот этой самой фирмы выносили из здания и грузили в машину труп.Причем труп одного из своих сотрудников — это стало понятно из их взволнованныхреплик, которыми они между собой обменивались. Более того, Купцов знал, кудаони этот труп отвезли. У него был записан номер машины, на которой убийцы илисообщники убийцуехали прятать тело. Зафиксировал он и номер дорогой иномарки,стоявшей у подъезда. Сегодня он по своим каналам выяснил, что иномаркапринадлежит Сергею Филипповичу Тверитинову, генеральному директору и владельцу«Бумажной птицы».

Итак, господин Тверитинов — причастен он к убийству или непричастен — должен вознаградить Олега Купцова за проявленную чуткость и дальнейшеемолчание. Награда представлялась Купцову в виде пока еще не определеннойсторонами цифры, но в любом случае — не менее чем с пятью нулями после нее.

* * *

— Сергей Филиппович ждет вас, — произнесла Сабина,подойдя к своему креслу, где, развалясь, сидел Купцов.

— Спасибо, дорогуша. — Гадко улыбнувшись, онподнялся и прошествовал к кабинету. И тут устремившаяся было за ним «дорогуша»замерла, едва не вскрикнув, — Купцов хромал, причем довольно заметно. «Этоон, — мгновенно поняла Сабина, — это его я видела тогда в окно, оннаблюдал за офисом».

Рассказать об этом Сергею она уже не успевала, но делатьнечего — придется отложить признание напоследок. Интересно, зачем Купцовпришел? Что за дела у него могут быть с фирмой?

— Присаживайтесь. Чай, кофе? — задал традиционныйвопрос Тверитинов, без интереса глядя на гостя.

— Я бы выпил чего-нибудь покрепче, — заявилКупцов, усаживаясь в кресло напротив, — а заодно удалил бы из кабинетавашу сотрудницу. И, разумеется, секретаршу. Она нам помешает.

Тверитинов с сожалением посмотрел на посетителя, немногопомолчал, словно собираясь с мыслями, и стал расставлять точки над « и »:

— Деловые переговоры с алкоголем — нонсенс. К тому жепо утрам пить вредно. Значит, ничего не будете. Тогда начнем, у меня маловремени. Моя сотрудница останется с нами. И помощница тоже — она будетфиксировать нашу беседу. Я один на один никогда не веду никаких переговоров.Итак?

Ошарашенный этим натиском. Купцов несколько секунднедоуменно молчал. Но счастливое свойство всех нахалов — быстро приходить всебя.

— Зря вы так, Сергей Филиппович. Я ведь действительноимею намерение заключить с вами некую секретную сделку. Не думаю, что, узнав, очем именно пойдет речь, вы захотите иметь в этой комнате еще двух свидетелей.

— Вы отнимаете время у себя и у меня. Слушаю вас.

— Вы меня плохо слушаете. Еще раз повторю — вопросвесьма щекотливый. Может быть, нам с вами встретиться не здесь, а, скажем так,на нейтральной территории? В ресторане, например. Я знаю несколько подходящих вэтом районе.

— В ресторанах я встречаюсь лишь с хорошо знакомыми мнелюдьми. Все остальные переговоры провожу в офисе. Или, если угодно, изложитевсе в письменном виде и пришлите по почте.

— Сергей Филиппович! Ваше упрямство — от непониманиясерьезности дела, по которому я пришел. Намекну — если я что-то и напишу, тоэто уже будет… Как бы помягче выразиться — заявление. Да, именно заявление о…Впрочем нет, догадайтесь сами. А заявлением этим наверняка заинтересуются..,скажем так, очень серьезные силовые структуры. Подумайте, может быть, намобсудить проблемы тет-а-тет?

— Вы мне угрожаете? — спокойно поинтересовалсяТверитинов.

— Что вы! Какие там угрозы.

— Тогда выражайтесь яснее! Что за деловое предложениевы собирались сделать?

— Я выскажусь несколько туманно, но лишь потому, что нехочу быть превратно понят. Сергей Филиппович, думаю, вы знаете, что мы с вамиявляемся обладателями одной важной информации. Для вас эта информация, если онастанет достоянием гласности, представляет серьезную опасность. Ее обнародованиеугрожает не только самому существованию вашего бизнеса, но и вашей дальнейшейсудьбе. Моя причастность ко всему этому, поверьте, случайна. И, как честныйгражданин, я могу, нет, я обязан поделиться подобного рода информацией справоохранительными органами. Но как человек адекватный и при этом не чуждыйсострадания готов промолчать… Если буду правильно понят!

Сабина сидела на краешке кресла сбоку от Купцова иобливалась холодным потом — она-то сразу сообразила, что этому мерзавцу здесьнадо. И Эмма Грушина, разумеется, тоже. Но Тверитинов! Сидит, как сфинкс, лицонепроницаемое, то ли понимает, то ли не понимает… Сейчас должно стать ясно, вкурсе ли он всей этой страшной истории с Чагиным или нет.

После небольшой паузы Сергей спокойно и как-то даже нараспевпроизнес:

— Уважаемый Олег Геннадьевич! У меня есть некоторыеоснования полагать, что вы заблуждаетесь. Как относительно перспектив моегобизнеса, так и моей собственной судьбы. Уверяю вас, им ничего ровным счетом неугрожает. Далее. Общение с правоохранительными органами приводит иногда кпоследствиям, на которые вы не рассчитываете и даже не предполагаете, что такиепоследствия могут быть. И еще — не всякая случайная информация может привестиее обладателя к намеченной цели. Чаще бывает наоборот. Всего доброго! Вы саминайдете дорогу или мне пригласить охрану?

Сабина немедленно представила себе Романа Валерьяновича вроли вышибалы и мысленно затрепетала.

Купцов поднялся из кресла, криво улыбаясь.

— Не трудитесь. Впрочем, если ваша очаровательная сотрудницапоможет мне, я не откажусь. А вам, Сергей Филиппович, напоследок скажу —подумайте. Впереди целое воскресенье. И если что — в понедельничек можете мнеотзвонить, телефон на карточке. Всего доброго!

Сабина ушам своим не верила — Тверитинов этому типу угрожал!Причем довольно откровенно. А если у Купцова диктофон был спрятан или микрофонкакой-нибудь хитрый? Что происходит в конторе? Кто убил Чагина, какова рольСергея во всем этом? Голова у нее шла кругом. И отчего-то совершеннорасхотелось есть. Что ж, нет худа без добра — вареной рыбы Сабина не пережилабы.

Эмма Грушина могла бы не заключать с ней никакого контракта.В «Бумажной птице» можно похудеть и так — от постоянной нервотрепки. И отстраха за свою жизнь. В тот момент, когда ей сказали по телефону: «Тогда живи!»— аппетиту Сабины пропал, кажется, навсегда.

Кто это был? Таинственный «босс»? Или тот, кто следит заней? Кто знает, где она находится в тот или иной момент?

Когда Тверитинов, выпроводив Эмму, сам вышел из кабинета,Сабина от неожиданности подпрыгнула на своем стуле.

— Одевайтесь, мы уезжаем, — коротко сказал он, непояснив, куда и надолго ли.