Крыс одним прыжком преодолел расстояние, разделявшее его и отверстие в полу. Ники не пошевелилась, напоминая Вителье ядовитую змею, замершую в засаде.

– Сила воли управляет ими… – ныряя в дыру от сучка, бросил Пенкрысон через плечо.

– Чья? – не выдержав, крикнула ему вслед Вита. – Чья сила воли?

– Да вы уже догадались! – донеслось из-под пола.

Вителья обессиленно опустилась на пол рядом с Никорин. Та, наконец, пошевелилась – повернула голову и подмигнула ей:

– Так я и думала! Без еще одного божественного засранца не обошлось.

Вита молча ждала продолжения. Разговор с крысом вымотал ее донельзя!

– Раз магия не при чем, в дело вступает вера, – Никорин поднялась на ноги, – чем сильнее вера, тем сильнее воля божества! Там, на западных болотах, сейчас выживает существо, когда-то бывшее одним из могущественных богов. У него, по-видимому, не осталось ничего, кроме силы воли, позволившей ему выбраться из могильника, и преданных последователей, которые своей верой вдохнули в него новую жизнь.

Перед глазами Вительи промелькнули воспоминания: о Буром Отшельнике, едва не погубившем Дикрая, о черном волке, пришедшем с севера и принесшим горе в клан Полярных Бегунов, о многих других, что заражались и заражали сами, не ведая пощады к тем, кто был с ними одной крови.

– Но почему оборотни? – тихо спросила она.

Никорин молчала. Казалось, она слушает мерный плеск волн, доносящийся с причалов, крики чаек и скрип снастей, но это была только видимость. Воздух вокруг архимагистра засветился – пытаясь услышать ответ в тишине огромного мира, Ники переставала контролировать свою мощь.

– Почему?.. – повторила Вителья, уже начиная догадываться.

Архимагистр легко вздохнула, будто только что издалека шагнула на скрипучие доски пола, и ответила:

– Потому что они – его собственность.

* * *

Когда Аркей ушел, Бруни потянуло в сон. Но она не могла уснуть – держа на одной руке Рэда, а на другой – Хлою, и отчаянно зевая, разглядывала головешки с еще влажными после мытья волосиками: темными на одной и светлыми на другой. Маленькие личики были сосредоточенны, будто дети во сне решали какую-то сложную задачу, и пока не могли найти ответа.

Дверь в спальню приоткрылась, впуская Ваниллу.

– Я тут подумала, побуду с тобой пару месяцев, Твое Высочество, на подхвате, так сказать, – деловито сообщила та, отбирая детей у принцессы.

– А как же трактир? – испугалась Бруни.

– Виеленна меня заменит на это время, не боись. Давай, поспи. Если они есть захотят – я тебя разбужу. Сейчас Дрюня Лягушонка притащит, и будет у нас полный комплект головастиков!

Принцесса закрыла глаза, но тут же открыла снова:

– Правда же Рэд на Кая похож?

– Правда, – улыбнулась Ванилла. – Интересно, каким он будет?

– Он будет как Кай, – блаженно улыбнулась Бруни и снова прикрыла веки, – я знаю!

В этот момент светловолосая девчушка на руках у Ванильки завозилась, закряхтела и требовательно завопила, не открывая глаз.

– Скандалистка! – пробормотала Ванилла и принялась укачивать ее с удвоенным усердием. – Дай мамочке поспать! Брунь, я их унесу в соседнюю комнату?

– Не надо, – принцесса с трудом вырвалась из объятий сна, – давай ее сюда. Может, она голодная?

Из-за двери донесся приветственный звонкий плач.

– А вот и Лягушонок, – хмыкнула Ванилла, передавая Хлою матери, – сейчас он покажет твоим головастикам, как правильно питаться!

– И не просто правильно, но и калорийно! – в спальню вошел сияющий Дрюня, держа на руках орущего Людвина. – Детские вопли оживляют любые дворцы, не правда ли, маменька?

– Ты прав, – засмеялась Бруни.

– Теперь иди отсюда, – Ванилька махнула рукой на мужа, – придешь, когда позову. У нас будет завтрак. Или обед?

– Постой, – остановила принцесса Дрюню, который собрался выйти из комнаты. – Как себя чувствует Его Величество?

– Он жив, – ответил шут и вдруг заорал так, что маленький Рэд проснулся и тоже заплакал: – Хоп-хоу, король Ласурии жив!

И колесом покатился прочь под гневные вопли Ваниллы рю Дюмемнон.

* * *

Вита пораженно смотрела на архимагистра.

– Вы… – запнувшись, произнесла она, – вы думаете, что Арристо выпустили мы, когда выбирались из могильника на Версейском плато?

– Ему больше неоткуда было взяться, – пожала плечами Никорин. – Для запертого в могильнике еще живого бога единственная возможность выйти в мир – зацепиться за сознание попавшего туда разумного существа. Большинство людей там погибает – не имея возможности выбраться наружу, от голода и жажды, от смертоносной энергии, которую выделяют божественные останки. Большинство – но есть единицы, которые выживают.

– Как выжили вы? – воскликнула Вита, будто защищалась, и вдруг застыла, потому что картинка сложилась.

Все, что Ники не договаривала, все, что Вита узнала за прошедшее время. Черный пепел и Белая гора. Вера и обман. Милосердная тьма и убийственный свет.

Архимагистр молча наблюдала, как меняются эмоции на лице крейской волшебницы. Девушка до сих пор не научилась лгать и скрывать свои чувства. Удивительно, что именно ей судьба преподнесла в дар могущество, способное уничтожать миры!

– Гересклет… – прошептала Вителья. – Он выбрался из могильника вместе с вами, и вы поняли это только тогда, когда толпы одержимых наводнили Север. Люди гибли из-за вашей неосмотрительности и желания выжить там, в пещере на берегу моря! Тысячи… сотни тысяч людей!

– Твои выводы верны, но неполны, адептка ан Денец, – усмехнулась Ники. – Это не то, чему я учу тебя. Размышляй дальше!

Вита вспомнила, как метались под потолком пещеры на Версейском плато ее магические светляки, как высвечивали чудовищные останки, сокрытые в полупрозрачных стенах. Как ей казалось, что творцы прошлого сейчас стряхнут с костей многовековой сон, дружно встанут и навсегда погребут в своей же могиле разношерстную компанию, состоящую из людей, гномов и тролля! Разве думали они тогда о безопасности Тикрея? Нет! Все, чего они хотели, вновь увидеть небо над головой, услышать шум ветра и крики птиц.

Она взглянула на Ники. В это мгновение архимагистр стала ей на шаг ближе. Раньше Вита считала ее сверхсуществом, а сейчас поняла – Ники всегда была человеком. Человеком, который пытался исправить свою ошибку!

– Раз за эпидемией бешенства стоит Арристо, значти, оборотни гибнут из-за меня, – сказала она, не пряча глаз. – Сотни, тысячи оборотней. И люди, которых они убивают.

– Вер-р-рно, – Никорин с видимым удовольствием раскатала на языке букву «р». – И что мы будем делать?

– Вы меня спрашиваете? – округлила глаза Вита.