Что делать?

Так я и развода не получу. Он просто меня изнасилует и заставит забеременеть.

Кошмар…

– Ты представляешь, я ему не нужна. Он сказал, что у него есть другая, более сговорчивая и интересная женщина.

Инна продолжает рассказывать мне о разговоре с моим мужем, но я почти не вслушиваюсь в её слова, думая о своей проблеме. Какое мне дело до её отношений с Юрием?

Странно, что я не чувствую к этой симпатичной женщине ничего, кроме сочувствия.

Её ждёт та же участь, что и Жанну.

И Митрофанова я абсолютно не ревную. Мне всё равно, чем он занят, и с кем. Больше всего на свете я хочу, чтобы этот мужчина оставил меня в покое.

Навсегда.

– Почему бы тебе не сказать мужу, что это – его ребёнок? И жить дальше, растя малыша. Ведь у вас с Егором почему-то детей нет.

– Боюсь, муж не поверит.

– Почему?

– У нас с ним… нет интимных отношений. Почти.

– Как это?

Удивлённо поднимаю брови вверх, понимая всю глупость и нетактичность своего вопроса. Сейчас Инна вполне может обрубить наш разговор на полуслове, и будет права.

Кто я такая, чтобы влезать в их семью?

– Понимаешь… Егор – он очень хороший, добрый, понимающий. Мне с ним легко и комфортно. И меня он любит и никогда не отказывает ни в чём. Но в постели… мы просто спим.

Молчу, утыкаясь в пол взглядом. Должна ли Инна сейчас открывать передо мной душу?

Пожалуй, что нет.

– У нас, конечно, бывает секс. Но, это что-то стихийное, быстрое и очень редкое. Как погодное явление, типа смерча. Налетел раз в пятилетку, и снова исчез. Вот так.

– И, как давно у вас был этот … ммм … смерч?

– Давно, месяца два – два с половиной назад.

– А срок?

Любовница моего супруга нервно заламывает руки, запрокидывая голову вверх, и делает рваный вздох.

– Четыре недели.

– А если соврать?

– Как?

– Подкупить врача, написать в справке на месяц больше и ходить счастливой, осыпанной бриллиантами?

Боже, это я сказала?

Смотрю в радостные глаза Инны и понимаю, что она воодушевилась моей подсказкой. Отлично! Юрий не достоин, быть отцом малыша после того, как обошёлся с бедняжкой Жанной. А Егор, видимо, очень любит Инну. И, судя по его наивности, ему даже в голову не придёт сверить сроки.

Ну, родит жена раньше на месяц, ну и что?

С кем не бывает?

– А это идея! Правда, Юра настаивал на аборте, но его мой ребёнок абсолютно не волнует. Так почему бы мне не сохранить его?

– Конечно!

– Егор будет отличным отцом, я уверена.

– Правильно.

Аморалова подскакивает на месте, принимаясь мерить шагами гостиную, и запальчиво машет руками, отчаянно жестикулируя.

– Я так и поступлю!

– Умница.

Мягко улыбаюсь, выдыхая.

Это хорошо, что у Инны, наконец, открылись глаза на Митрофанова. Ведь к его смазливой внешности прилагается довольно-таки чёрствая и чёрная душа. И вряд ли он сможет научить своего ребёнка чему-нибудь хорошему, в отличие от спокойного и уравновешенного Егора.

Пусть так.

– Мне нужно подготовиться. Устроить мужу сюрприз.

– Точно!

– Он так любит креветки… Может, мне пригласить его сегодня в рыбный ресторан?

– Хорошая идея.

Глаза Инны горят счастливыми огоньками, и она возбуждённо облизывает пересохшие губы, прикидывая возможные варианты предстоящего романтического ужина.

– Нет, не сегодня. Мне нужно подготовиться, сходить на маникюр. Возможно, завтра. Или, послезавтра.

Аморалова хватает меня за плечи и слегка трясёт меня, как грушу. Затем прижимается к моей груди, закрывая глаза, и шепчет:

– Прости меня, я никогда не забуду твоей доброты.

– Да ну, перестань.

Отмахиваюсь.

Мне неловко принимать слова благодарности от Инны. Я хорошо отношусь к этой девушке, особенно, после того, как она спасла мне из лап ненавистного муженька и его опасной пешки.

Но подругами мы вряд ли смогли бы быть.

– Нет, правда. Не каждая жена так будет обращаться с любовницей своего мужа.

Инна становится серьёзной, заглядывая мне в глаза.

– Ты могла надавать мне пощёчин, выставить на всеобщее обозрение, рассказать всё Егору, а ты… Ещё и помогаешь мне!

– Ерунда.

– Вовсе нет.

– Так поступила бы каждая на моём месте. Ты ведь знаешь, что я не испытываю к Юрию Александровичу ничего и не желаю больше быть его женой.

Инна кивает, подмигивая мне левым глазом, и расплывается в голливудской белоснежной улыбке.

– Знаю. И потому я тоже должна для тебя кое-что сделать.

– Что?

– Скоро узнаешь!

Девушка быстро чмокает меня в щёчку и, схватив с кресла свою красную сумочку, уносится прочь, на ходу застёгивая алое пальто.

Я в задумчивости смотрю ей в след и размышляю, что могло придти в голову этой взбалмошной девице, которой Господь послал изумительного мужа. И которого она, к сожалению, совсем не ценит.

*****

Осматриваю себя в зеркало, любуясь точёной фигуркой, одетой в шикарную ночную сорочку, купленную Инной специально для меня.

Красавица.

Жаль, что меня некому оценить.

Чёрный полупрозрачный шёлк нежно струится по моему обнажённому телу, прорисовывая все изгибы. Тонкие кружевные бретели прочно сидят на плечах, а лиф, украшенный стразами, слегка приоткрывает небольшую, по-девичьи упругую грудь.

На участке раздаётся какое-то шуршание, и я аккуратной поступью подхожу к окну, слегка отодвигая плотную портьеру.

Кто это там, на ночь глядя?

Хоть Аморалова и предупреждала, что этот дом её родителей и никому в голову не придёт искать меня тут, мне всё равно немножко не по себе. Я не дома, участок не охраняется, а Митрофанов, наверняка жаждет добраться наконец-то до меня.

К дому подъезжает белоснежный автомобиль, и я с облегчением выдыхаю – это снова Инна.

Небось, захватила мне что-нибудь вкусненькое из магазина. Ведь впереди выходные и она не будет приезжать, всецело отдаваясь времяпрепровождению с супругом и подготавливая для него сюрприз с беременностью.

Интересно, как всё пройдёт?

Решая не надевать на плечи шёлковый халатик, я быстрой ланью выбегаю из комнаты, спускаясь вниз по винтовой лестнице, и замираю, как вкопанная у нижней ступеньки.