Черт! Он кружил по студии, как загнанный в клетке зверь.Помочь он ничем не мог… оставалось надеяться, что все образуется.

Пожалуйста, Господи, сделай так, чтобы все обошлось.

Следующие недели он сходил с ума. Хватал трубку, как толькона телефонном аппарате загоралась красная лампочка. И опять какой-нибудь болванпросил включить любимую песню. Где же она? Где?

Он понял, что безнадежно влюбился в голос, который слышал потелефону, как бы он этому ни противился. Внешность Кендолл уже не имела нималейшего значения.

Расти впал в глубочайшую депрессию, опасаясь за ее жизнь,представляя себе всякие ужасы, которые она могла пережить.

Прошло четыре недели. Он вновь начал курить. Она позвонила,когда он начинал вторую пачку за смену и в студии стоял густой туман.

— Кендолл? Это ты? Ужасно плохая связь. Слава Богу, что тыпозвонила. Где ты… — Расти чуть было не начал ругать ее за долгое молчание, нововремя прикусил язык. Он вдавил окурок в пепельницу. — Ты в порядке?

— Он… мне крепко досталось. Очень крепко. Я не могладобраться до телефона и я… не могла говорить.

Расти представил себе свою телефонную возлюбленную сошрамами на губе и рукой в гипсе.

— Но ты можешь мною гордиться, — продолжила она. Я… постоялаза себя.

— Что ты сделала, ударила дубину дубиной? — Она рассмеяласьв ответ. — Так-то лучше. Где ты?

— Я… с ним. Он за соседней дверью.

— Ради Бога, Кендолл, уходи оттуда. Ты можешь… пожить уменя, пока не накопишь денег и не снимешь себе квартиру. — Неужели я этосказал?

Может, потом Расти и пожалел бы об этом, но тогда он простоне мог поступить иначе.

— Расти, это невозможно…

— Не спорь, Кендолл. Я много думал об этом. Я действительнохочу быть рядом с тобой.

— Ты даже не знаешь, как я выгляжу.

— Мне без разницы. Я… ты мне дорога. И я хочу дать тебе шансначать новую жизнь, без этого говнюка Тома. С человеком, который может оценитьтебя по достоинству.

Она опять рассмеялась.

— По достоинству, — эхом донеслось из трубки. — Я не могу. Япозвонила, чтобы поблагодарить и попрощаться.

— Кендолл, нет! Пожалуйста, позволь мне хотя бы поговорить стобой. Давай встретимся. Если не сложится, ты уйдешь, я не буду с тобойспорить. Кендолл, пожалуйста. Для меня это очень важно.

Теперь она плакала.

— Я должна идти. Я слышу, как он барабанит в стену. ОНзнает, что я говорю с тобой.

— Господи, Кендолл, позволь хоть минутку увидеться с тобой.

Она молчала.

— Я… хорошо.

Она пробормотала адрес. Расти лихорадочно записал его налисточке — название городка он слышал впервые.

— Я приеду сразу после смены. Жди на улице, чтобы он нас неувидел. И, Кендолл, — он хотел произнести эти слова вслух, — я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Она положила трубку.

* * *

Остаток смены он помнил смутно. Во время длинной песнисбегал к своему пикапу и вернулся в студию с картой. Маленький городокнаходился в двадцати милях к востоку от Кливленда. В тех краях он никогда небывал. Он прикинул, что успеет приехать к ней до восхода солнца.

Неохота, с которой она согласилась на встречу, его непугала. Он посмотрел на свое отражение в зеркале. Парень-то видный: в последниенедели сел на диету, практически избавился от живота, стал по-новому зачесыватьволосы. Нет, испугать ее он не должен. А уж встретившись, сумеет добитьсясвоего. Покорит если не внешностью, то решимостью подарить ей лучшую жизнь,жизнь с человеком, для которого она дороже всех на свете.

Возможно, он наконец обретет девушку своей мечты.

Расти вновь сверился с адресом. Уже почти рассвело, но он небыл уверен, что нашел нужное место. Дорога вела к одинокому дому ввикторианском стиле. Уличных фонарей не было и в помине, поэтому он досталручной фонарик, который держал в бардачке своей "тойоты". Расти вышелиз пикапа и направил луч на старый дом, в котором не светилось ни одного окна.Должно быть, она заснула. Он поднялся на крыльцо, уже собрался постучать,надеясь разбудить се, а не Тома, но вдруг заметил, что ошибся адресом: номер домаотличался от нужного ему на единицу.

В недоумении он повернулся, посветил фонарем: никаких домов,лишь проселочная дорога, уходившая от асфальта на пустырь, которую он незаметил раньше.

Он решил, что она ждет его там, где их не найти Тому. Растипошел сквозь туман, светя под ноги фонариком.

— Расти. — Ее шепот. С придыханием. Мелодичный. Теплый.Сердце у него гулко забилось.

— Где ты? — так же шепотом спросил он.

— Погаси фонарь.

Голос доносился из темноты.

— Не бойся. Если я не могу тебя разглядеть, чего уж говоритьо Томе.

— Расти, пожалуйста, погаси фонарь.

Он подчинился, и оказалось, что без света видит ничуть нехуже. Заметил ее силуэт, всего в шести футах от себя в тумане. Она накинула наголову шаль.

— Кендолл! Слава Богу, что ты здесь. Ты знаешь, что дала мненеправильный адрес?

Она тихонько рассмеялась.

— Адрес я дала тебе правильный. Ты проскочил указатель. —Она не подходила к нему. — Помнишь свое обещание? Ты меня увидел. Теперь… ядолжна уйти… — Похоже, она вновь готова была разрыдаться.

— Нет, Кендолл, сначала выслушай меня. Я понимаю, мы совсемне знаем друг друга и я, конечно, не Мел Гибсон, но…

— Не в этом дело, Расти. Ты очень хороший человек, но у насничего не получится. НЕ может получиться. Теперь. Когда я… — Последние словапоглотил туман.

Он пытался разглядеть черты ее лица, но они расплывались унего перед глазами. Он моргнул, прищурился.

— Кендолл…

— Я должна идти. Помни обо мне, Расти. — Она повернулась иисчезла в тумане.

Он двинулся следом.

— Кендолл! — закричал он. Пусть Том слышит, черт с ним.Включил фонарь. Луч выхватил из темноты два свежих холмика.

Не-ет.

В головах каждого стояла новенькая металлическая табличка.Кендолл Лейк, прочитал он на одной. Том Ривз — на другой. Умерли в один день.За две недели до последнего звонка Кендолл.